Лучшая награда для него - Кейтлин Крюс Страница 23

«Это было больно», – осознала Мэтти. Складывалось такое впечатление, что тело больше не принадлежало ей, оно было какое-то чужое. Сквозь пелену боли девушка поняла, что Никодемус остановился и стал неподвижен. Это могло означать лишь одно: он заметил и, хуже всего, остановился.

– Все в порядке, – сказала она, пытаясь добавить своему голосу веселых ноток, чтобы завуалировать напряжение. – Станет только лучше, ведь так?

Девушка решила проверить и легонько двигала своими бедрами, но каково было ее удивление, когда легче вовсе не стало. Ощущения были крайне болезненными.

– Даже сейчас тебе удалось солгать мне, – ухмыльнулся Никодемус. Голос его был очень громким. – Когда я посчитал, что в данной ситуации это просто невозможно, ты вновь меня удивила.

Мэтти было по-прежнему больно.

– Я не лгала тебе, – ответила она, удивляясь тому, как он разговаривал с ней. Его тон даже звучал несколько оскорбительно. – Ты никогда не спрашивал про мою сексуальную жизнь и не уточнял, девственница я или нет.

Никодемус все еще не двинулся с места.

– Как? – резко произнес он, отчего девушка даже вздрогнула. Как же сильно она себя ненавидела в эту секунду. Она жалела, что все случилось именно так.

– В этом нет ничего особенного, – ответила Мэтти, пытаясь найти удобную и непринужденную для нее позу, а Никодемус просто не сводил с нее глаз.

– Тебе двадцать восемь лет. Двадцать восемь! Я не удивился бы увидеть образ Бога на обеденной тарелке, но увидеть двадцативосьмилетнюю девственницу… Такого я точно не ожидал.

– Нет правила, согласно которому необходимо лишаться девственности в определенный возраст.

– Нет, – его голос был нейтральным и лишен всяческих красок, – но есть нечто, называемое реальностью. И это я еще не говорю о твоем стиле жизни и постоянно следующих за тобой камерах.

– То, что происходит перед камерами, – это театр, Никодемус, – поспешно начала оправдываться девушка. – Игра! И ты прекрасно об этом знаешь.

– Ты имеешь в виду ложь.

– Я бы не стала использовать это слово.

Никодемус коснулся ее подбородка, и только в этот момент девушка осознала, что хмурилась все это время. Обратив внимание на его выражение лица, Мэтти увидела, насколько взволнован и зол он сейчас. Виной его ярости была сама Мэтти.

– Как? – вновь спросил ее Никодемус. Теперь его голос прозвучал еще жестче.

Мэтти никогда не задумывалась об этом, и, конечно же, она никогда не думала, что ей придется защищаться и искать оправдания своему поступку, что казалось абсолютно бессмысленным и глупым.

– Почему я не удивлена? – вспыхнула она. – Сделай парню минет, а он еще окажется недовольным. Отдай ему свою девственность, которую, между прочим, многие женщины продают через Интернет за баснословные деньги, и он отреагирует так, словно это какая-то болезнь. Бог ты мой, Никодемус, что с тобой такое?

– Ты глупая, – парировал он. – У меня складывается ощущение, что ты подстроила это все специально. Ты намеренно выбрала такой курс действия, понимая, что именно причинит наибольший вред.

– Я не глупая, – возразила девушка.

– Мэтти, ты хотела, чтобы я навредил тебе? – ухмыльнулся Никодемус. – Ты вновь хотела показаться жертвой, а я в свою очередь предстал бы тираном? Поздравляю! Тебе удалось!

Никодемус двинулся, чтобы встать с постели.

– Не смей! – Пытаясь обездвижить его, она прижала его к себе. Девушка понимала: если она отпустит Никодемуса сейчас, то потеряет его навсегда. Только почему ее это так сильно беспокоило? – Если ты сейчас уйдешь, в памяти останутся лишь боль и неловкость.

– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, – ответил мужчина, но все же послушно остановился – именно об этом она и просила. Мэтти ощутила облегчение, которое она не заслужила. – Теперь будет только больнее.

Мэтти заметила, как ее руки покоились на его груди. Она попыталась расслабиться и впитывала тепло его тела. Девушка почувствовала, как билось его сердце под ее ладонью. Складывалось такое впечатление, будто и ему было больно и неприятно. Собравшись с мыслями и взяв волю в кулак, Мэтти двинулась бедрами навстречу Никодемусу.

Удовольствия она не получала, но и адской боли больше не было.

– Сделай так, чтобы было легче, – приказала ему девушка, и от сказанных слов его темные глаза расширились. А затем вновь вспыхнула привычная страсть, такая брутальная… примитивная.

В тот момент она хотела заполучить его полностью.

– Почему ты думаешь, что я могу? – поинтересовался он, но на этот раз в его голосе было меньше мрачности… Даже меньше привычной тьмы. И она еще сильнее прижалась к нему.

– Потому что ты уже доказал, что можешь. – Мэтти не понимала, почему говорила шепотом.