Слепой огонь - Галина Божкова Страница 14

Робер случайно заметил, что тюремщик стал дольше не закрывать яму, если он в это время пел. Сначала юноша решил, что ему показалось. В следующий раз крышка опустилась только тогда, когда закончилась очередная, довольно длинная баллада. И в этот раз воздуха хватило ему до нового появления стражников.

Потом оказалось, что приходят ещё какие-то незнакомые тюремщики. Робер слышал их громкое дыхание и хлюпанье, когда они, вслушиваясь в захватывающие слова песен, стояли у его ямы. Неожиданно ему второй раз спустили корзину. Там были пироги, сыр, кусок жареного мяса и пара свечей. Робер растерянно принял щедрые дары. Пробормотал:

– Спасибо…

Крышка резко захлопнулась, скрежетнул запор. А Робер улыбался: его одиночество кончилось.

Вскоре тюремщики уже заказывали полюбившиеся баллады. Часто приходили просто посидеть, послушать, поговорить. Юный Робер нечаянно задел их сердца. Его признали человеком, попавшим в беду, а такое со всеми бывает. Можно было и пожалеть парня, немного помочь ему. Не в ущерб службе, разумеется. Но и этой малости внимания Роберу оказалось достаточно, чтобы вновь поверить в свои силы. Теперь он не сомневался, что выдержит всё.

Вспотевший и запыхавшийся Кобрет ворвался в комнату барона без стука. Хотя стоял ясный день, Керок валялся в постели. И не один. Он недовольно прикрикнул на слугу:

– В чём дело?!

Пытаясь выровнять дыхание, Кобрет заговорил:

– Король… Он решил сам навестить Робера.

Керок вскочил:

– Когда?!

– Я узнал только что. После приёма лотрекского посланника, – сразу на два вопроса ответил верный слуга, подавая сваленную на пол одежду.

Женщина отвернулась от Кобрета, даже не пытаясь прикрыться. Казалось, она задремала, не обращая внимания на настроение барона.

Керок лихорадочно одевался:

– Дьявол! Три месяца не интересовался, вдруг пришпарило! Хорошо, если парень сдвинулся, а если нет?… Идём!

Они почти бежали по коридорам. Керок продумывал варианты своего поведения. На выходе прихватил ещё несколько своих воинов, оставив их ожидать у дверей тюрьмы. Барон Керок Лекс, а за ним Кобрет, вдвоём промчались по переходам и лестницам тюрьмы на два этажа вниз: тюрьма строилась для благородных, что содержались в комнатах двух верхних этажей, и для простолюдинов, место которых находилось ниже уровня земли. Всё поровну…

Тюремщики подземелья ошалело встретили их стремительный налёт.

– Откройте яму, где сидит парень, которого я привёл три месяца назад. Робер. Как он? – Керок нервно стучал ладонью по рукояти меча.

Слегка заторможенный стражник ответил, стараясь чётко выговаривать слова:

– Спит, наверное. Их утром кормили, – привычно-легко открыл тяжёлую и плотную крышку.

Керок встал на колени, заглядывая в яму. Там на каменном выступе горела свеча. Рядом стояли бутыль и деревянное блюдо с яблоками и пирогами. В углу, свернувшись калачиком, лежал Робер. Сверху не было заметно, дышит ли он. Сердце Керока ухнуло в живот.

– Лестницу! – просипел он.

Фигура внизу не шевелилась. Тюремщик торопливо опустил лестницу, придержал, когда Керок скатился по ней вниз.

– Кобрет, иди сюда! – позвал барон, склоняясь над телом. Осторожно протянул руку, потряс за плечо. Никакого отклика.

– Он умер?! – закричал Керок вверх.

– Да нет! Что Вы! Как можно! Так получилось… Сегодня свадьба у Мика, моего напарника, словом…

– Мне-то какое дело до этого?! – возмутился Керок.

– Так я и говорю… Мик принёс вина, вот мы и выпили… Немного! А он свалился вот и спит…

– Мик?!

– К-какой Мик? – обалдел стражник, выпучив глаза.

Керок потряс головой:

– Ты хочешь сказать, что мальчик просто пьян?!

– Ну! Вот! – обрадовано подтвердил тюремщик.

Керок привалился к стене:

– Уф-ф!

– С похмелья… холодная водичка хорошо помогает, – предложил Кобрет.

– Займись им! – приказал Керок и вылез наверх. – Что же это вы нарушаете?

Тюремщик вытянулся, как снулая рыба на крючке. Керок похлопал его по плечу:

– Не бойся, никому не скажу. Вот, возьми. Служи добросовестно!

Совсем ошалевший стражник взглянул на ладонь. Там тускло отсвечивала золотая монета.

Стараниями Кобрета младший принц протрезвел. И сразу бросился в драку. Но слабость и Кобрет оказались сильнее; стражник опять связал ему руки, несмотря на отчаянное сопротивление.

Керок облегчённо смеялся, глядя сверху на их барахтанье:

– Робер, хватит! Вылезайте, оба! Робер, я же обещал помочь тебе…

– Действительно! Как я забыл?! Ты мне всегда так хорошо «помогаешь»! – не удержался от колкости Робер, усевшись на край ямы. Кобрет лез за ним и съехал вниз от удара ногами в кандалах, громко поминая дьявола и всю родню его во главе с Робером. Робер наслаждался.

Стражник, как вспомнил пленник, по имени Лут, оттащил его от ямы и помог подняться. Робера слегка шатало, он жмурился на яркий свет факелов.

– Тебе, наверное, скучно одному? – наблюдая, как охранник отряхивает одежду Робера от соломы и прочего мусора, спросил барон.

– Скучно? Ты это так называешь? – усмехнулся Робер и едва не упал. К счастью, Лут крепко держал его, хотя сам покачивался: стражники основательно отметили свадьбу Мика. С песнями и танцами.

Керок старался не замечать иронии принца:

– Не злись. Я выполняю приказ короля. И сегодня же тебя переведут к другим заключённым. Думаю, там будет веселее. Выйдем на улицу, тебе надо прогуляться на солнышке… Надеюсь, ты не будешь возражать?

Кобрет выбрался из ямы и нарочито-сильно схватил Робера за руку.

– Ну, ты! Потише! – прикрикнул на него Робер. И Кобрет, удивляясь себе, ослабил хватку.

Тюремщик Лут задержал барона, тихо предупредил:

– Господин барон, Робер – красивый, совсем юный мальчик. Я опасаюсь, как бы его другие заключённые не покалечили… Здесь народ всякий…

– Благодарю за беспокойство. И помалкивай!

В ладони стражника появилась ещё одна золотая монета. «Женюсь!» – ни к селу, ни к городу подумал Лут, за один день заработавший больше, чем за год нудной и неблагодарной работы. Он с благодарностью посмотрел в сторону Робера и уже начал жалеть, что «золотой мальчик» уходит от него.

Когда Робера провожали к выходу, один из встретившихся на пути стражников поинтересовался:

– Тебя освобождают?

Робер весело откликнулся:

– Не волнуйтесь! Я вернусь!

Керок с удивлением оглянулся на довольные рожи тюремщиков: «Бред какой-то…»