Наказать и дать умереть - Матс Ульссон Страница 63

Поскольку с Марией Ханссон мой клиент разговаривал больше, чем с другими жертвами, я попросил ее поднапрячься и вспомнить подробности: голос, манеры, акцент.

Я спросил, не сказал ли мужчина еще что-нибудь?

– Нет, – ответила Мария. – Голос был низкий, глухой. И очень странный выговор. Похожий на сконский, и в то же время он звучал так, словно человек стеснялся своего выговора, всячески пытался его затушевать.

– Будто во рту осталось непрожеванное картофельное пюре? – подсказал я.

Мария Ханссон задумалась.

– Да, можно сказать и так.

– «Получить по мягкому месту», – повторил я, изображая сконский диалект. – Так?

Она кивнула:

– Никогда раньше не слышала ничего подобного.

– Так говорят в Сконе, – объяснил я. – Самой первой девушке, Бодиль, он сказал то же самое.

Потом Мария пояснила, что имела в виду под схожестью мужчины с полицейским.

– Он выглядел не как обычный шведский полицейский, – вспоминала она. – Скорее как американский, из фильма: в шляпе, в костюме, элегантном пальто ниже колен. Думаю, он купил его в магазине для высоких людей. Потому что он был такой крупный, что занял почти всю кухню.

– Очки? – Я пристально посмотрел на собеседницу.

Она покачала головой.

– Волосы?

– Он не снимал шляпу, но мне кажется, под ней был «ежик». Так стриглись американские полицейские в старых голливудских фильмах. – Она допила вино. – Пальто он тоже не снимал, но я запомнила туфли. Начищенные, сверкающие – такого мужчину не часто встретишь на улице.

– А когда он вас бил, он… ничего не напевал?

– Напевал? – нахмурилась Мария.

– Да. Женщины, с которыми я беседовал до вас, говорили, что он мурлыкал себе под нос. Какую-то мелодию.

Мария наморщила лоб:

– Нет, не помню. Но я была в шоке, так перепугалась и терпела такую боль… Нет, кажется, ничего не напевал. Только считал удары.

Она откинулась на спинку кресла и сняла очки.

Мне открылось красивое, приветливое лицо без малейших следов косметики.

Но чистые голубые глаза смотрели печально или устало. Я не мог понять, что тому причиной: тяжелые воспоминания или жизнь Марии в целом.

– Хватит пить. – Она отставила бокал. – Домой поеду на такси. У нашего автобуса такое сложное расписание.

– Где вы живете? – поинтересовался я.

– В Билльдале, – ответила Мария.

– Это мне ни о чем не говорит.

– Мне тоже, – улыбнулась она.

На выходе из отеля «Парк-авеню» толпились пьяные рокеры. Поймать такси для Марии Ханссон оказалось не так легко.

– В какой это стороне, Билльдаль? – уточнил я.

– На юг.

– Мне в Сконе. Садитесь.

– Вам не придется делать большой крюк, – успокоила меня Мария.

Мы проехали мимо «Скандинавиума», свернули возле «Готия-ок-Мэссан», миновали Лисеберг, где вовсю крутились карусели и мелькали вагончики на «американских горках», и продолжили путь по Е6 на юг, в сторону Мальмё.

– Поверните, когда увидите щит: «Спорхага», – попросила Мария.

Мы проехали мимо «Икеи».

– А знаете, что я подумала, – заговорила Мария. – Не из тех ли он типов, которых это заводит?

– Что вы имеете в виду? – не понял я.

– Ну… я читала про таких. Одни любят, когда их бьют, другие – наоборот. Они от этого возбуждаются, в сексуальном плане.

– Не знаю, – тряхнул головой я. – Честно говоря, не думаю.

– Почему?

– Потому что… он никогда не домогался девушек в сексуальном плане. Задирал им юбки, снимал трусы и… Похоже, единственной его целью всегда оставалось наказание. Ведь он не пытался сделать с вами ничего такого?

– Нет, – ответила Мария. – Может, посчитал меня непривлекательной?

– В таком случае он идиот, – отрезал я.

– Здесь поверните, пожалуйста. – Мария показала на щит с надписью «Спорхага».

Потом она направила меня влево, к транспортному кольцу. Хорошо, что за рулем сидел я, было видно, что Мария панически боится транспортных развязок. Мы миновали заправочную станцию и поворот для автобусов и наконец въехали в узенький переулок, застроенный богатыми домами.

– Здесь, пожалуйста. – Мария дернула меня за рукав.

Весь путь занял двадцать одну минуту.

С дороги была видна только крыша дома, потому что вокруг усадьбы тянулся высокий забор. Однако дом стоял на возвышенности, – вероятно, с другой стороны открывался вид на озеро или даже море.

– Мне не пришлось уезжать далеко от дома, – сказала Мария. – Мы живем в Гётеборге, но оттуда две минуты до границы с Халландом. Тем не менее в Хальмстаде я с тех пор не появлялась.

Я кивнул.

Она кивнула в ответ.

– Мне бы очень хотелось пригласить вас на бокал вина, но муж вернется через полчаса, а потом у нас ожидаются гости.

– Все в порядке, – успокоил я. – Но если мне удастся что-нибудь выяснить или потребуется уточнить информацию, могу я вам позвонить?

– Конечно, – улыбнулась она. – Вы так… церемонны.

– Какой есть, – отозвался я.

Мы пожали друг другу руки. Мария вышла из машины и направилась к железной изгороди.

Провожая ее глазами, я искренне пожалел, что клетчатые брюки ниже колен снова выходят из моды. С другой стороны, мода, как известно, возвращается.

Мария открыла железную калитку и помахала мне на прощание, прежде чем исчезнуть во дворе.

Я спустился к воде, где был разворот и купальный домик с мостиком. Там дал GPS последнюю команду: «Домой».

Трудно угадать намерения владельцев громадных вилл: хотят ли они спрятаться за высокими заборами или, наоборот, выставить свою благополучную жизнь на всеобщее обозрение. Вероятно, все зависит от того, есть ли им что скрывать.

В одном дворе я увидел мужчину и женщину, потягивавших что-то из стаканов возле бассейна, но бо́льшая часть особняков дремала за неприступными стенами. Правда, кое-где вился голубоватый дымок, распространяя запах жареного мяса и жидкости для разжигания костров.

Была пятница, вторая половина дня. Разгар чемпионата Швеции по футболу. Слушая радиорепортажи со стадионов страны, я размышлял о том, что именно привлекало убийцу в его жертвах.

Возможно, просто аппетитная попка.

Ее он замечал сразу. Бодиль Нильссон и Мария Ханссон в этом отношении были безупречны. И не только в этом. Я не знал, как выглядели остальные, но мог бы обзвонить их и попросить фото. Сегодня, когда голливудские звезды чуть ли не нагишом выставляются в Интернете, подобная просьба никого не возмутит.