Смерть денег. Крах доллара и агония мировой финансовой системы - Джеймс Рикардс Страница 32

«Китай находится накануне демографических изменений, которые будут иметь далекоидущие последствия для экономической и культурной картины. За несколько лет население трудоспособного возраста достигнет исторического максимума, а затем начнется стремительный спад. Основная часть населения трудоспособного возраста, те, кому исполнилось 20-39 лет, уже начала уменьшаться. Ввиду этого обширный приток низкооплачиваемых работников – основной двигатель китайской модели роста – начнет исчезать, с потенциально далекоидущими последствиями как в самой стране, так и за рубежом» ^[101].

Важно, что когда уровень участия рабочей силы снижается, технологии остаются единственной движущей силой роста. США также сталкивается с демографическими сдерживающими факторами из-за снижения уровня рождаемости, но все еще способны увеличивать трудовые ресурсы на 1,5 % ежегодно, частично за счет иммиграции, и сохраняют потенциал даже еще более быстрого роста за счет технологического совершенства. Напротив, в Китае нет испытанных специалистов по изобретению новых технологий, несмотря на успехи в краже существующих. Сдвоенные двигатели роста: трудовые ресурсы и технологии – оба в Китае начинают глохнуть.

Все же официальная статистика говорит, что экономический рост Китая превышает 7 % в год – уровень, на который развитые экономики могут только с завистью смотреть. Как увязать эти заоблачные темпы роста со спадом затрат производственных факторов трудовых ресурсов и капитала, которые Кругман предсказал почти 20 лет назад? Для ответа на этот вопрос надо принять во внимание не только затраты производственных факторов, но и состав роста. Как определено экономистами, ВВП состоит из потребления, инвестиций, бюджетных расходов и чистого экспорта. Увеличение одного или всех этих компонентов вносит свой вклад в рост экономики. Каким образом Китай, кажется, увеличивает эти составляющие, когда затраты производственных факторов снижаются? Китай делает это с помощью заемных средств, долга и дозы жульничества.

Чтобы понять, как это сделано, рассмотрите состав ВВП Китая по сравнению с развитыми экономиками, такими как Соединенные Штаты. В США потребление обычно составляет 71 % ВВП, тогда как в Китае доля потребления 35 %, меньше половины цифры по США. И наоборот, инвестиции в США обычно составляют 13 % ВВП, тогда как в Китае это огромные 48 % от общей суммы. Чистый экспорт составляет около 4 % в экономике и США, и Китая, за исключением полярности знаков. В Китае стоимость экспорта превышает стоимость импорта, что добавляет 4 % к ВВП, тогда как в США превышение импорта над экспортом отнимает 4 % от ВВП. Короче говоря, двигатель экономики США – потребление, а двигатель экономики Китая – инвестиции.

Инвестирование может быть разумным способом подрастить экономику, поскольку оно имеет двойную отдачу. ВВП растет, когда инвестиции делаются в первый раз, и затем снова растет от повышения производительности, которую первоначальные инвестиции обеспечивают на будущие годы. Однако этот вид определяемого инвестициями расширения не автоматический. Многое зависит от качества инвестиций; от того, добавляет оно в действительности производительность или тратится впустую – так называемое неэффективное инвестирование. Свидетельства недавних лет говорят, что инвестирование в инфраструктуру в Китае сопряжено с огромными потерями. Что еще хуже, это инвестирование финансируется с помощью долга, не подлежащего погашению. Это сочетание бесполезно потраченного капитала и грозного безнадежного долга превращает китайскую экономику в пузырь, который вот-вот лопнет.