Хранитель равновесия. Темные игры - Дана Арнаутова Страница 74

Как ему удается ходить бесшумно, словно огромному коту? Нет, леопарду или даже тигру! И двери его слушаются, хоть бы разок скрипнули, предупреждая. А Джареддин на пару мгновений прикрыл рукой глаза, показывая, что ослеплен, и тут же улыбнулся, любуясь Наргис. Дождался, пока она отведет взгляд в притворном смущении, и лишь тогда глянул в открытую шкатулку.

– И вправду пресветлый государь высоко ценил своего Солнечного визиря, – уронил он, рассматривая ожерелье и пару массивных серег. – Позволишь увидеть тебя в них, любовь моя?

– Конечно, господин мой, – пропела Наргис. – Вот в день свадьбы и увидите! А вам разве не говорили, что нехорошо являться к девице без предупреждения? Может, я не хотела показываться вам в этом платье заранее!

– Прости, мой изумруд, – покаялся Джареддин. – Но клянусь, как бы оно ни было красиво, в день свадьбы ты будешь прекраснее во сто крат. А это что такое?

Он подцепил из шкатулки небольшой серебряный амулет в виде птички с распростертыми крыльями, и сердце Наргис екнуло. Если она ошиблась, и Джареддин поймет, что это…

– От кого ты собралась прятаться в нашем доме, любовь моя? – удивленно приподнял брови чародей, разглядывая амулет, а потом остро и холодно взглянул на Наргис.

Пару мгновений тишины под этим пронзительным взглядом она пыталась вдохнуть воздух, а потом, все-таки набрав его полной грудью, сама дерзко уставилась на Джаредддина и выпалила:

– А разве не от кого? Пока твоя матушка честит меня непотребной девкой, уж прости, что я постараюсь уклониться от встреч с нею! Чем реже она меня увидит, тем нам обеим будет спокойнее!

Синий лед, застывший в глазах чародея, дрогнул, а потом и вовсе растаял. Джареддин изумленно посмотрел на перепуганную Наргис и… улыбнулся. А потом небрежно опустил амулет обратно в шкатулку и мягко сказал:

– Когда она поймет, как я тебя люблю, непременно изменит свое мнение и попросит прощения. А пока… что ж, вреда от этой безделушки не будет.

Наргис перевела дыхание, а Джареддин еще раз окинул взглядом шкатулку и бутыль с травяным отваром, хмыкнул каким-то своим мыслям и вышел.

– Госпожа, можно мне отпуск до завтрашнего дня? – почтительно попросил Маруди.

– Иди, – бросила Наргис. – Шадият, возьми эту бутылку, вечером ополоснешь мне из нее волосы. Настой полуночника – лучшее средство для их густоты.

– Полуночника? – удивилась Шадият. – Никогда не слышала о такой траве!

– Да, полуночника, – повторила Наргис и глянула искоса на джандара. – Очень хорошее средство…

…Что Мирна налила в бутыль вместо настоя выдуманной травы, Наргис понятия не имела. Но для волос это оказалось неплохо, после мытья Шадият ополоснула их, бережно вытерла шелковым полотенцем для блеска, осторожно расчесала, высушила до конца и заплела в косу. Наргис покорно позволила натереть себя маслом, чтобы кожа была нежнее, переодеть в ночную рубашку и уложить в постель. Немного поворочалась, капризно потребовала горячего молока с медом – она не может заснуть от волнения! Выпила его и велела погасить все свечи, даже крошечную лампу. Ну и что, если ничего не видно?! А ей огонек мешает спать! Прямо-таки глаза режет! Неужели Шадият ночью собралась вышивать, что не может обойтись без света?

Лампу служанка потушила, но от предложения тоже прилечь наотрез отказалась. Господин строго-настрого велел, чтобы кто-то всегда был к услугам госпожи! Наргис про себя вздохнула, она надеялась, что служанка все-таки уснет. Как бы не убить! Шадият не виновата, что встала между пленницей и ее свободой. А полночь приближалась. Лежа в постели, Наргис пыталась услышать дыхание Шадият и определить, уснула ли та, однако ничего не получалось. Служанка мерно посапывала, но поди разбери, задремала или таращится в темноту.

