Против либерализма к четвертой политической теории - Ален де Бенуа Страница 29

Сегодня мировая интеграция капитала вызвала разру­шение национальных производительных систем и предо­пределила включение их на правах сегментов в глобальную производительную систему. различные составляющие про­изводства настолько рассеяны в пространстве, что располо­жены часто очень далеко от головного предприятия и даже порой ускользают от его финансового контроля. Конечный продукт включает в себя столь разные технологические со­ставляющие, что невозможно определить ни вклад каждого государства в это производство, ни национальную принад­лежность тех или иных изделий. Роберт Райх пишет, напри­ мер, о том, что когда американец покупает автомобиль в компании «Дженералмоторс», то из 20 000 долларов, за­ траченных им на эту покупку, только 800 возвращается к американским производителям6. Мондиализация вызыва­ет реорганизацию планетарного пространства, ведущую к детерриториализации капитала. Происходит переход от фиксированного пространства к «текучему пространству», т. е. к сетевой организации. Сеть не соответствует никакой территории, но, вписываясь в рынок, позволяет ему эманси­пироваться от государственных и политических ограниче­ний. В первый раз в мировой истории экономическое и политическое пространство оказываются разделенными. В этом состоит главная сущностная характеристика мондиа­лизации.

Теперь я хочу приступить к обзору транснациональных компаний (ТнК). Появление крупных промышленных фирм, способных планировать свою деятельность в миро­вом масштабе и осуществлять глобальные стратегические планы, служит еще одной характеристикой глобализации. ТнК — это те фирмы, которые реализуют более половины своей деловой активности за рубежом. В 1970 г. было 7000 таких компаний. Сейчас их уже 40 000. Они контролируют 206 000 филиалов, в которых работает, однако, не более 3 % мирового населения (73 млн человек). Об их могуще­стве и возможностях свидетельствуют те факты, что в 1991 г. показатели их деловой активности превосходили общий объем мирового экспорта товаров и услуг, что они контро­лируют прямо или косвенно треть мировых прибылей (4800 млрд долларов), что 200 крупнейших из них моно­полизировали четверть планетарной экономической актив­ности. необходимо отметить, что 33 % мировой коммер­ции отныне осуществляется между филиалами одной и той же фирмы, а не между различными предприятиями. Эти сетевые компании оперируют суммами, превосходящими всякое воображение. например, сумма годовых сделок ком­пании «Дженералмоторс» в 2001 г. (177,7 млрд долл.) пре­ восходила ВВП Индонезии; тот же показатель компании «Форд» (177,2 млрд) — ВВП Турции; «Тойоты» — ВВП Португалии; «Юнилевер» — ВВП Пакистана; «нестле» — ВВП Египта. WalMart, американское предприятие, занима­ющее первое место по объему сделок (219,8 млрд), с 1,3 млн служащих (специализируется в сфере розничной торгов­ ли), за последние пять лет увеличило свою капитализа­цию в четыре раза. В 2001 г. его чистая прибыль составила 6,67 млрд долларов.

Эти фирмы, государственная принадлежность которых играет чисто формальную роль, долгое время были озабо­чены не повышением рентабельности, но максимальным увеличением прибылей, что не могло не повлечь за собой негативные социальные последствия.

Они более стремятся к контролю над рынками, чем к производству. Это прежде всего финансовые группы, вкладывающие свои прибыли в различные деривативы вместо того, чтобы распределять их между акционерами или инвестировать в производство для создания новых ра­бочих мест. Им, более богатым, чем государства, нетрудно подкупать политиков и коррумпировать чиновников и ад­министрацию.

