Лучшие подруги - Кэти Келли Страница 8

Селина Карсон с легкостью пробиралась сквозь толпу, демонстрируя опыт организатора, которому под силу устраивать вечеринку на триста человек. Будучи директором по рекламе компании «Бич продакшнз», Селина лучше всех знала, как на скромные средства устроить людям пристойный праздник. Без ее помощи вечеринка в честь десятилетнего юбилея компании превратилась бы в заштатную тусовку с сосисками, чипсами и одним бесплатным бокалом плохонького шампанского на каждого приглашенного. Благодаря ей вечеринка проходила в новой художественной галерее, где на стенах висело множество произведений современного искусства, включая современный вариант гарема Энгра с пышнотелыми женщинами, которых с любопытством разглядывали многие приглашенные мужчины, когда были уверены, что никто этого не видит.

Вино было хорошим («Подумай о рекламе, дорогой!» – сказала Селина поставщику вина, которому обычно звонила, когда организовывала вечеринки), и получить его удалось со скидкой. И еще Селине хотелось бы надеяться, что ни у кого из гостей не будет пищевого отравления, поскольку поставщики продуктов были новыми и отдали свой товар подозрительно дешево. Что ж, на всем приходилось экономить.

– Эбби, дорогая, я так рада тебя видеть! И Тома тоже.

Селина действительно обрадовалась, увидев Эбби. На вечеринке не хватало знаменитостей, а это не способствовало рекламе компании. Эбби идеально подходила для того, чтобы растормошить слегка заскучавших гостей. И главное, Селина спокойно могла объяснить Эбби ее задачу, а уж та знала, что надо делать. Эбби была профессионалом до кончиков ногтей, что, по мнению Селины, объяснялось тем, что слава пришла к Эбби в уже довольно зрелом возрасте.

– У тебя замечательная прическа.

– Спасибо, Селина, – усмехнулась Эбби. Она никогда не верила полностью в искренность комплиментов; наверное, эту черту Эбби бессознательно переняла у дочери. Конечно, приятно слышать комплименты, но разве люди не знали, что она просто сорокалетняя… с хвостиком… домохозяйка, поймавшая за хвост удачу?

– Том, ты тоже выглядишь прекрасно. Послушай, Эбби… – Селина наклонилась к уху Эбби, что-то быстро пошептала ей на ухо, а затем подвела к небольшой группе мужчин. – Джентльмены, познакомьтесь, это Эбби Бартон.

Жевавший сигару рекламный магнат, беседовавший с низшими по рангу гостями, схватил Эбби за руку и крепко пожал ее.

– Рад познакомиться. Моя жена обожает ваше шоу.

– Спасибо за теплые слова, – поблагодарила Эбби. Селина относилась ко всем этим разговорам как к работе. Но это было вовсе не так, люди совершенно искренне говорили теплые слова.

Решив, что дело сделано, Селина взяла Тома под руку и провела его в заднюю часть галереи, где отдельно от основной толпы стояло несколько групп людей. Слева остановились две очень молодые женщины, которые тихо переговаривались между собой, однако сверлили взглядами толпу, словно желали быть ее частью, но стеснялись присоединиться.

– Том, окажи мне большую услугу, поговори вот с этими двумя, ладно? – взмолилась Селина. – Вон та, рыжеволосая, племянница главного менеджера. Со следующей недели она приступает к работе в качестве ассистента, но она еще никого не знает, и он просил меня взять ее под свою опеку.

– Им будет гораздо интереснее с настоящими телевизионщиками, – с улыбкой возразил Том. – А со старым и неинтересным учителем они заскучают.

– Прекрати напрашиваться на комплименты, – пошутила Селина, думая о том, какая же счастливая эта Эбби Бартон. Том, с его волосами, чуть тронутыми сединой, глазами как черные омуты, уж никак не был похож на старого учителя. И даже несмотря на отсутствие тщеславия и равнодушие к одежде, Тома никак нельзя было назвать непривлекательным мужчиной. По мнению Селины, было нечто очень сексуальное в его глубоком уме, а своей загадочностью он напоминал Селине рыцаря Круглого стола, который всегда выбирает трудный путь, считая страдания благородным делом. Том разительно отличался от молодых пижонов, работавших на телевидении и носивших гораздо лучшие костюмы, чем серый поношенный костюм Тома. Но эти пижоны могли говорить только о своих новых машинах и навороченных мобильных телефонах. А Том мог поразить своими знаниями о временах краха Византийской империи. Селина об этом прекрасно знала, потому что сама это слышала и с жадностью ловила каждое его слово, хотя, как ни странно, никогда прежде не интересовалась историей. И безусловно, с возрастом он становился все интереснее внешне. Счастливчик Том. – Нет, – поправила себя Селина, – это Эбби счастливая.

Селина могла бы поспорить, что дома все просто обожают Тома. Он относился к тому типу мужчин, которые всегда спешат распахнуть дверь перед женщиной и не позволят женщине таскать тяжелые сумки. Селина была не замужем, и ей, к сожалению, самой приходилось таскать сумки.

В течение сорока пяти минут Том и Эбби даже не встретились взглядами. Эбби по очереди очаровывала различные группы гостей, не волнуясь по поводу того, что Тому может быть скучно одному. Том как-то признался ей, что после многих лет педагогической деятельности его уже не тянет разговаривать на каких-то мероприятиях.

Было около девяти, когда Эбби освободилась от последней группы. Все приглашенные уже были навеселе и планировали, как продолжат вечер. Сама же Эбби выпила всего один бокал вина, поскольку сегодня была ее очередь вести машину после вечеринки. Она оглядела зал и заметила Тома в углу с двумя симпатичными молодыми женщинами.

Все трое явно наслаждались обществом друг друга, они весело смеялись, значит, нашли для разговора более интересные темы, чем телевизионные рейтинги и снижение налогов для производственных телекомпаний. Одна из женщин, блондинка, была почти одного роста с Томом, и, с точки зрения Эбби, она заигрывала с ее мужем, вертя худощавой попкой, улыбаясь и кокетливо взбивая волосы.

Эбби ощутила приступ раздражения. Нет, конечно же, она не ревновала Тома… упаси Боже! Том был совершенно равнодушен к женскому флирту. Если бы ему пришлось выбирать между интеллектуальной дискуссией по поводу школьных программ и пылкой встречей в постели с супермоделью, Том предпочел бы дискуссию. Но девица-то этого не знала. Эбби показалось, что если она еще чуть-чуть приблизится к Тому, то, пожалуй, прыгнет на него.

– Привет, – мягко произнесла Эбби, беря мужа под руку. – Ну что, поехали домой?

– О нет, вы не можете сейчас уехать, – обиженным тоном промолвила блондинка; на ее лице появилось выражение, как у капризного ребенка. – Мы так здорово проводим время. Мне никогда в школе так доходчиво не объясняли многие вещи, как это делает Том. Он, например, рассказал нам все о тех женщинах из гарема, которые изображены на картине.

«Интересно, кто она такая? – подумала Эбби. – Подруга какой-то модели? Или мечтающая стать телезвездой?»

– Раз жена говорит, что нам пора, значит, пора, – ответил Том, ласково улыбаясь блондинке.

От этих слов раздражение Эбби только усилилось. Том представил ее этаким деспотом, который не дает ему развлекаться. Эх, дать бы ему сейчас скалкой по голове, тогда бы раздражение живо прошло.