Признайся в своем желании - Сара М. Андерсон

– Надо же, а я думала, ты ненавидишь родео! Этот сладкий голос! Хотя теперь он стал более глубоким, звучным. Оливер Лоуренс мгновенно узнал его. В памяти всплыли воспоминания о смехе, улыбках. Оливер уже и не помнил, когда последний раз весело проводил время.

– Но все эти фото сняты на родео, – продолжал тот же голос, и в нем чувствовалась улыбка. Рене Престон всегда улыбалась ему. Даже когда Оливер этого не заслуживал.

Это невозможно! Ее не может быть тут! Он поднял голову. Рене Престон и в самом деле находилась в его кабинете.

Хотя она стояла спиной к Оливеру, изучая висящие на стене фотографии в рамках, он все равно ее узнал. Светлые волосы золотого оттенка изящными волнами сбегали с плеч, струились по темно-синему платью, подчеркивающему красивые изгибы ее фигуры.

Он не видел Рене уже много лет. Как он вообще смог ее сейчас узнать? Эта неожиданная встреча с ней – словно удар под дых. Оливер в ошеломлении думал об одном: «Надеюсь, Рене – настоящая, а не галлюцинация». Учитывая то, сколько головной боли причиняло ему сейчас руководство компанией «Лоуренс индастриз», он не удивился бы, если его разум вдруг решил сыграть с ним злую шутку.

Оливер внимательно всмотрелся в гостью. Та не двигалась. Плохой знак.

«Рене?»

Он моргнул – раз, другой, она не исчезла, но и не обернулась.

Ну да, у него сегодня выдалось неважное утро, и он действительно ненавидит родео – с тех самых пор, как его отец тринадцать лет назад выиграл в покер арену, где проводятся соревнования ковбоев. Но об этой ненависти знают очень немногие, потому что не может ведь генеральный директор компании-учредителя фирмы «Лоуренс ойл», а также чемпионата по родео «Все звезды» публично заявить, что терпеть не может родео.

Но как об этом узнала Рене?

Она наконец пошевелилась – повернула голову, чтобы взглянуть на Бейли, секретаря Оливера, с растерянным видом вошедшего в кабинет.

– Мистер Лоуренс, извините, – произнес тот, тяжело дыша и бросая на Рене рассерженный взгляд. – Я не успел ее остановить. Она такая шустрая.

«Слава богу, – подумал Оливер. – У меня не галлюцинации». Меньше всего он ожидал увидеть Рене Престон утром понедельника в своем офисе в Далласе.

И тут Рене развернулась, и Оливер увидел гостью в профиль: ее аккуратный нос пуговкой, чуть заостренный подбородок, ее округлый живот, выдающийся вперед…

Минуточку! Она что, беременна?!

Оливер медленно встал из-за стола.

– Рене, что происходит?

– Мне вызвать службу безопасности? – спросил Бейли.

Но Оливер отмахнулся от него:

– Нет, все в порядке. Мы с мисс Престон старые друзья.

Он покривил душой, ведь это ее брат Клинтон был закадычным приятелем Оливера, а Рене была лишь вредной младшей сестрой Клинтона, водившей дружбу с сестрой Оливера Хлоей. Обе девчонки были настоящими сорванцами.

Рене слабо улыбнулась. Оливеру не нравилась эта улыбка. Она показалась ему неестественной.

Он снова посмотрел на платье гостьи. Может, оно лишь кажется темно-синим, а на самом деле – черное? Рене выглядела так, будто по дороге на чьи-то похороны решила заглянуть из Нью-Йорка в Даллас, сделав крюк в пятьсот миль.

– Меня ни для кого нет, – сказал Оливер секретарю.

Если Рене Престон появилась здесь, беременная, в трауре, значит, что-то не так.

Внезапно он вспомнил электронное письмо, полученное им от Клинта Престона. Когда это случилось? То ли два, то ли три месяца назад. С тех пор как отец Оливера, Милт, перевез свою семью из Нью-Йорка в Даллас, Оливер и Клинт почти не поддерживали старую дружбу. И вдруг пришло это странное письмо, отправленное в четыре часа ночи: «Присмотри за Рене, ладно?»

Оливер так на него и не ответил, хотя сперва собирался это сделать. Но, честно говоря, он был в замешательстве. С чего бы ему заботиться о Рене? У нее есть своя семья. Она уже взрослая женщина. Тогда это письмо не показалось ему важным.

Но теперь он уже так не думал.

– Вообще-то, – сказала гостья после того, как Бейли вышел из кабинета, – я теперь Рене Престон-Уиллоуби.

Оливер заставил себя улыбнуться.

– Поздравляю. Не знал, что ты вышла замуж. Хотя, кажется, Хлоя говорила о том, что Рене кого-то подцепила. Но это было давно, еще несколько лет назад, и Оливер тогда был очень занят, пытаясь отобрать семейный бизнес у собственного отца.

Впрочем, это все равно не объясняло Оливеру, почему Рене оказалась сейчас в его кабинете. Когда он видел ее в последний раз? Кажется, пять лет назад, на свадьбе ее брата. Рене еще училась в колледже. Она тогда вызвала любопытство Оливера, потому что сильно изменилась. Маленькая девочка с косичками превратилась в потрясающе красивую девушку в розовом платье подружки невесты. Ее улыбка освещала комнату. Но у Рене уже был свой парень, а Оливер не собирался отбивать чужую подружку. Поэтому он разглядывал ее с безопасного расстояния – болтая у барной стойки с несколькими финансистами с Уолл-стрит – идиотами, искренне полагающими, что в Техасе все только тем и занимаются, что устраивают бесконечные барбекю да растят детей и быков. Ни тогда, ни сейчас все женщины Техаса, вместе взятые, не могли бы скрасить Оливеру необходимость вести семейный бизнес. Кроме того, эти ковбойши, как правило, предпочитали флиртовать с Флэшем, его младшим братом, находя Оливера чересчур серьезным.

После той свадьбы Оливер чуть не передумал возвращаться из Нью-Йорка в Даллас. Он проснулся с жутким похмельем и решимостью сказать отцу, куда тот может засунуть себе свое родео «Все звезды», ведерную ковбойскую шляпу-стетсон и свой идиотский поддельный техасский акцент. Оливеру казалось, что его место – в Нью-Йорке. Но он не мог нарушить слово, данное матери. И тогда Оливер решил бороться за то, чтобы забрать у отца контроль над «Лоуренс индастриз». Старик все еще занимал кресло председателя правления, зато Оливер был генеральным директором всего этого, включая проклятое родео. Но все его попытки перевести корпоративную штаб-квартиру в Нью-Йорк провалились.

Разговаривал ли он с Рене на той свадьбе? Расспрашивала ли она его о родео? Неужели он был достаточно пьян, чтобы сказать правду? Черт!

Даже в этом мрачном темном платье она выглядела самой потрясающей женщиной из всех, что ему встречались. Хотелось запустить пальцы в ее шелковистые волосы, притянуть ее к себе и почувствовать, что она действительно не галлюцинация. Даже ее кожа, казалось, сияла. Но присмотревшись, Оливер заметил, что под глазами Рене залегли темные тени, а пальцы ее левой руки нервно барабанили по бедру.

Только сейчас Оливер осознал, что жадно глазеет на гостью. Он понятия не имел, как долго рассматривал ее. Секунды? Минуты? С того момента, когда ушел Бейли?