Для того чтобы выдержать конкуренцию, ТнК разрабо­тали новую стратегию. Прибыли, извлеченные из произ­водства, более не вкладываются как классические инвести­ции. Им нужно находить другое применение в «текучих ка­питалах» для того, чтобы избежать сильного и внезапного обесценивания акций компаний, как это имело место в 30­е годы. Борьба за рынки заставляет их привлекать в мировой пролетариат наименее оплачиваемые и социально защи­щенные элементы для того, чтобы максимально увеличить прибыль и уменьшить себестоимость продукции7. В то вре­мя как ранее развитые страны довольствовались эксплуа­тацией рынков своих колоний и бывших колоний, сбывая на них продукцию своей промышленности, ТнК реэкспор­тируют в западные страны товары, произведенные на наи­более дешевых по себестоимости производствах Юга. Мондиализация способствует переносу части деловой ак­тивности в развивающиеся страны с помощью реорганиза­ции мирового производственного цикла и превращения ло­кального ремесленного труда в индустриальное производ­ство. Этот феномен, ставший повсеместным, начиная с 80­х годов является не чем иным, как экстенсивной реоргани­зацией объема заработков в международном масштабе. Для того чтобы сконцентрировать максимум финансовых средств в центрах принятия решений, свобода движения капиталов заставляет сокращать накопительную и покупательную способность в местах производства8.

Параллельно началось массированное вторжение в ми­ровую торговлю новых игроков из стран Азии и, в меньшей степени, из латинской Америки и бывшей советской импе­рии. В этом тоже состоит новизна момента. В прошлом раз­ рыв в уровне зарплат между Севером и Югом дублировался разрывом в уровне производства и качестве продукции. Появление новых индустриальных стран (нИС) и утверж­дение ТнК в некоторых государствах Юга радикально из­менили ситуацию. В 1995 г. годовой доход на душу населе­ния в Сингапуре превысил соответствующий показатель во Франции. несомненно, в будущем этот феномен увеличит свой размах.

Необходимо отметить, что успех нИС вовсе не означает истинность либеральных тезисов. Азиатское «экономиче­ское чудо» проистекает из своеобразной культурной обста­новки в этих странах9 и национализма их правящих элит, что можно наблюдать на примере Японии, Китая, Кореи и Сингапура. Объясняется оно и волевой промышленной по­литикой этих стран, которые, вместо того чтобы доволь­ствоваться скромным местом, отведенным им первоначаль­но ТнК, стали выпускать не наиболее дешевую, а относи­ тельно дорогую и востребованную в мире продукцию.

Мондиализация модифицировала конкуренцию между государствами. Отныне конкурентоспособность предпри­ятий различных государств не совпадает с конкуренто­способностью самих государств. Транснациональное про­странство, в котором действуют большие фирмы, более не совпадает с оптимальной организацией национальных пространств. Позиции той или иной страны в мире отныне определяются только уровнем конкурентоспособности ее продукции на мировом рынке. Ее предприниматели для того, чтобы удержаться на этом рынке, должны найти оптимальное соотношение между риском и отдачей или себе­ стоимостью и прибылью. В конечном счете государства ста­новятся точками в производительном пространстве больших фирм, а понятие сравнительной прибыльности приобретает абсолютный характер.

У государств отныне нет другой возможности, кроме как следовать политике конкурентоспособности, невзирая на ее социальные издержки. Все это происходило в европе на­чиная с 80­х годов, вначале под влиянием либеральных теорий, воплощавшихся на практике Рональдом Рейганом в США и Маргарет Тэтчер в Великобритании, а затем из-­за «критериев конвергенции», обозначенных в Маастрихтском договоре. Это принятие требований глобализации приняло следующие формы: всеобщая либерализация и дерегламен­тация, приоритет экспорта над внутренним потреблением, приватизация государственных предприятий, мировой ры­нок как определяющий фактор цен и зарплат, открытие на­циональных рынков для международных инвестиций, про­грессирующее упразднение пособий и других форм соци­альной поддержки, вообще урезание всех видов расходов, не имеющих отношения к повышению конкурентоспособ­ности, в том числе на образование и охрану окружающей среды. европейские государства одно за другим переходили к строго монетаристской политике, борясь с инфляцией с помощью высоких процентных ставок. Все это вело к уве­личению безработицы и замедлению экономического ро­ ста. Кроме того, финансовые капиталы облагались мень­ шими налогами, чем заработная плата, что вело к сниже­нию доли частных капиталов в общих расходах.