Небеса в огне - Марина Эльденберт Страница 29

Она попыталась улыбнуться, но губы искривились.

— Можешь злорадствовать, — выдохнула Ибри. — Ты победила, Теарин Ильеррская.

Имя мое она словно выплюнула.

— Я здесь по твоей просьбе, Ибри. Не забывай.

— Разумеется. Будь ты на моем месте, я бы тоже не отказалась на тебя взглянуть.

Вскинув брови, развернулась и направилась к двери, когда в спину мне ударило торопливое:

— Не уходи. Пожалуйста. Прости, я сама не знаю, что говорю… Теарин, мне нужна твоя помощь!

Должно быть, на последних словах я все-таки замедлила шаг, потому что Ибри заговорила еще быстрее, пусть и сбивчиво:

— Он… Витхар не позволит мне остаться, и я не смогу защитить своего малыша. Мой ребенок… от него избавятся, потому что он станет первенцем, потому что он будет мешать детям законной жены. Избавятся, несмотря даже на то, кто его отец.

Все это она выпалила на одном дыхании в тот момент, когда я уже почти отвела рукой стеклянные шторы, прикрытые тяжестью портьер со стороны комнаты отдыха. Но сейчас обернулась и на сей раз резко и быстро пересекла комнату, оказавшись у ложа Ибри.

— Когда зашла речь о зачатии, ты об этом не подумала, верно?

— Подумала. — Губы бывшей наложницы дрогнули, а глаза наполнились слезами. Она приподнялась, с трудом опираясь о постель дрожащими от напряжения слабыми руками. — Ты думаешь, что я сама это все устроила, верно?! Думаешь, что ребенок был для него неожиданностью? Я пила отвар ольройхи каждый день, каждая из нас пила. Думаешь, я бы посмела?!

Она выдохнула это мне в лицо, а потом откинулась на подушки. Теперь ее била крупная дрожь.

— Я позову лекаря.

— Не надо. Это пройдет, — пробормотала она, стуча зубами. — Это огонь. Пламя ребенка борется за нашу жизнь.

Ибри на мгновение прикрыла глаза, ее худенькое тело дрожало, но дрожь постепенно затихала. Я же с сожалением смотрела на эту девочку, понимая, что ее ждет в самое ближайшее время. Многие правители или аристократы желали оставить себе сына или дочь от понравившейся наложницы, нисколько не заботясь о том, что с ней будет дальше. По их мнению, преимущества перевешивали риск и расставание с малышом. Разумеется, большинство после «такой чести» замечательно жили на откупные, особенно если у иртхана было не слишком сильное пламя. Но если оно такое, как у Витхара… Если этот ребенок — первый?!

Как он вообще додумался поместить своего первенца в такую хрупкую оболочку?

— Он сказал, что хочет от меня ребенка. Хочет, чтобы я стала его матерью. — Ибри вскинула на меня большие глаза.

Она не плакала, но они по-прежнему сверкали.

— Как думаешь, могла я ему отказать, Теарин?

— Могла, — ответила я, не задумываясь. — Не думаю, что Витхар стал бы настаивать.

У нее дернулись губы.

— Разумеется, ты могла бы. Потому что ты его не любишь. Но я люблю, скажи, какая женщина откажется родить ребенка от любимого мужчины?! Я думала, что у меня есть время, что он позволит мне остаться. Он обещал распустить гарем, но я всегда была на особом положении, и наш малыш…

Кажется, теперь я начинала понимать, что произошло. Ибри рассчитывала с помощью ребенка остаться во дворце даже после отбора, поэтому согласилась. Она думала, что у нее будет возможность таким образом привязать Даармархского к себе, но он привез меня, и я нарушила все ее планы. Вот только если с ней мне сейчас все стало понятно, то дракона я понять не могла.

Ни такой осознанной, целенаправленной жестокости, ни зачем ему потребовался первенец от Ибри. Сомневаюсь, что это получилось из-за его особого расположения к любимой наложнице. Насколько я успела почувствовать, Витхар не из тех, кто поддается сентиментальности, и уж тем более не из тех, кто делает что-то просто ради собственного удовольствия.

Тогда почему?

— Когда меня отправят из дворца, мой малыш останется здесь совсем один, — закончила Ибри. Видно было, что она уже успокоилась, потому что из голоса ушла дрожь, а из глаз блеск. — Эсмира избавится от него так или иначе. Возможно, не сразу, но… Теперь я знаю, что до любого можно добраться. Ты знаешь это не хуже меня, Теарин! Пожалуйста, обещай, что не позволишь причинить ему вред.

— И как ты себе это представляешь? — Я вскинула брови. — Как, по-твоему, я смогу защитить твоего ребенка?

— Тебе нужно победить в отборе.

В ответ на такое я едва не рассмеялась. Удивительно, как мы с Ибри пришли к одному и тому же мнению, но по совершенно разным причинам.

— Тебе это тоже нужно, не так ли? — Она положила руки на живот. — Ты спасаешь брата, я хочу защитить свое дитя.

Последние слова заставили меня нахмуриться, о моей истории мало кто знал, и если по дворцу разошлись слухи, значит, спасибо нужно сказать Хеллирии. Когда я думала о том, что мне придется предстать с таэрран перед сильнейшими Даармарха, совершенно упустила из вида сестру дракона.

Зря.

— Тебе нужна эта победа, — продолжала Ибри. — Мой ребенок тут ни при чем. Ты не причинишь ему вреда, когда станешь правительницей.

В идеальном плане Ибри был всего один промах: я не собиралась становиться правительницей Даармарха. И оставаться рядом с его правителем тоже не собиралась, но она была права. Мне нужно выжить, мне нужно защитить Сарра, и единственная возможность это сделать — выиграть отбор.

Что будет дальше, я загадывать не хотела, а сейчас мне нужно понять, с чем предстоит столкнуться в самое ближайшее время.

— Расскажи мне про Эсмиру, — сказала я, присаживаясь на пуф, стоявший рядом с ложем, — все, что тебе известно.

Ибри облегченно вздохнула.

— Мне известно немногое, но то, что я знаю… Она подруга Хеллирии, дочь одного из сильнейших иртханов Даармарха. Ее называют Черным пламенем Аринты.

— Черным? — переспросила я.

Цвета огней у иртханов разделялись по стихиям: алое пламя — огонь, зеленое — вода, синий — снег и лед, золото — пески.

— Черным, — невесело улыбнулась Ибри, — за цвет кожи и потому, что после такого пламени, как у нее, на земле остается лишь черный цвет. Эсмира действительно очень сильна, Теарин. Странно, что ты о ней ничего не слышала.

Ничего странного, учитывая, как старательно я избегала общества подобных себе, а в Аринту и вовсе отказалась ехать. Помню, как ругался Наррз, когда говорил, сколько денег мы потеряем, но я была непреклонна. Мне удалось с ним договориться, только когда я пообещала усложнить номер новыми опасными трюками.

— Насколько она сильна?

— Очень. Ее мать — дочь правителя Надорги. Именно от нее она унаследовала цвет кожи, и…

Ибри помолчала и добавила:

— Эсмира — первенец.

Эсмира — первенец одного из сильнейших иртханов Даармарха и подруга Хеллирии. Неудивительно, что их с братом разговор на балконе повернулся таким образом и почему Хеллирия считает отбор «формальностью». Особенно принимая во внимание тот факт, насколько сильно пламя ее брата. Правда, теперь у меня возникал совершенно другой вопрос: от кого на самом деле хотели избавиться?