Аквамарин  - Андреас Эшбах Страница 23

Кажется, я становлюсь тяжелее, наполняюсь водой полностью, до последней клеточки своего тела. Я завороженно ощупываю верхнюю часть тела. Края отверстий… жабр!.. трепещут при каждом вдохе. Я чувствую, как вода, которую вдыхаю, снова вырывается из них наружу. Я понятия не имею, как это работает. То, что сейчас происходит внутри моего тела. То есть вообще не представляю. Но как-то это работает. Очевидно, что именно это и спасло мне жизнь, когда я упала в бассейн у Тоути-холла: при падении один из пластырей отклеился и я смогла хотя бы немножко дышать. Недостаточно, чтобы не потерять сознания, но достаточно, чтобы остаться в живых.

Я оглядываюсь вокруг. За мной наблюдает пара крошечных рыбок, они ускользают прочь, стоит мне помахать им рукой. Для них это, должно быть, в новинку, так мало людей приходит в эту бухту.

Я отталкиваюсь и скольжу в толще воды. Это прекрасно. Невероятно. Невесомо. Легко. Как чудесная игра! Проходит какое-то время, прежде чем я осознаю, что плыву, – я плыву, хотя никогда этому не училась!

Эта мысль так меня пугает, что я замираю. И тут же снова всё происходящее становится чем-то непонятным для меня. Нас учили, что, появляясь на свет, мы инстинктивно умеем только две вещи: тянуться к маме и сосать всё, что попадает в рот.

Это относится к людям. Но я по всем признакам инстинктивно умею плавать. О чем это говорит? Означает ли это, что я отличаюсь от людей? Этот вопрос приводит меня в ужас.

Я позволяю себе опуститься на дно, на лежащий там камень, весь поросший водорослями. Я нахожусь где-то на глубине трех метров, но осознаю это лишь потом. В этот миг меня занимают совсем другие проблемы.

Я, Саха Лидс, родившаяся 28 мая 2135 года, могу дышать под водой. Я родилась с перепонками на руках, но мне их удалили. И я живу в такой зоне, из которой меня депортируют, если хоть кто-нибудь об этом узнает.

Я ощущаю, как работает мое дыхание. Когда я вдыхаю – то есть расширяю грудную клетку, – вода вливается в меня через рот и нос. Когда выдыхаю, она выливается через жабры. По всем признакам воздуха внутри моего тела больше нет. Я выдыхаю воду. Но после некоторых экспериментов обнаруживаю, что могу производить воздух и собирать его во рту. Физиологически это напоминает попытку подавить зевок. Если повторить один-два раза, я могу вытолкнуть из себя большой пузырь воздуха, который тут же уплывает куда-то наверх.

Другими словами, мои легкие могут и то и другое. Вообще-то это дико круто, разве нет?

Не знаю, что мне теперь и думать. Может, мне всё это снится? Я рассматриваю свои руки, щиплю себя. Всё ощущается вполне реально. Ну а когда смотрю по сторонам…

Ландшафт под водой просто невероятный. Дно бухты плоское, толщу воды пронизывают лучи света, вокруг полно подводных растений. Надо мной беспокойно поблескивает поверхность воды, очень похожая на окна в крыше нашей столовой. Столовой. Школа! Ох черт, мне же еще в школу! А я понятия не имею, который час!

Я выпрямляюсь, отталкиваюсь и плыву так быстро, как только могу, назад, туда, откуда приплыла. Я вижу, как подо мной поднимается морское дно. Пляж всё ближе. Я выныриваю на поверхность, поднимаю голову из воды – и тут мне кажется, что я задыхаюсь! В ужасе ныряю снова. Что это? Паника. Что я наделала? Это что же, я теперь никогда не смогу вернуться на сушу? Вокруг меня всё бурлит, и лишь через какое-то время я понимаю, что это бурление произвожу сама: я кричу. Под водой.

Я останавливаюсь, делаю глубокий вдох. Позволяю воде течь сквозь меня. У морской воды такой… аромат, нечто большее, чем вкус. Она так хорошо пахнет – свежо, дружелюбно, живо. Я не могу себе представить, что прямо здесь и сейчас мне действительно может угрожать какая-то опасность. Остановись. Подумай. Когда Карилья и ее друзья столкнули меня в бассейн, мои легкие тоже наполнились водой. Доктор Уолш мне это подтвердил, хотя сам не понимал, с чем он имеет дело. И после этого я прекрасно дышала воздухом, как обычно. Должно быть, возможно избавиться от воды.

Пара гребков руками – и я оказываюсь у берега, на самом мелководье. Вдыхаю еще раз, приподнимаюсь над поверхностью воды и открываю рот.

Из меня льются потоки воды: изо рта, из носа, из жабр. Не то чтобы это было приятно, но и не больно. Через пару секунд я могу вдохнуть воздух – и всё работает, в точности как я привыкла.

Разве что меня слегка потряхивает. На четвереньках я выползаю на берег, сажусь и первым делом перевожу дух. Вот теперь мне не хватает моего планшета. Который сейчас час? Я смотрю на солнце, пытаясь по его положению выяснить время. Может быть, я еще успею в школу. Но сначала мне нужно домой, под душ.

Я внимательно обследую свои жабры. В одном месте к ним прилипла пара тонких водорослей, которые я, похоже, вдохнула вместе с водой. Интересно. Подцепляю их ногтем и сбрасываю на песок. Удивительно, но мне при этом совершенно не противно. Я рассматриваю свою кожу. Она чувствуется как-то иначе, как будто стала мягче, чем обычно. Как будто пребывание в соленой воде пошло ей на пользу.

Ну да, при дыхании я еще чувствую небольшое покалывание. Но с каждой минутой становится всё лучше. В конце концов я встаю, ковыляю к тому камню, на котором оставила свои вещи, и вытираюсь. На меня накатывает незнакомое чувство восторга. Как же это было потрясающе! Никогда в жизни я не ощущала ничего более крутого. Как жаль, что мне нельзя будет это повторить! Никогда.

Дорогу назад к дому отыскать труднее, чем дорогу на пляж. По пути сюда я была так взволнованна, что не догадалась запомнить какие-то приметы, и вот теперь плутаю и не понимаю, который час. Постепенно я начинаю нервничать. Но когда в третий раз залезаю в кусты, я нахожу дыру в заборе и попадаю в Поселок. Придя домой и посмотрев на часы, обнаруживаю, что времени еще полно. Как жаль. Я могла бы еще целых полчаса пробыть под водой. Быстро принимаю душ, а потом смотрю на себя в зеркало. Решаю, что больше никогда в жизни не буду затягивать свои жабры аэрозольными пластырями. И почему, собственно, они раньше казались мне уродливыми? Они прекрасны. Необычны, но прекрасны.