Твоя Шамбала - Владимир Сагалов Страница 19

Вернувшись к лесу у кладбища, где на пригорке стояла вкопанная лавка, они сели отдохнуть. Глубоко вздохнув и выдохнув вкусный таёжный воздух, Штефан восхитился вселенским промыслом, который расставил некоторые вещи на свои места:

– Если бы ты знал, как я рад, вернув этим людям деньги! Теперь я просто обязан помочь этой женщине попасть в Европу на лечение. Здесь такое красивое и спокойное место, оно подсказывает мне сделать это именно здесь.

– Что сделать? – поинтересовался Виктор. – Нужно ещё куда-то сходить?

– Да нет. Спасибо тебе, что сходил со мной и перевёл, теперь я уже сам дальше смогу. То, что я хочу здесь сделать, это рассказать тебе всю историю о Георге и о том, как я встретился с ним в этом лесу.

– Это очень интересно. Я с нетерпением хочу выслушать эту мистическую историю.

Штефан собрался с мыслями, и ещё раз вдохнув, начал свой рассказ:

– В тот раз мы с Михаилом, или Мишей, как у вас говорят, и ещё двумя его помощниками были в километрах тридцати от Усть-Улагана. Был сентябрь, прекрасный сентябрь в тайге. Это произошло по возвращении из Тувы, о чём я тебе рассказывал в дороге. Помнишь? Мы там налаживали контакты с чёрными копателями по скупке ценностей из кургана «Аржан». Эти ребята попросили залог в три тысячи долларов, и Миша как-то с лёгкостью дал эти деньги, даже не посоветовавшись со мной. Хотя, в общем-то, я, не понимая языка, на переговорах полностью полагался на него и доверял ему. Но мне не понравилось то, что он отдал деньги первым встречным, чисто на честное слово. Он сказал мне, что они пообещали привезти много интересных предметов. Договорились встретиться через десять дней для осмотра и оценки артефактов. Даже не понимая сути разговора, мне показалось, что как-то всё очень легко, до подозрения легко складывалось. Действительно говорю, в предыдущие разы было очень сложно вывести людей на разговор. Не доверяли, подозревали, что подставные из милиции, а эти будто ждали нас уже.

Мы уже собирались ехать к вертолёту, чтобы возвращаться, руки друг другу пожали; тогда один из тех парней, подойдя к Мише, с пронзительным таким взглядом спросил: «Миш на свете много, а ты, кажется, именно тот, о котором я наслышан». Понимаешь, Виктор, мы там не представлялись по именам, Миша представил лишь меня, и то не по имени, а просто как интересующегося иностранца. Да и не имена важны в таких делах, а наличие денег. Это потом уже, если дела пошли, тогда и познакомиться можно, но для этого время нужно. То, что мы там в тот раз делали, это в принципе работа нижних уровней, ею обычно люди Михаила занимались. Они набивали контакты, делали пробные покупки и привозили образцы к Мише на дачу. Там мы оценивали товар, и в случае, если нас всё устраивало, то передавали с ними же деньги, чтобы они рассчитались с поисковиками. Ну, а я, по своим каналам, переправлял всё это в Европу и там сбывал. В то время мы, так называемый «западный легион», вывозили вашу страну эшелонами. И на пути у нас официально никто не стоял. Ну, бывали случаи задержек и арестов некоторых, от безнаказанности терявших бдительность, да и эти вопросы решались, дело техники и суммы. Я рассказываю это не из гордости за совершённое мною тогда, да и не от желания насмехаться над твоей родиной, нет. Это факт, о котором, я думаю, ты и сам не хуже моего знаешь. Для меня не было в этом ничего личного, просто интересный и приключенческий способ заработать деньги. Как говорится, только бизнес. Теперь я смотрю на это совсем другими глазами, но это только я или, может быть, ещё пара человек где-нибудь в Европе, а по сути, ничего не изменилось. Западный капитал превратился в ненасытного паразита, пожирающего не только отдельные регионы, но и страны. Самым лакомым, большим и почти не тронутым куском для него является Россия.

Вот такими грязными делишками иногда занимаются некоторые уважаемые европейские банкиры, предприниматели и политики. Вот так это делалось обычно, но иногда, как и в тот раз, мы выезжали непосредственно «на передовую», потому что это, как бы адреналин, что ли, такой своеобразный. Как тебе объяснить, почувствовать самому этот вкус и запах найденных или ещё не найденных сокровищ и в то же время чувство опасности, витающее в воздухе? Ведь нас могли арестовать по наводке или ещё чёрт знает, что могло произойти. Ведь это рынок контрабанды. Понимаешь? В Туве у Миши не было хороших связей в милиции, поэтому не покидающее, и в то же время, манящее глубже ощущение опасности, всегда висело в воздухе. Это здесь на Алтае, Миша был царь и бог, у него всё и все были проплачены, а Тува являлась сферой чужого влияния, поэтому опасности приходилось ждать не так от власти, как от местных бандитов, а те могли явиться в любом облике. Так вот, тот парень, глядя Мише в глаза, сдавливая и не отпуская его руку, спросил: «Ты ведь Миша Шляйхер из Бийска?» Не растерявшись, Миша ответил: «С Мишей ты не ошибся, а в остальном я тебе ничем не могу помочь, парень». Вырвав свою руку и, сев в машину, через открытое окно он сказал ему: «Мои ребята приедут за пробными образцами в указанный срок, не забудь». Было видно, что он был сильно встревожен, хотя пытался это скрыть.

Когда мы ехали к вертолёту и во время полёта он сильно нервничал и уже явно выдавал свой испуг, нов то же время какой-то подлый огонёк бегал в его глазах. Было чётко видно, он понял, что его кто-то ведёт и сидит на хвосте. Я не знал всех его дел, кроме наших, но понял, что тёмные дела есть и дают свои плоды. Он сидел, глядя в иллюминатор и крутил в пальцах свою зажигалку, то постукивая ею по колену, то вновь начинал крутить её меж пальцами. Было видно, как его переполняли эмоции. Я спокойно спросил, всё ли в порядке, на что увидел насилу натянутую улыбку и услышал сухой, короткий ответ: «Да нет, нет, всё в норме, всё хорошо, просто…» И тут же переключился на своего водителя и второго помощника: «Или это вы, придурки, где-то проболтались, а? Имена кому говорили?» На что те в два голоса, дуэтом, начали оправдываться: нет мол, ничего и никому не говорили, порядки и установки знаем и придерживаемся их. Было понятно, что узнали его по совсем другим делам, по делам, с сокровищами кургана не имевшим ничего общего. Дальше всю дорогу молчали; приземлившись и пересев в машину, также не разговаривали. На подъезде к Усть-Улагану мы остановились в закусочной, все хорошо покушали, но мне еда почему-то не пошла, показалось, будто не первой свежести, хотя я всё-таки немного съел, о чём позже и пожалел.