Сирийский армагеддон. ИГИЛ, нефть, Россия. Битва за Восток - Александр Проханов Страница 42

С того момента, как Россия ввязалась в очередной ближневосточный конфликт и начала бомбить высокоточными дальнобойными ракетами Сирию, чтобы разгромить Исламское государство (ИГ), объявленное у нас террористической организацией, прошло не так уж много времени: месяц. А политические дивиденды, видимые в краткосрочной перспективе, уже всем очевидны.

Во-первых, рейтинг президента Путина взлетел в России до небывалой отметки 90 %. Даже наиболее непримиримые его критики из либерального лагеря притихли, потому что понимают: пойти сегодня против Путина значит пойти против народа, а это страшно.

Во-вторых, Россия утерла нос Америке, показав, как надо воевать и побеждать. И поставила клизму лично Обаме, выставив его напоказ как беспомощного демагога.

В-третьих, мы показали всему миру великолепие наших вооружений, заставив многих задуматься о том, что с нами лучше дружить, чем ссориться. Особенно всех впечатлил запуск ракет с Каспия, поразивших цели на расстоянии 1500 км с точностью попадания до двух метров.

В-четвертых, мы «легким движением руки» убрали с мировой повестки дня вопрос о принадлежности Крыма, а во многом и украинский вопрос, эту неприятную для нас занозу. Европа быстро сообразила, кто есть кто в мире реальной политики: известная французская энциклопедия «Ларусс» уже разместила Крым в составе России, а итальянский политический лидер Берлускони посетил полуостров, наплевав на протесты Украины, политическая изоляция России сорвалась, европейцы заговорили об отмене санкций, Кэмерон возмечтал о встрече с Путиным в формате G-20, ничтожество Порошенко со всеми его претензиями воссияло во всей красе…

В-пятых, внутри России усилился контроль над мигрантами из числа «этнических мусульман» (как выражается Гейдар Джемаль). Казачьи патрули на улицах Москвы и изменение тона СМИ – только видимая часть айсберга: на деле, конечно, у Патрушева и Бортникова забот очень сильно прибавилось, а у простых граждан появилась надежда на более осмысленную миграционную политику властей. Избави бог нам повторить самоубийственный опыт Европы.

В-шестых… Впрочем, не стану подробно перечислять все, что нам и так твердят со всех экранов и страниц СМИ. Я искренне рад за Путина и за Россию и горжусь всем, чем только можно гордиться в сложившихся обстоятельствах.

Однако взяться за перо меня заставила не радость с гордостью. Поговорю-ка я лучше о тех тревогах и сомнениях, которые вызывает у меня не блестящая краткосрочная, а туманная отдаленная перспектива. Ведь не тот друг, кто медом мажет, а тот, кто правду скажет.

Итак: что вызывает мои тревоги и сомнения?

Первое. Прежде всего, я уверен, что у нас в целом неправильно трактуют то, что происходит сегодня на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Официоз пишет об Исламском государстве как какой-то «террористической организации». Это просто смешно!

Если упереться носом в карту, оно, может, и так, но стоит только посмотреть на дело с высоты птичьего полёта в больших масштабах времени и места, то сразу станет ясно, что перед нами очередная фаза полуторатысячелетнего конфликта трех мегацивилизаций: западноевропейской, китайской и исламской ^[4]. Исламское государство, оно же новый халифат, – это, в отличие от, скажем, Аль-Каиды, не какая-то «организация», а попросту мечта о глобальном реванше всего исламского мира, задвинутого с XVIII века на историческую обочину. Возвращаясь мыслью к временам, когда халифы стремительно покоряли мир, создавая исламскую империю, а исламская наука и искусство (в том числе искусство жить) поражали свет своими достижениями, до которых диковатой Европе было очень далеко, мусульмане всего мира завидуют собственным восхитительным предкам и мечтают вернуть эти времена. А наблюдая бросающееся всем в глаза моральное падение европейской цивилизации и вырождение христианской демократии в диктатуру меньшинств, они надеются дать миру нравственную альтернативу, которую несут с собой учение Пророка и законы шариата. Выступив, тем самым, в роли спасителя и благодетеля, очищающего мир от скверны. И в этом их трудно оспорить, ибо всё это слишком самоочевидно.

Мы, русские, и сами видим всё нынешнее нравственное недостоинство и самопредательство Запада. Все истинно европейские ценности, в которые влюблялись, с которыми отождествляли себя русские люди XVIII–XIX веков, сегодня преданы и извращены до собственной противоположности: послевоенная Европа, забывшая Бога, за последние семьдесят лет вся вывернулась наизнанку, как перчатка…

ИГ, таким образом, есть еще и глобальный моральный проект, притягательный и порождающий надежду не только для мусульман, но и для многих разочарованных Западом европейцев (и не только европейцев).

Именно в этом секрет того молниеносного и цепкого успеха, с которым ИГ за считанные месяцы отхватило себе огромные территории и ресурсы, мобилизовало под свои знамена миллионы мужчин и женщин из разных стран, подвесило на тонком волоске судьбу марионеточных режимов в Сирии и Ираке. Это триумфальное шествие вполне объяснимо той бескорыстной и безоглядной поддержкой, которую исламский мир готов оказывать ИГ, исходя не из материальных, а из идеальных, мировоззренческих побуждений.

Война между цивилизацией Ислама и цивилизацией Запада – это ни в каком смысле не наша, не русская война. Вступление в нее не имеет для нас морального оправдания. Ни у той, ни у другой стороны я не вижу ценностей, за которые мы должны сражаться и умирать, жертвовать своими детьми.

Но дело не только в этом. Войну стоит начинать, только если есть полная уверенность в победе. А есть ли она, а может ли она быть в данном случае?

Можно победить террористическую организацию, перебив ее личный состав и лишив материальной базы. Но помогут ли бомбы и ракеты справиться с мечтой и надеждой, которые питают в мире примерно 1,75 млрд. человек (если считать только мусульман)? Это первое из моих сомнений.

Второе. Кстати, о личном составе ИГ.

Примерно каждый четвертый житель Земли – мусульманин. Больше всего их проживает в Азии (1 млрд. 179 млн.), далее идут Африка (более 518 млн.) и Европа (около 50 млн.). Важно отметить, что удельный вес мусульман в мире неуклонно растет год от года.

Особенно ярким примером демографического роста является Ближний Восток и Северная Африка, как раз те территории, где вспыхнула «арабская весна», плавно переходящая в истребительные войны. Конечно, нам не скинуть со счёта провоцирующую роль США, развязавших войну в Ираке и вдохновивших переворот в Ливии и бойню в Сирии. Но они сыграли лишь роль детонатора, поднесли, так сказать, спичку к костру, который сложился без их участия, сам собой. Судите сами.

Взять хоть те четыре страны, которые забурлили кровавым ключом весною 2013 года. В Египте среднегодовой прирост населения –1,3 млн. человек, в настоящее время плотность в долине Нила (остальное – пустыня) достигла 1700 чел/км². За годы правления Мубарака численность египтян возросла почти вдвое. В Тунисе с 1997 по 2010 гг. численность населения выросла с 9,218 до 10,6 млн. человек (цифра кажется небольшой из-за огромной трудовой эмиграции, но молодежи в преизбытке). В Ливии население выросло с 1961 года в четыре раза: с 1,4 до 5,7 млн. человек. В Йемене ежегодный прирост – 3,8 %, один из самых высоких в мире! Только за десять лет с 1986 по 1996 население там выросло с 9,27 до 16 млн. человек.