Крылатое счастье - Валентина Гордова Страница 70

Может, и понятное, я просто не слушала ни его недоумевающие слова, ни чьи-то быстро приближающиеся шаги, с замиранием сердца широко распахнутыми от ужаса глазами глядя на того, кто видеть сможет явно нескоро — оба глаза у него заплыли, по лицу, как и по телу, в грязные лужи на полу стекала кровь…

И этот запах, этот отвратительный запах ржавчины, от которого меня так ощутимо затошнило…

Появившаяся прямо передо мной фигура закрыла от меня всю комнату, после чего меня взяли под локоток, развернули и мягко, но непреклонно вытолкали за дверь.

Та за нашими спинами со скрежетом закрылась, отрезая все звуки. И в тишине грязного тёмного коридора мне было слышно лишь собственное бешено стучащее в груди сердце.

— Портал активируется мыслеобразом, — сухо сообщил стоящий за моей спиной Садхор Арганар.

Его голос я узнала мгновенно, даже не напрягаясь. Медленно развернулась на негнущихся ногах, закинула кружащуюся голову и полными испуганных слёз глазами взглянула на того, кто в данный момент не испытывал совершенно никакого чувства вины или чего-то, хоть отдалённо на него похожего.

— Кто это? — Прошептала я, не в силах избавиться от стоящего перед глазами избитого мужчины.

Правитель, застуканный мною в самой настоящей пыточной, с мрачной решительностью выдержал мой потрясённо-обвинительный взгляд и безразлично даже как-то сказал:

— Вампир.

— Да плевать мне, к какой расе он относится! За что он здесь?

Я действительно не понимала, что такое страшное нужно было совершить, чтобы с тобой обошлись вот так? Какое преступление нужно было совершить?!

Взгляд Арганара заметно потемнел.

— Эта информация причинит вред твоему психическому здоровью, поэтому исключительно в целях заботы о будущей супруге я не стану ничего говорить, — спокойно и нагло заявил он.

Я сейчас была слишком потрясена для того, чтобы спорить и что-то доказывать, поэтому просто кивнула, вновь невольно посмотрев на закрытую железную дверь. И этот взгляд не укрылся от Садхора.

— Тебе не о чем волноваться, — с усталым вздохом заверил он, — просто поверь мне, он получает по заслугам.

Я не отреагировала, потому что в этот момент там, за дверью, вновь раздался громкий и наверняка болезненный удар, от которого вздрогнула я и глухо застонал прикованный цепями вампир…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Раздражённый пас рукой со стороны Арганара и по стене проползла изумрудная кромка, изолирующая все звуки.

И вот после этого мне улыбнулись и совершенно невежливо напомнили:

— У тебя, кажется, работа.

И портал открыли, предлагая более не задерживаться там, где моему присутствию были откровенно не рады.

Но едва я сделала заторможенный шаг, в спину мне полетело убийственно спокойное:

— Я заберу тебя вечером.

И портал поглотил даже раньше, чем я успела обернуться.

*

Мне повезло лишь в одном — к моменту моего возвращения Варя всё ещё была вне стен кабинета. Поэтому я с чистой совестью позволила себе упасть в кресло и дать волю хлынувшим по щекам слезам.

Это всё было слишком, просто слишком для меня и моей нервной системы. Слишком невыносимо! Слишком тяжело, слишком сложно, слишком пугающе страшно!

Слишком много, о чём следовало бы подумать.

Для начала, заговор против драконов, в котором гарантированно замешаны вампиры и кто-то из драконов, потому как доступ непосредственно к правителю мог быть лишь у кого-то из жителей его замка.

У меня такое чувство, что всему этому как минимум несколько лет. Из подтверждений данной теории та старая деревянная дверь в заброшенном тайном ходу и неоднократно фигурирующие пять лет: пять лет назад пропал Арх-Аир, пять лет назад в доме Арганара был последний гость… Уверена, если поискать, найдётся ещё множество совпадений.

Невеста или бывшая невеста Садхора, уж не знаю, в каком статусе она сейчас находится, замешана или полностью, или частично — если не она была той ночью в городе и здоровалась с вампирами, а свидетели говорят о том, что она в этот момент была в поместье с родителями Садхора, то кто-то примерил на себя её образ, причём очень качественно, раз даже Ахара не смогла отличить. Ну, или же Акиру просто подставили, во что лично мне верится с трудом.

Второе и не менее важное: Садхор Арганар.

Он был проблемой. Большой, напрягающей меня проблемой, решения которой я пока не видела. На стороне его возмутительной безнаказанности был радостно, пусть и частично, принявший меня род, родовая магия и предательские пророчества, что решили исполниться вот именно в этот момент. Не будем так же забывать про высокое положение и магическую одарённость, которые позволяют делать ему практически всё, что ему только вздумается.

Стать правительницей Даркхайма не конец света, это действительно можно было бы хотя бы попытаться пережить, но вот самого Садхора Арганара я переживу вряд ли. Его и его безумное желание завести семь детей.

Сегодня утром он сам отказался от выдвинутых мной условий, то есть, в случае нашего брака меня действительно запрут в практически полной изоляции, года два-три будут использовать в качестве даже не буду говорить кого, а потом переквалифицируют в инкубатор для будущий Арганарчиков.

Вывод: надо что-то делать. Причём как с заговором, так и с обнаглевшим драконом.

Я прикрыла глаза и сжала руками голову, пытаясь как-то всё это систематизировать и запомнить, что с моей плохой памятью было довольно большой проблемой.

— Кать, — позвала вдруг Варя.

Вздрогнув, я подняла на неё всё ещё слезящиеся глаза. И когда только вернуться успела?

— У тебя всё хорошо? — Встревожилась девушка.

— Голова болит, — соврала я печально.

И неожиданно подумала о том, что мне бы к бабе Оле…

*

В кружке стыл горячий час с мелиссой, тихо урчащий кот Арис удобно устроился у меня на коленях, за окном завывал злой голодный ветер, а я сама с тоской думала о том, что меня точно уволят. Вот вообще без вариантов.

Бабушка Оля что-то судорожно искала в огромном, тяжёлом даже на вид лакированном деревянном сундуке у стены. Поиски её были долгими, за это время на полу вокруг скопилось множество самых разнообразных вещей, начиная от деревянных расписных ложек и заканчивая серебряной шкатулочкой, закрытой на ключ.