Мужская тетрадь - Татьяна Москвина Страница 49

Интересная новость: знаменитый телеведущий и театровед Виталий Вульф назначен главным редактором и художественным руководителем радио «Культура» (91,6 FM). Несомненно, творческие дела этой радиостанции пойдут куда лучше, нежели прежде, хотя Вульф – человек основательный и рассудительный – на первых порах не собирается делать никаких резких движений. Думаю, многим будут интересны мнения Виталия Яковлевича о положении дел в родной культуре, его размышления о том, какие тенденции в ней кажутся ему тревожными и опасными.

– Что вас тревожит в современной культуре? Какие тенденции кажутся опасными, ведущими вниз?

ВУЛЬФ: Мне обидно и оскорбительно видеть хамское, неуважительное отношение к прошлому. Когда распался Советский союз и возникла Россия, на авансцену повсюду, и в области искусства, вышло молодое поколение. И они почти все как один отбросили прошлое и начали свой отсчет с той отметки, с того старта, когда они появились на свет. Сначала это было не очень заметно, а теперь стало очень заметно. Трудно не заметить, скажем, такое явление, как «авангардный» театральный фестиваль «Территория». Я не видел спектаклей этого фестиваля – все-таки беречь себя надо, – но по новостям культуры постоянно засекал фрагменты этих спектаклей. Это всегда какая-то грязь, вульгарность, эротика без эротики в якобы европейском духе. Я не против того, чтобы этот фестиваль существовал, речь не об этом. Пусть смотрят все, кому это нравится. Странно только то, что это субсидируется из администрации президента, о чем заявлено в афишах, фестивалю этому даются огромные деньги. Но ведь сегодня даже главные репертуарные театры страны в сложном положении, все ищут спонсоров. Создается впечатление, что русский репертуарный театр кто-то хочет смахнуть, чтоб его не было. Причем ссылаются на Запад. Я часто бываю на Западе, особенно в Париже, уверяю вас – в Париже очень плохой театр, и незачем на него ориентироваться. Французские актеры говорили мне, как они завидуют русскому репертуарному театру, стабильным русским традициям постоянной труппы! Французское правительство выделяет большие средства на государственную поддержку «Комедии Франсэз», «Гранд Опера» – а у нас даются огромные деньги на фестиваль «Территория». Дурновкусие и дурномыслие зашли довольно далеко, и новое поколение зрителей вынуждено одолевать такие явления, как «Антоний и Клеопатра» и «Голая пионерка» в «Современнике», которые преподнесены прессой как события театральной жизни…

– Дурновкусие – это следствие невежества?

ВУЛЬФ: Это соединение невежества с насаждением новых ценностных установок. Кстати, невежество принимает какие-то гигантские агрессивные формы. Малый театр недавно поставил пьесу Сомерсета Моэма «Круг». И я читаю в когда-то солидной, а ныне стремительно пожелтевшей газете, что вот, Малый театр скатился до попсы и поставил Моэма – короля бульварного театра. Это Сомерсет Моэм – попса? Интеллектуал, эстет Моэм, наследник Оскара Уайльда? И таких резких, невежественных заявлений – сотни, тысячи. И я задумываюсь – отчего все это происходит. Ведь это не сегодня началось. Вот вышла замечательная, хоть и очень спорная книга Инны Соловьевой «Художественный театр: жизнь и приключения идеи». И я с удивлением прочитал главу о спектакле «Последняя жертва»1944 года, где прекрасно описана работа Ивана Москвина и нет ни слова об исполнительнице главной роли – об Алле Тарасовой. Как это может быть? А так и может быть: Соловьева подлинный знаток театра, но Тарасову она не любит, считает плохой актрисой и писать о ней не хочет. Это – крайний субъективизм. Крайняя пристрастность. Но Соловьева преподает, она педагог, и вот я слышу от молодых то и дело, что Алла Тарасова, дескать, была же плохой актрисой, и смотрю на них в ужасе. Алла Тарасова была великой актрисой, и чтобы это понять, достаточно посмотреть на нее в картине «Петр Первый»! У каждого есть симпатии и антипатии, но всему должна быть мера, и подобный субъективизм, доходящий до полного нежелания считаться с реальностью, опасен. Приезжает летом к нам на чеховский фестиваль режиссер с мировым именем Питер Брук. Конечно, его силы уже далеко не те, что раньше. Но называть свою статью о нем «Дырка от Брука» – это хамство. И не случайно появляется такой размашистый стиль, у него есть своя цель. И эта цель такая: доказать, что «вы все» – то есть люди из прошлого, люди моего поколения – вы старорежимники, консерваторы, совки, у вас старые вкусы, вы не любите современный театр. А мы – мы «современные люди». В результате уходит, съеживается, погибает потрясающее явление – русский психологический театр.