Страшный человек - Сергей Протасов Страница 18

Вечером понедельника Александр оставил машину на стоянке возле городского рынка, в одном из корпусов которого и размещалась это так называемое кафе. Волнение его переросло в мелкую горячечную дрожь. Через несколько минут он встретится со следователем, и судьба его может круто поменяться.

Заведение, больше похожее на кавказскую пекарню с ассортиментом лавашей, хачапури, шаурмы и шашлыков, располагало несколькими пластиковыми столами и стульями под тентом и в самом помещении. Вот и всё кафе. Странный выбор для следователя и преуспевающего бизнесмена, учитывая контингент — торговцев с рынка, грузчиков, воров и охрану.

Весь день сегодня шел мелкий противный дождь, похолодало. Токарева на улице под навесом не было, Титов зашел внутрь. Николай Иванович махнул рукой из угла, где он сидел за столиком на двоих. Место оказалось достаточно уединенным, вполне пригодным для переговоров, если не обращать внимания на суету, шум и прогорклый запах кухни.

На столе Титов заметил пачку сухариков, старенький сотовый телефон и бутылку пива. Он пожал следователю руку, выложил на стол свой смартфон, отодвинул стул и сел напротив.

— Труба мое дело, Николай Иванович? — начал он, преодолевая волнение. — Правильно понимаю?

Токарев вздохнул, подвигал по столу сигареты, подыскивая слова. Похоже, он был не вполне трезв.

— Ситуация непростая, но не безвыходная, — Николай Иванович замолчал и нахмурился. — Труба — это когда уже попал в крематорий, не торопитесь туда. Прослушка на вас?

От неожиданности Титов вздрогнул. Включенный смартфон лежал на столе, запись уже велась. Он взял себя в руки, иронично улыбнулся и распахнул пиджак.

— Обыскивайте, гражданин следователь, чистый я, век свободы не видать.

— Ладно, ладно, будет вам ерничать. Сами знаете, народ сейчас ушлый, всего можно ожидать, — он долил пиво в стакан и выпил. — Закажете что-нибудь? Тут шашлык хороший делают для своих. Разговор у нас неофициальный, можно сказать, дружеский, так что… Нет? А я еще пива.

Наступила длинная пауза. Следователь и подозреваемый вскользь поглядывали друг на друга, набираясь решимости.

— Николай Иванович, прошу вас, говорите со мной открыто, все сказанное останется строго между нами, обещаю, — нанес Титов упреждающий удар. — Возможно, я и не догадываюсь о теме разговора, но в любом случае я готов к диалогу. Я вижу, вы порядочный и честный человек, так что предлагаю откровенно.

— Давайте попробуем. Есть новости по вашему делу. Пришли данные экспертизы по ножу. Обнаруженные отпечатки на ручке принадлежат только одному человеку, которого нет в наших базах. Лезвие чистое. Изотову отпечатки не принадлежат, мы проверили. Ума не приложу, чьи они. Вы не знаете?

— Откуда же? — похолодел Титов и почувствовал, как внутри все сжалось. — Я не эксперт.

— Я так спросил, для порядка. Мало ли. Вырисовывается интересная картина с этим ножом. Изложить?

— Если не затруднит.

— Не затруднит, тем более это интересно и поучительно. Два года назад налоговая проверяла один завод и выявила налоговые нарушения. Завод скрывал прибыль, представляете? Недоплачивал налоги в бюджет города, использовал черный нал. Постановление об аресте счетов, многомиллионный административный штраф на юрлицо и на физика, уголовное дело в отношении генерального директора и главного бухгалтера, а также прочие мелкие неприятности руководству завода удалось предотвратить благодаря вмешательству определенных сил из самой Москвы. Разбирательство пришлось притормозить и замять. Дело прошлое. Но! В этом году налоговая, по заявлению работника, запланировала внеочередную проверку.

— По какому заявлению? Мне ничего не известно!

— Возможно, и не известно, а может быть, и наоборот, кто ж знает. Заявление поступило три недели назад. Работник сигнализирует о выплате части зарплаты в конверте, в связи с чем он не может показать полностью доход и оформить кредит на автомобиль. Хорошо, не в прокуратуру написал. Срок отработки обращения — месяц. Предписание о проверке готовится в недрах, так сказать, и официально до предприятия не доводилось, но есть подозрение, что руководство завода о готовящейся проверке каким-то образом узнало. Учитывая инцидент двухлетней давности, можно предположить, что у завода в налоговой есть свои люди.

— Люди? Чушь собачья!

— Обойдемся без эмоций. Это предположение. Вы следите за мыслью. Слушайте дальше, не перебивайте, так будет проще разговаривать. Вопросы зададите, когда я закончу. Хорошо? Так вот, продолжаю. В целях сведения счетов с начальником налоговой инспекции, желая его запугать, генеральный директор упомянутого завода решился на противоправное действие. Зная, что сын начальника налоговой живет в соседнем доме, он подкараулил молодого человека на вечерней пробежке, — Токарев закончил очередную бутылку пива и заказал новую. — Он остановил его и, угрожая ножом жизни и здоровью ребенка, потребовал передать отцу пожелание прекратить работу по заводу. Юноша, естественно, возмутился, за что был жестоко и цинично избит. Однако он сумел выбить у нападавшего нож, чем, возможно, спас себе жизнь. Кстати, со слов пострадавшего, а также свидетельницы, которая вызвала полицию, и еще одного свидетеля, жителя дома восемь по Строителей, нападавший имел признаки опьянения — неуверенную походку, запах алкоголя, несвязную речь. К счастью, благодаря подоспевшему наряду полиции удалось предотвратить непоправимое. Сбитые с толку ложными обвинениями, сотрудники неверно оценили обстановку и задержали не того человека, несмотря на то, что и они некоторые признаки алкогольного опьянения заметили. Также ими был изъят и впоследствии приобщен к делу нож, лежавший неподалеку. Обратите внимание: все, о чем я рассказываю, отражено в показаниях и объяснениях упомянутых лиц. Таким образом, имеем все признаки части третьей статьи тридцатой и статьи сто пятой УК РФ — покушение на убийство. О такой опасности я говорил в нашей прошлой беседе. Для справки: наказание за такое деяние по верхней планке — пожизненное заключение. Но я уверен, что в данном случае, учитывая первое преступление, положительные характеристики с места работы, отсутствие задолженности по коммунальным платежам, шучу, можно будет ограничиться и пятнадцатью годами. В любом случае всё решит гуманный и компетентный суд. Теперь попрошу вопросы.