Формула любви - Уинифред Леннокс Страница 14

Бесс хмыкнула.

— Ну… да, выиграла. Но не в казино. Можно сказать, я выиграла заезд. Да, именно так: я выполнила крутой вираж и не сорвалась. Если удержусь, то куплю и собственную «конюшню».

Энди присвистнул.

— Я всегда считал, природа с тобой что-то намудрила, Бесс. Но это не мои проблемы. Хорошо, стало быть, тебе нужен болид?

— Вот именно, но такой, чтобы шел мне. Ты понял?

— Непременно подберем под цвет ваших глазок, мисс, — пропищал Энди голосом продавщицы из магазина женского белья. — Не соблаговолите ли пройти в примерочную?

Бесс засмеялась.

— Когда я уволю тебя, Энди, обязательно снабжу рекомендательным письмом — ты великолепно справишься с ролью девушки из примерочной. А если серьезно, подумай как следует — не польститься ли на японский движок. Я знаю, что «хонда» развивает шестьсот семьдесят лошадей. Движок, возможно, и менее мощный, чем у «пежо», но у него более гибкие характеристики.

— Ты, кажется, здорово вникла.

— Не без этого. Да, отдельно позаботься о педалях — они должны быть мне по размеру. Ты помнишь, какой у меня?

— Шестой.

— Молодец. Знаешь, что я поняла, проводя свои исследования? — Она помолчала, чтобы до Энди получше дошло. — Машину могут заставить ехать быстрее других: щедрое финансирование, мощный двигатель, отличные шипы.

— И размер ботинок, — добавил он, хмыкнув. — Ты права. Но если ты намерена выйти на старт в этом сезоне, ты не успеешь провести предсезонные тесты.

— У меня нет на это времени. А если ты помнишь историю, то лет этак десять назад команда «Макларен» выпустила на старт болид без сезонных тестов. И пилоты победили в пятнадцати из шестнадцати гонок.

— А ты, случайно, не вспомнишь, кто эти пилоты? — не без сарказма осведомился Энди.

— Ну конечно помню, — невинным тоном ответила Бесс, сделав вид, что не заметила насмешки. — Ален Прост и Айртон Сенна…

Энди засмеялся.

— Ну и нахальная ты особа…

— Не без этого.

— И ты забыла, что ты женщина.

— Нет, просто мне удовольствие обойдется дороже. Придется купить целую «конюшню», потому что ни в одну из существующих меня не возьмут.

— Ты всерьез хочешь купить «конюшню»? — изумился Энди.

— А почему бы и нет? — в свою очередь удивилась Бесс. — Да, я куплю команду гонщиков. Американская — слишком дорого, но канадская или австралийская ничуть не хуже. Помнится, недавно кто-то хотел перекупить именно австралийскую… Я порылась кое в какой информации…

— Я умолкаю, Элизабет Раффлз. До сих пор я и не знал, что имею дело с миллионершей.

— Так теперь знай. Приступай к исполнению пожеланий. — Она положила трубку и откинулась на тугую спинку кресла.

Ю-юджи-ин. Музыкальное имя и волшебное, тянется на гласных, как молочные карамельки «тоффи». Бесс любила эти конфетки в детстве, кстати, самые лучшие — английские, жаль, не вспомнила про них в Лондоне. А вторая половина имени — джинн, если удвоить «н».

И в самом деле волшебник, подумала Бесс. Иначе с какой стати он свалился мне на голову?

Но… я ведь дала ему свое согласие? Разве не потому я резко, наотмашь, разговаривала с Полом? Ведь я хлестала его словами, словно кнутом, только затем, чтобы он исчез из моей жизни.

Бесс втянула воздух. Я все равно не оставила бы Пола Сидни в своей жизни, я не собиралась этого делать, он из тех мужчин, кто никогда не поймет, чего я хочу, почему и зачем.

А, собственно, есть ли мужчины, кроме Юджина, которые смогли бы это понять? Они ведь собственники… Только согласившись на необычное предложение Юджина, я смогу позволить себе невозможное.

Машинально, не отдавая себе отчета в том, что делает, Бесс включила компьютер и сунула в узкую щель панели процессора компакт-диск, подаренный Юджином Макфайром. На экране высветилось название: «Бах. Две арии альта из мессы си минор».

Бесс усилила звук и почувствовала, как уже с первых нот душа ее последовала за голосом Юджина, устремляясь все выше и выше. Точно такое же ощущение возникало у нее от скорости, которой она упивалась, управляя мощной гоночной машиной. Сидя в ней, Бесс точно так же, как сейчас, отрывалась от земли. Так, может быть, она всегда и стремилась к этому — оторваться от земли и унестись дальше, выше? Поэтому ей не хватало обычной скорости, которую способна развивать обычная машина?

Они похожи с Юджином Макфайром. Разве нет?

Бесс взглянула на обложку диска с фотографией певца. Снимок явно сделан до болезни. Красивый мужчина. Выразительные карие глаза, гладко зачесанные черные волосы, ровные брови, чувственные губы… Интересно, он целовался с женщинами? Впрочем, зачем ему это, если все остальное недоступно…

Она не поленилась и отыскала в музыкальной энциклопедии статью о контртеноре. Впервые такие голоса стали известны в Англии в шестнадцатом веке. Так пели кастраты, но у Юджина природа не захотела отнимать божественный голос после того возраста, когда происходит мутация. Обладая уникальным даром и оставшись без конкурентов, он пел на сценах мира многие годы.

Громадное состояние, прекрасное поместье под Лондоном, роскошный дом, пластинки, записи, воспоминания. А потом одиночество и неизлечимая болезнь, которая открывает перед ним единственную и ужасающую перспективу — забыть все, что случилось в жизни счастливого и несчастливого, и медленно умирать.

Тогда-то он и нашел Элизабет Раффлз.

Странно, вздохнула Бесс. Но если так вышло, значит, почему-то так должно было случиться? Судьба предлагает мне шанс…

А… как же личная жизнь? Бесс задумалась. Голос Юджина заполнял комнату, разум, душу. Сердце отзывалось сменой ритма на его пение.

Личная жизнь? Но наш брак будет фиктивным, и, если я захочу… Бесс представила себя и Пола в бассейне. Занятие любовью в воде… Она прислушалась к себе, ожидая чувственного отзыва, но — странное дело — увидела неприятное лицо Пола, который требовал ответить, выйдет ли она за него замуж, увидела его строгий деловой костюм, аккуратную стрижку, начищенные до блеска ботинки… Перед ее мысленным взором возникло другое видение — остроносая, ярко размалеванная рекламой машина, Бесс снимает шлем, выбирается из болида и обводит глазами публику. Она ищет в толпе… Не Пола!

Бесс вздрогнула от неожиданности и взглянула на экран. Юджин исполнял сейчас «Улыбки Фортуны» Генри Перселла. Он пел по-английски, но если бы пел на любом другом языке, то точно так же по коже поползли бы мурашки.

Надо ли объяснять словами, что фортуна улыбнулась ей? Да, ей, Бесс, Элизабет Раффлз, остается лишь улыбнуться в ответ.

Она подтянула к себе телефон, набрала номер Юджина. Он сиял трубку сразу, словно ждал этого звонка.

— Это «Улыбки Фортуны», Юджин.