Трельяж с видом на море. Тайна зеркала - Вера Чиркова Страница 40

Таш был не просто зол, он был в бешенстве. Уже много лет он не допускал при выполнении заданий господина никаких оплошностей. Разумеется, бывали неудачи и даже потери, но никогда по его вине или недосмотру. Человек не в силах предугадать испытаний, приготовленных для него богами, с этим ничего не поделать. Но Таш умел выходить из любых ситуаций и недоразумений с меньшими потерями, чем те, кто попадал в них наравне с ним.

И то, что случилось с доверенными ему животными, казалось самому надёжному и ловкому из тайных агентов коменданта невероятно хитрой интригой врагов. Или происками неведомых сил. Просто поверить, что сразу двое трезвых мужчин могли не запереть клетку с мангуром, было бы большой глупостью с его стороны. Тем более они клялись всем самым дорогим, что незаметно приглядывали друг за дружкой.

Таш вполне мог бы заподозрить, что мангуров выпустил чудак дрессировщик, про которого рассказывали невероятные байки. Однако все вокруг: и Юфот, и Памо, и слуги, сновавшие в тот момент по двору, в один голос заявили, что парнишка, не вставая, спал на куче багажа, обнявшись со своей клеткой. Впрочем, дрых он и в тот момент, когда подошла его очередь отвечать на вопросы. Таш сам еле растолкал его, и вид у парня был такой озадаченный и изумлённый, что разочарованный командир маленького обоза даже не стал задавать никаких вопросов.

Чего время зря тратить! Да и первый же вопрос Стана, интересовавшегося, когда они будут кушать, а чуть позже его молодецкий аппетит окончательно убедили Таша в невиновности парня. Не могут люди, ограбившие хозяина на три сотни золотых, так увлечённо сметать со стола всё подряд.

После побега мангуров Ташу пришлось отправить Юфота назад к коменданту с подробным зашифрованным отчётом, самолично зашитым в неприглядный на вид поясок. И теперь они путешествовали вчетвером, взяв для маскировки места на общем хутаме. Нанимать на четверых отдельного было так же глупо, как вывесить флаг господина.

И это обстоятельство сильно нервировало Таша, не выносившего никаких отступлений от продуманного плана. Да ещё из-за расследования и связанных с ним хлопот выехать они смогли только поздно вечером, вместе с толпой сельских парней, направляющихся в ближайший городок в пункт вербовки. Бангдирах объявил о дополнительном наборе в школы воинов.

Парни были в подпитии, весело перебрасывались грубоватыми шутками и, громко чавкая, поглощали прихваченные из дома продукты, запивая купленным в харчевне дешёвым вином.

Стан, совершенно не терпевший таких компаний, пропустил Хо в угол и поставил прикрытую покрывалом клетку так, чтобы иметь возможность в любой момент достать оттуда мангуренка. Таш сделал вид, что ничего не понял в приготовлениях дрессировщика, но смотрел с этого момента на парня с чуть меньшим подозрением.

Стан тоже всю дорогу настойчиво размышлял о побеге мангуров и пытался найти разумное объяснение невероятному происшествию. Ни в какое чудо или магию он упорно не верил. Откуда бы ей взяться? Особенно у него, никогда раньше не замечавшего за собой никаких сверхъестественных способностей. Хотя, если честно, Костя иногда мечтал о чём-то подобном. Да и кто не мечтает? Особенно насмотревшись фильмов или прочтя книгу, где герой щелчком пальцев достаёт из воздуха всё, чего захочет. От чашки горячего кофе до ящика патронов.

Но для этого в мире должны быть как минимум маги. А он за несколько дней не услышал ни одного намёка. Вот Мастеров каких-то поминали. Но судя по скудной информации, те владели скорее утерянными технологиями, а вовсе не волшебством. Ещё что-то умели алхимики и жрецы Астандиса, но Костя пока ни одного вблизи не видел и потому не очень верил в их способности. Скорее всего, они были шарлатанами, каких полно и в его мире.

К ночи Стан принял решение не мучиться запоздалым раскаянием, даже если это на самом деле он каким-то образом сумел помочь необычным зверям. Всё равно его признание ничего уже не изменит. А поскольку его никто не заподозрил, то пусть этот абориген с проникающим под кожу взглядом и дальше остаётся в неведении.

Сейчас Стана больше волновало другое: когда можно будет отдать Хо записку её отца. В кошельке, втихомолку сунутом комендантом, оказалось три тонюсеньких, как дамские сигаретки, свитка, и первый, предназначавшийся самому Стану, тот уже прочёл. И уничтожил, как было приказано. Но сначала накрепко заучил на память несколько строчек, понимая, что если ему и смогут простить исчезновение мангуров, то никогда не простят, если что-то случится с Хо. Два других послания были хитроумно запечатаны каплями воска с оттиском комендантского перстня, поставленными на закрученный вокруг тонкой бумаги шнурок.

Ну и наивный всё же этот господин Зорденс, развеселился Стан: вот кто ему помешает прочесть и уничтожить эти письма, если он захочет? И всё же такое странное доверие сильно настораживало: как ни крути, а комендант неплохой психолог. Как ловко всех их подобрал, и ни один из команды не может сказать, что точно знает, какой у кого козырь в рукаве. Видимо, потому комендант и сидит столько времени на своей непростой должности, одним взглядом решая судьбы и жизнь других, что умеет предусмотреть жизненные повороты на пару ходов вперёд.

Добровольцы, хоть и шумели с вечера и перебрасывались намёками на замученную злым отцом милую девушку, в открытую ссору не полезли, а вскоре после полуночи дружно захрапели, отравляя воздух в кибитке запахом перегара, пота и съеденного лука.

Хо, отвернувшись к вознице, забилась в самый уголок и замотала лицо концами платка, но молчала, как партизанка.

В городок с почти земным названием Междуречье они прибыли к завтраку, и Стан, уставший от ожидания скандала, недосыпа и вони, с удовольствием вылез на свежий воздух. Слуги быстро и умело выгрузили багаж, и хутам счастливо посеменил к видневшимся в конце пустыря сараям, надеясь на сытный обед.

Таш, приказав Памо никуда не отлучаться от сидящих на куче багажа дрессировщика и девчонки, отправился выяснять, когда можно будет ехать дальше. Он имел твёрдое намерение наверстать упущенное время, и Стан не сомневался, что это неспроста. Но ничего не спрашивал и вообще старался вести себя как можно неприметнее – и так чуть не выдал себя лёгким обмороком и невероятным, просто сосущим чувством голода. Словно из организма мгновенно испарилось несколько килограммов веса.