Девочка, которая любила играть со спичками - Гаетан Суси Страница 13

Мне пришло в голову, что слово этого человека, обещавшего меня не обижать, несмотря на сутану, которую он носил, имело не большую силу, чем комета, которая вырывается из задницы.

Но, вернувшись к шлюхам, я попытался им объяснить, что мне, действительно, иногда отдаленно перевспоминалась целомудренная девственница, от которой приятно пахло, когда она держала меня на колене, и даже о херувимчике, сидевшем на другом приятно пахнувшем колене девственницы, который был на меня похож, как две капли воды, в чем пытался убедить меня брат. Но было ли это воспоминанием? И была ли она шлюхой?

Священник пришел в себя и с ошалелым взглядом, как у братишки моего, когда он сказал мне, что собака только что сдохла, хотя мне это было по барабану, как сказал бы отец, он повторил:

— Она не в своем уме. Или бес в нее вселился.

Те, что в сутанах, должно быть, ничего не смыслят в родах местоимений, уж я-то в этом толк знаю. Кроме того, я не понял, что случилось у священника со слюной, но в уголках губ у него выступило что-то вроде зеленоватой пены от краски, похожей на золу от бурых водорослей, хотите верьте, хотите нет, но я такое у своего ближнего увидел впервые, мне трудно судить, редкость это или что, но, как бы то ни было, я от этого просто в ужас пришел, можете мне поверить. Меня охватило такое к нему презрение, что вместо того, чтобы брызнуть на него кровью, я бросил на него взгляд, в котором сверкнула молния, потому что, как говорил мой папа, в нем всегда молнии сверкают.

Они снова начали между собой разговаривать, я имею в виду священника и полицейского, не обращая на меня внимания, если не считать взглядов, которые они на меня время от времени бросали, и от этих взглядов они как будто на долю секунды от ужаса теряли дар речи, слова свои я очень тщательно выбираю. Но там был еще и принц, и он смотрел на меня очень трогательно и дружелюбно, и когда я увидел, что он мне улыбается, я даже отвернулся в сторону, хоть ему могло показаться, что я из себя меня корежу, но мне очень хотелось, чтоб он понял, наконец, кто я такой.

Остальных двоих, казалось, больше всего волнует то обстоятельство, к которому они все время возвращались, как к припеву, что мой покойный отец был владельцем места рождения и его смерть должна была привести к переменам, а если хотите знать мое мнение, они очень боялись каких бы то ни было изменений. В конце концов они мне сказали, что я должен отвести их к папе.

— Папа исчез.

— Это еще что за новости? Что ты имеешь в виду? Ты что, потерял его останки?

— Тело его там, — сказал я, — но сам он исчез.

Это осмыслить они были в состоянии.

- Тогда ты должна будешь проводить нас к его останкам.

Чтоб дать им понять, что об этом и речи быть не может, я впал в отключку. Не волнуйтесь, она была не настоящая, я просто хотел произвести на них впечатление и вполне достиг своей цели. Тут принц сказал так мягко, так ласково, что ни в сказке сказать, ни пером описать:

— Разве вы не видите, что испугали ее? Она же вся дрожит.

Еще один меня принял за шлюху, его, должно быть, мои опухоли ввели в заблуждение, и я попытался ему это объяснить взглядом.

— Господин инспектор месторождения, я бы вас попросил не вмешиваться в это дело. Занимайтесь лучше своими стихами. — Это полицейский принцу сказал.

— Вот именно. Мне представляется, что как инспектора месторождения меня это дело слегка касается, вам так не кажется?

Эти двое, должно быть, друг друга недолюбливали, если называть вещи своими именами. А еще не могу не отметить, что полицейский мне напомнил брата моего тем, что выглядел как человек, который никогда не совал нос в словарь, и от этого таких людей переполняет ревнивое презрение к тем, кто использует палец вместо закладки, и я даже себе подумал, что хоть инспектор места рождения и принял меня за шлюху, если бы дело дошло до открытого столкновения с саблями наголо, я бы без всяких колебаний занял его сторону. Как еще можно относиться к тем, кто никогда свой нос не совал в словарь?

Священник и усатый полицейский пришли к выводу о том, что наш случай относится к форс-мажорным обстоятельствам и долг им велит пойти к мерину, который не смог пойти на похороны бакалейщика из-за гриппа, и все ему рассказать. Я сначала подумал, что они вообще ничего в словах не смыслят, и только потом до меня дошло, что они говорили не о мерине, а о мэре, потому что секретариус, имейте это в виду, это прежде всего читатель. Они сказали инспектору места рождения, чтоб он за мной пока присматривал, и были таковы, след их тут же простыл.