Жизнь двенадцати царей. Быт и нравы высочайшего двора - Иван Брыкин Страница 9

Но вот не складывалось с женитьбой, будто проклятье какое! Нашёл Пётр Алексеевич для неё принца, а тот умер перед женитьбой; хотел затем государь замуж её отдать за французского короля – снова осечка [17]… Об отношениях Елизаветы Петровны с Петром Алексеевичем Вторым я уже рассказывал, – а ведь могла бы эта свадьба состояться, не вмешайся Долгоруковы!..

Так и осталась Елизавета Петровна без мужа, но любовью пленялась часто. С невинностью она рассталась лет шестнадцати от роду, когда к ней был приставлен ординарцем Александр Бутурлин, который до того денщиком у её отца службу проходил. Ростом он был не меньше Петра Алексеевича, а телосложением даже покрепче – Елизавете Петровне только такие мужчины и нравились. Государь Пётр Алексеевич Второй приревновал её к Бутурлину и отослал того с крымскими татарами воевать.

После того как Пётр Алексеевич с Екатериной Долгоруковой обручился, Елизавета Петровна вначале зналась с Семёном Нарышкиным, а после с Алексеем Шубиным. Он гренадёром служил в Семёновском полку, статен был и красив, ловкий такой, быстрый, и в обращении приятен. Вот это любовь была, доложу тебе – Елизавета Петровна дня пробыть без него не могла и любезничала с ним без стеснения.

Но недолго их любовь длилась: при государыне Анне Иоанновне сгинул Шубин на долгое время. Болтали разное: якобы он гвардейцев подбивал Елизавету Петровну на трон усадить. Я думаю, это пустые разговоры, потому что уже после воцарения Елизаветы Петровны он в Москву вернулся, правда, искалеченным страшно – видать, пытали его жесточайшим образом. Однако если бы он был в заговоре против государыни Анны Иоанновны замешан, живым бы не остался, так что навряд ли заговор был. Но разлуку с Бутурлиным переживала Елизавета Петровна тяжело, – даже от еды отказывалась и от этого в лице и теле многое потеряла.

Утешилась она с Алексеем Разумовским – ну да эта история известная! Был он простым казаком и певчим в церковном хоре, а стал «ночным императором» при государыне Елизавете Петровне. Фавор его начался, когда ещё Анна Иоанновна правила: приблизила его к себе Елизавета Петровна, в свой двор ввела и назначила управляющим всеми своими имениями. Государыня Анна Иоанновна этому не препятствовала: должно быть, опасности в нём не видела. И впрямь, Алексей Разумовский как был простодушен и бесхитростен, таким и остался даже на вершине фавора своего, будучи уже графом и генералом-фельдмаршалом. У нас его очень любили: с людьми он обращался безо всякой надменности, будто свой, и щедро одаривал за каждую услугу.

Чтобы он в делах государственных участвовал, я того не припомню, но, может, и было, – я по должности своей от государственных дел далёк. Однако полагаю, государыня Елизавета Петровна при себе его держала не для решения важных дел, а для других надобностей. Бывает, что муж при жене состоит, а не жена при муже, – так-то у государыни Елизаветы Петровны с Разумовским было.

* * *

Отчего я их мужем и женой называю? Да от того, что они были венчаны. Рассказать, как было?..

Государыня Елизавета Петровна, на престол взойдя, в Москву возвернулась и Разумовского с собой привезла. Она поселилась, как обычно, в Измайлове, а ему определила для жительство Перово – это тоже была часть нашего хозяйства, но дальше, за лесом и владимирским трактом, в пяти верстах отсюда, если по прямой. Почему Елизавета Петровна при себе Разумовского жить не оставила, не могу сказать, но были, верно, какие-то причины.