Еще немного выждав, Наргис приподнялась на постели, и Шадият тут же встрепенулась:

– Что угодно госпоже?

– Не зажигай свечу, – сонным капризным голосом потребовала Наргис. – Опять потом уснуть не смогу. Открой окно – жарко!

– Что вы, госпожа, осень на дворе, застынете! – попробовала воспротивиться служанка.

– Ну так не на всю же ночь! – фыркнула Наргис. – Пусть немного проветрится, а то сильно натопили.

Шадият покорно отодвинула занавесь, открыла деревянную ставню, и молодой месяц слабо осветил спальню.

– Поправь мне одеяло, – продолжила капризничать Наргис.

Села на кровати, дождалась, пока женщина наклонится, и, стиснув зубы от стыда и ужаса, ударила ее по голове тяжелой шкатулкой, что так и стояла у кровати. Шадият без звука осела возле кровати темной грудой.

«Милосердный Свет, пусть она не умрет! – взмолилась Наргис и пощупала на шее женщины жилку. Та билась, и Наргис торопливо связала Шадият поясом от халата, а потом заткнула ей рот платком. Женщина что-то промычала, и Наргис пригрозила ей, шипя, как разъяренная гадюка:

– Молчи, слышишь?! Иначе убью!

Метнулась с кровати и схватила шерстяное платье, отложенное с вечера, самое простое и удобное из тех, что ей принесли. Натянула его поверх рубашки, прихватила пояском, накинула на шею шнурок амулета и торопливо уколола палец острым клювом. Больно! Как будто толстую иголку нечаянно вогнала! Она и не думала, что Маруди ради их с Надиром развлечения каждый раз терпит такую боль. Палец онемел, зато птичка, напившись крови, потеплела и закачалась на груди Наргис, а потом повернулась куда-то в сторону. Значит, Маруди уже ждет! Нужно торопиться!

Натянув туфли, Наргис распахнула окно и вылезла в сад, умоляя и Свет, и остальных богов об удаче. Вдруг амулет за эти годы стал еще слабее?! Раньше его хватало примерно на полсотни вдохов… Наргис кралась по саду, стараясь идти быстро, но бесшумно. В полумраке огромные кусты и деревья высились темными башнями, закрывая небо, и только птичка упорно поворачивалась клювиком прямо и немного влево, указывая ей путь. Через положенное время амулет будто обвис на шнурке, и Наргис быстро ткнула им в ладонь, едва поморщившись от резкой боли. Пока ей везло, в саду не было охраны, но тропинка вывела во внутренний дворик, а он закончился глухой стеной в три-четыре ее роста. Наргис в отчаянии замерла, но тут же амулет потянуло сильнее, и из-за стены тихий голос позвал:

– Госпожа, вы здесь? Стойте на месте.

Наргис огляделась – боги по-прежнему им благоволили. А может, это отец с матушкой замолвили перед ними словечко за глупую дочь? Но откуда-то сбоку и пока еще издалека послышались голоса, это медленно приближались охранники, то и дело лениво перебрасываясь парой слов. Конечно, они ее не увидят, но… Она опять напоила амулет кровью – и очень вовремя, судя по тому, как он дернулся, а через стену перелетела веревочная лестница с деревянными перекладинами, упав прямо перед Наргис, и опять послышался голос Маруди:

– Поднимайтесь, госпожа! Быстрее, пока здесь охрана ушла.

Наргис вцепилась в деревяшку, поставила ногу на нижнюю… Подниматься было жутко неудобно! Юбка путалась в ногах, лестница дрожала и качалась, но Наргис упорно лезла наверх, пока не добралась до края стены. Обдирая руки в кровь, забралась на него. Голоса охранников были совсем близко, а лестница невидимой не стала…