Поединок во тьме - Михаил Соловьев Страница 73

Четыре месяца прошло, пока история эта завершилась. Правильно сказано: «Не ищите вам непринадлежащего». Это только показалось нам, что исчез город подземный, а он просто другой стал.

Раньше НКВД за всеми следил, а мы после находки своей под такое внимание спецслужб попали — мама не горюй!

Допрашивали нас с пристрастием, только что не били. Если бы решили утаить чего, то на противоречиях бы поймали нас безо всяких сомнений. В коллективе нашем лишь у меня имелся опыт общения со следствием.

Но решение рассказывать только правду оказалось верным, да и своих дел у фээсбэшников хватало — отстали от нас понемногу.

Экспедицию за остатками камней спланировал Васильич. Проводниками Петр пошли с Анечкой.

Нас с Лысым с «подземлей» бортанули в последний момент, уже в Слюдянке.

— Слишком непредсказуемые, — поставил точку подполковник.

Обидно. Гуляли они два дня, а мы у Петрухи дома водку с Сережкой жрали.

Когда вернулись, товарищ полковник по-другому на нас смотрел.

— Натерпелись вы, парни, — говорит. — Налейте-ка и мне рюмаху.

Куратор фээсбэшный тоже выпил.

— Молодцы, — говорит, — честь по чести находка.

И список камней показывает. Протокол — все как полагается. Коробка специальная. Опечатана.

Целых пятнадцать камней чистой воды, да еще наших три. Размеры разные. Остальные только в коллекцию — мутные и с трещинами.

После, как в Иркутск приехали, по второму кругу допрашивать нас стали, но больше для проформы. Тут я и поинтересовался судьбой противников наших. Козлякина, оказывается, лечат и к суду готовят. Покаялся он в нескольких убийствах — разговорил его таки психиатр.

Шлейф кровавый давно за ним, и все с «подземлей» связано.

Леван выжил, но, как только Красноярск проверили, выяснилось, что он в розыске там как неизвестный — за разбойное нападение какое-то.

Оперативник фээсбэшный, что со мной работал, позже информацией поделился: мол, не сами они по мою душу в Иркутск приехали, а вроде как заказ у них воровской был, но кто и что — данных нет, так что загадка осталась.

Анечка в последнем походе с одним разведенным капитаном МЧС пересеклась. Виноватилась, когда говорили. А меня такое разрешение узла нашего только обрадовало. Что у нас могло получиться кроме проблем?

Четыре месяца прошло, и вызвали нас к следователю еще раз. Повестки вручали лично. Созвонились мы между собой, и оказалось, на одно время у всех назначено.

Понимаем: затевается что-то.

Десять утра. Около кабинета, куда вызвали, наш Васильич стоит с парочкой своих бойцов. Анечкин бравый капитан тоже здесь. Ведут всех в актовый зал. Усаживают за стол круглый.

Смотрю, генерал чеэсный. Заместитель губернатора и парочка важняков в стороночке сидят.

Зачитывать бумаги стали. Начали с эмчеэсников: ценные подарки парням, внеочередные звания, Васильичу — денежная премия. Свободны. Уходят. Вчетвером остаемся. Тут эта важная парочка слово берет.

Поблагодарили за участие и особо — за молчание.

— Ни к чему нам лихорадка золотая еще раз, — говорят. — Молодцы! Надеемся на ваше гражданское понимание и в дальнейшем.

Приятно, хотя с самого начала нам следователь рот протоколом запечатал.

Пауза. Думаю: «Неужели все? Вот вам, получайте спасибо за гражданское понимание!»

Чуть не психанул я, а выступающий паузу выдержал и сумму оценки найденного называет.

Когда на улицу вышли, говорить не хотелось. Любая точка, пусть и такая сладкая, послевкусье оставляет. В машину садимся, и чую, у каждого на сердце тяжело.

Закончилась история — хоть и красиво.

Четыре месяца мы по инерции жили. Допросы, беседы — не затихала возня, а сейчас все. Деньги через полгода получим — сумма немаленькая и официальная. Минус налоги. Казалось бы: чего еще? Но грустно до боли. Разбежимся сейчас от Москвы до Слюдянки и будем перезваниваться все реже. Соберемся, конечно, не раз, но не будет уже азарта того.

Редко такая удачная карта выпадает, да и удачная ли?

Время покажет.

2011 г. 8 января

Иркутск