Вот тут и пошла потеха: то она к нему несётся, то он к ней, то она к нему, то опять он к ней! А ехать было не близко: прямой дороги нет, а кругом леса вёрст пятнадцать будет, если не больше. Вызывает тогда меня государыня и говорит:

– Собери всех крестьян окрестных деревень и пусть они просеку через лес проложат от Измайлова до владимирского тракта, чтобы далее можно было в Перово проехать. Зачти им эту работу как барщину.

– Ваше царское величество, – отвечаю я, – для производства таковой работы ваш именной указ требуется, ибо измайловский лес – заповедный. Стоит он с незапамятных времён, а при дедушке вашем, блаженной памяти государе Алексее Михайловиче был в образцовый порядок приведён, после чего запрещено было под страхом смерти хотя бы единое дерево срубить, и даже чтобы сушняк собирать, особое разрешение должно было иметься. Как же мне теперь крестьянам объяснить, для чего порубка леса понадобилась?

– Делай, что велю! Я тебя, Иван, знаю, сколько себя помню, но берегись волю мою не исполнить! – говорит государыня, а сама, вижу, раздражается. – Разговорчивые больно все стали: мало вам языки режут.

Граф Алексей Григорьевич Разумовский.

Неизвестный художник, середина XVIII века

Что здесь поделаешь? Языки, действительно, меньше стали резать при государыне Елизавете Петровне, но по-прежнему резали, а кнута получить можно было вовсе ни за что – как тут спорить?.. Поклонился я ей:

– Будет исполнено, ваше величество.

– То-то же… И чтобы через неделю просека была! – и ногой притопнуть изволила.

Ну, за неделю, не за неделю, а проложили мы просеку, а по ней дорогу, ровную, да гладкую, как ковёр. Теперь от Измайлова до Перова вмиг можно было домчаться; государыня была довольна.

Осенью, перед Юрьевым днём, обвенчалась она с Разумовским. Свадьбу держали в величайшем секрете, ибо негоже было особе царского рода замуж за простого мужика идти. Государь Пётр Алексеевич, правда, на служанке женился, но это дело другое: когда мужчина из высокого рода на простой женится, он её тем до себя повышает, но когда женщина из высокого рода за простого мужика замуж выходит, она до него принижается. В былые времена царевен даже за наизнатнейших князей не выдавали, потому что перед царской фамилией и они холопы, – а как же госпоже за холопа своего замуж выходить? С иноземными принцами, до Петра Алексеевича, тоже брачных союзов не заключали, у них вера иная, вот и мыкались царевны в девках до самой смерти, в монастырях век свой оканчивали. Так что положение Елизаветы Петровны было таково, что нельзя ей было за Разумовского замуж выходить, но вот, вишь ты, бабья натура в ней вверх взяла!

Венчались они в Перове, в церкви Знамения Богородицы, и Елизавета Петровна одарила сию церковь шитыми золотом и жемчугом богатыми ризами и воздухами собственной работы – я их своими глазами видел, когда туда приезжал. Тамошний поп Аверкий одному мне про венчание рассказал: скромным оно было – опричь попа, государыни и Разумовского, в церкви всего двое присутствовали – женихов брат двоюродный Степан и подружка невесты Марфа Стрешнева. Медовый месяц молодые тоже провели в Перове; там Елизавета Петровна забрюхатела и в положенный срок родила ребёнка женского пола. Что с ним потом сталось, не знаю [18].

***…

Уехав после в Петербург с Разумовским, государыня с ним в отношениях разошлась. Сужу по тому, что иные кавалеры при ней были в следующие приезды в Москву. Всех не упомню, кроме Ивана Шувалова: обходительный он был и беззлобный, однако молод больно, лет на двадцать моложе Елизаветы Петровны. Когда они вместе шли, казалось, что это мать с сыном прогуливаются, а не то – бабушка с внуком. Государыня сильно постарела, выглядела плохо, к тому же, с лицом у неё что-то сделалось: раньше оно было гладким и румяным, а теперь сжухлось, будто засохшее яблоко, и пятнами пошло…