Наполеон. Заговоры и покушения - Сергей Нечаев Страница 22

Переговоры роялистских агентов с Пишегрю длились довольно долго. Пишегрю колебался, не доверяя принцу Конде и вдобавок опасаясь правительственных комиссаров, следивших за всеми его действиями. Конечно, он отказался открыто перейти на сторону противника, но после сдачи Мангейма правительство Директории, пришедшее на смену Конвенту, сместило Пишегрю сначала временно, потом, через месяц с небольшим, постоянно. Пост командующего французской Рейнско-Мозельской армии занял генерал Моро, который, впрочем, продолжил отступление.

В апреле 1797 года французские солдаты захватили у австрийцев фургон, в котором перевозили корреспонденцию генерала Клинглина. Зашифрованную переписку поручили прочесть главе армейской разведки лейтенанту Бранде, который быстро разобрался в том, что в бумагах речь идет об измене Пишегрю. Моро, который в конце апреля узнал о содержании бумаг, решил выждать. Лишь узнав о победе Директории, Моро отправил бумаги в Париж, датировав свое сопроводительное письмо задним числом. Хитрость не вполне удалась, и генерал Моро был смещен с занимаемого поста, хотя его и не предали суду.

В те непростые времена такой поступок Моро был крайне рискованным, и если генерал пошел на такое, то это означает, что Пишегрю был для него не просто коллегой, а очень близким другом. Запомним этот факт, он будет нам очень важен для понимания событий, которые произойдут через семь лет. Добавим также, что граф де Монгайяр вел переговоры и с Наполеоном, находившимся в Италии. Отметим, что там он тоже не был арестован и расстрелян, как это должно было бы произойти, а также был внимательно выслушан. Заметим, что сам факт подобных переговоров, вне зависимости от их результата, в те времена воспринимался как измена, поведение же Пишегрю и Наполеона не отличалось ровным счетом ничем.

Пишегрю, отстраненному от командования, предложили стать послом в Швеции, но он решительно отказался от этого, как он считал, позорного для боевого генерала назначения и в марте 1796 года вышел в отставку. А в апреле 1797 года отставной генерал был избран президентом Совета пятисот, высшей законодательной власти Франции. Это был открытый вызов Директории. Прославленный генерал, которого считали принадлежащим к лагерю оппозиции, занимал столь высокую должность, а солдаты, что с них возьмешь, могли вновь пойти за Пишегрю, помня о его былых победах во имя революции.

В этот самый напряженный момент, как всегда, в дело вмешался случай. В Вероне был захвачен роялистский агент граф д'Антрег. В его бумагах были обнаружены неопровержимые доказательства «измены» Пишегрю: там были свидетельства его переговоров с принцем Конде и с Фош-Борелем. Документы эти были переданы Наполеону, и (о, ужас! — Авт.) он нашел в них подтверждение своих встреч с графом де Монгайяром. Конечно, эти переговоры закончились ничем, но сам факт того, что Наполеон участвовал в них, был крайне опасен. Проще всего было бы уничтожить компрометирующие документы, но в них была информация и против Пишегрю, а ее-то уничтожать предусмотрительному Наполеону никак не хотелось. Вместо этого он приказал срочно доставить к себе д'Антрега и заставил его переписать некоторые бумаги. Арестованный не заставил себя долго уговаривать, а взамен ему было организовано «бегство» из-под стражи. После этого Наполеон отправил бумаги в Париж одному из лидеров Директории Баррасу, а вместе с ними он направил туда и верного генерала Ожеро.

Историк Е.Б. Черняк по этому поводу уточняет:

«Незадолго до ареста д'Антрег имел встречу с другим организатором роялистского подполья Монгайяром. В ходе беседы Монгайяр ознакомил д'Антрега со всеми деталями организации роялистов во Франции. Протокол беседы находился в портфеле д'Антрега и был прочтен Наполеоном. Однако этого протокола не оказалось среди бумаг, пересланных в Париж! Взамен сохранилась лишь копия, составленная д'Антрегом по требованию Бонапарта во время их долгого свидания без свидетелей. Впоследствии д'Антрег <…> сообщил, что протокол имел 33 страницы. В "копии", которая сохранилась в архивах, всего 16 страниц. Д'Антрег, чтобы успокоить встревоженных роялистов, уверял, что копия содержала лишь фальшивые сведения и была написана под диктовку Бонапарта. (Весьма вероятно, что Бонапарт, помимо всего прочего, пытался скомпрометировать д'Антрега в глазах роялистов и таким путем перетянуть опытного заговорщика на свою сторону.) Это заверение д'Антрега опровергается, однако, тем, что данные копии протокола совпадают с другими материалами о деятельности роялистов агентуры. Словом, обе стороны — и Наполеон, и д'Антрег — в своих объяснениях о чем-то умалчивают и хитрят. Можно лишь догадываться о том, что счел нужным изъять Наполеон из текста протокола… Бумаги, которые были пересланы в Париж, сообщали лишь об измене генерала Пишегрю».

Граф де Монгайяр, кстати сказать, вскоре сделался рьяным республиканцем, а потом столь же ярым бонапартистом. В 1810 году его было посадили в долговую тюрьму, но Наполеон лично выплатил его долги и назначил ему солидное ежегодное жалованье в размере 14 тыс. франков, используя Монгайяра для различных шпионских заданий. После реставрации Бурбонов Монгайяр, конечно же, всюду разъяснял, что всегда был и оставался в душе роялистом, но уверения эти уже не имели успеха.

А пока же (4 сентября 1797 года) верные Баррасу войска во главе с Ожеро окружили Тюильри, где заседал Совет пятисот, и большинство неугодных депутатов вместе с «изменником» Пишегрю были арестованы.

Следует отметить, что в те времена определение «изменник» навешивалось с такой легкостью, что изменниками была как минимум половина страны. Но мы и по своей истории прекрасно знаем, что изменник изменнику рознь, и не все те, кто был объявлен изменником, таковыми на самом деле являлись, и дело здесь не в компрометирующих документах и не в признаниях (все это легко фальсифицировалось).

С изменниками разговор короткий: без суда и следствия Пишегрю был депортирован в Гвиану. Эта заморская территория Франции с ее ужасным климатом представляла собой огромную тюрьму, из которой возвращались живыми очень немногие. Пишегрю прекрасно понимал, что его там ждет.

Пробыл он в Кайенне шесть месяцев, но потом со своими друзьями Обри и Рамелем напал на часового, разоружил его, добрался до берега, захватил лодку и пустился в открытый океан. Через десять дней их подобрали англичане и доставили в Лондон. Теперь его судьба была определена: он был беглым преступником, и если и раньше его объяснений никто не слушал, то теперь все пути к оправданию были ему отрезаны раз и навсегда. Своим побегом он лишь подтвердил факт своей «подлой измены».

* * *

Когда Жорж Кадудаль готовился к высадке во Франции, его самой главной задачей было войти в контакт с тем человеком, который после устранения Наполеона непосредственно в первый момент должен был захватить власть в свои руки и организовать приглашение Бурбонов на французский престол. Такого человека, как мы уже знаем, роялисты наметили в лице генерала Моро, жившего в своем имении в Гробуа. Посредником в предстоявших переговорах между Моро и Кадудалем, с которым благородный Моро встречаться и не подумал бы, должен был стать его бывший боевой товарищ генерал Пишегрю, который к тому времени уже нелегально был переброшен в Париж.