Доктор и стрелок - Майк Резник Страница 26

– Если ты бы стрелял с самого начала, спас бы их.

– Их не убили, только ранили.

– Жаль, меня там не было, – повторил Кид.

– Почему?

– Это ведь самая знаменитая перестрелка. Хотелось бы стать ее частью.

– Билли Клэнтон и братья Маклори стали ее частью. Вряд ли они с тобой согласились бы.

Кид расхохотался в голос.

– Мне по душе твое чувство юмора, Док!

– Да я вроде не шучу…

– Оттого еще смешнее, – сказал Кид, и Холидей задумался: что же тогда, по мнению этого юноши, можно считать смешным?

Когда они доели яичницу, Холидей налил себе полстакана виски, посмотрел, много ли еще осталось огненной воды, и попросил официанта пометить бутылку – чтобы он, Холидей, мог допить ее за обедом. Потом, бросив на стол пригоршню монет и подхватив трость, вместе с Кидом вышел в жаркое аризонское утро.

– Какие планы на день? – спросил Кид.

– Еще не думал, – ответил Холидей, надвинув шляпу на глаза, дабы уберечь их от ослепительного света. – Давненько я не вставал по утрам, забыл, чем люди до обеда занимаются.

– У меня предложение…

– Для похода в «Тигрицу» еще чертовски рано, – заметил Холидей. – Ступай туда один и передай от меня девочкам привет.

– Нет, – мотнул головой Кид, – я не то имел в виду.

– Какое облегчение…

– Давай пойдем к коралю, и ты покажешь, как все происходило на самом деле.

– Тебе может показаться, будто мы долго телились, но все закончилось в полминуты, – ответил Холидей. – Показывать особо нечего.

– Знаешь, сколько дешевых романов написано про ваш бой!..

– …и все принадлежат перу авторов с Востока, которые к Тумстоуну и на пять сотен миль не приближались, – ответил Холидей.

– Сейчас ты скажешь, что никакой перестрелки не было и в помине, что все придумали газетчики.

– Перестрелка была, – возразил Холидей. – Я просто не понимаю, отчего о ней до сих пор судачат.

– Почему бы тебе просто не показать мне тот переулок, а я уже сам для себя все решу? – спросил Кид.

– Черт с тобой, – махнул рукой Холидей, – переулок в пяти кварталах отсюда, а ты, я смотрю, не успокоишься, пока мы туда не сходим.

– Спасибо, Док.

Через пару кварталов они вышли на Фремонт-стрит.

– Тут я их и встретил, – сказал Холидей, указав тростью в конец улицы.

– Кого – их?

– Эрпов: все трое в черном, Верджил – с дробовиком, который одолжил мне вместо трости. Не то чтобы он рассчитывал, будто ружье мне пригодится, просто не хотел выходить с этой железкой против Клэнтонов и Маклори. Я так и не понял, – невольно улыбнувшись, добавил Холидей, – какими соображениями руководствовался Вердж. В общем, я присоединился к Эрпам, и вместе мы отправились к фотосалону Флая.

– Ты хотел сказать – к коралю «О-Кей»?

– Что в лоб, что по лбу, – пожал плечами дантист. – Если уж говорить совсем точно, Клэнтоны и Маклори не были ни там, ни там. Они ждали в переулке, что примыкал сзади к коралю, между фотосалоном и пробирной конторой, – тут он снова улыбнулся. – Теперь понятно, откуда такое название, «Перестрелка в корале “О-Кей”»… «Перестрелка в переулке близ фотосалона» просто-напросто не звучит.

У места боя собралась небольшая толпа; экскурсовод, повествуя о том, как все происходило, показывал, где стоял каждый из участников перестрелки, а его напарник продавал сувениры с лотка у входа в переулок.

– Провалиться мне на месте, если это не один из выживших, – произнес гид. – Смотрите, люди! Это же легендарный Док Холидей!

Прозвучали вежливые аплодисменты, кто-то восторженно крикнул, и Холидей коснулся полей шляпы.

– Я как раз хотел рассказать подробности перестрелки, – сказал зазывала, – но, думаю, у вас получится лучше.

– Нет, давайте вы сами, – отмахнулся Холидей. – Вы эти подробности запомнили лучше меня. Я во время перестрелки был слегка занят.

– Почту за честь, – ответил гид. – Итак, если верить свидетелям, Уайетт Эрп стоял здесь, Верджил – здесь, Морган – вот тут, а Док, вооруженный дробовиком – вон там.

Он отошел в сторону и показал, где расположились в тот день Клэнтоны, Маклори и Билли Клэйборн, а Кид тем временем встал на место, которое перед началом боя занимал Док. Прицелился из пальца в экскурсовода и быстро разрядил воображаемый барабан, потом вернулся к Холидею.

– Пять секунд, от силы, – тихо произнес он.

«Сейчас посмотрим, так ли ты хорош на самом деле», – подумал Холидей и подозвал гида.

– Мой юный друг, – сказал он, – чемпион родео по стрельбе, меткач. Думаю, если хорошенько поприветствовать его, он с радостью продемонстрирует свое мастерство.

– Непременно, – с энтузиазмом ответил зазывала. – Как бы вы хотели устроить выступление?

– Дайте мне пять мишеней, – попросил Холидей, – по одной на место каждого из Ковбоев.

Напарник гида расставил фигурки Уайетта Эрпа и Холидея по переулку: две на высоте, две на земле и одну на небольшом бочонке.

– Отлично, – сказал Холидей, отступая на шаг. – А теперь великолепный Генри Антрим встанет на мое место.

«Проверим, сможешь ли ты поразить хотя бы три мишени».

Кид стоял вальяжно и даже не думал доставать револьвер – должно быть, не допер, ждал, пока кто-нибудь крикнет: «Огонь!» или выстрелит. Однако в следующий миг он выхватил оружие – да так быстро, что глаз не уловил движения, – и молниеносно поразил все пять мишеней. Крутанул револьвер на пальце и снова спрятал в кобуру.

– Поразительно! – воскликнул гид, собирая осколки статуэток. – Он во всех попал!

Кид поклонился аплодирующей толпе и снова подошел к Холидею. Вместе они вернулись на Фремонт-стрит.

– Ну как, я тебе не уступаю? – спросил он.

– Ты чертовски хорош, сам видишь.

– Но сравнюсь ли я с тобой? – не унимался Кид.

– Есть лишь один способ выяснить, – ответил дантист, – вот только Римский Нос и Джеронимо лишили нас этой радости.

– Как-нибудь еще выясним, – пообещал Кид.

– Как-нибудь…

Следующий квартал они прошли в молчании, потом Кид заговорил снова.

– Я был неправ.

– Насчет чего? – спросил Холидей.

– Понадобилось всего четыре секунды.

«И я, дурак, жду, пока Том и Нед изыщут способ, как взорвать станцию, снова сделать меня уязвимым для твоих пуль, – губы Холидея скривились в горькой усмешке. – Не предложить ли свои услуги Римскому Носу?»

16