Король бьет даму - Алексей Макеев Страница 40

Гуров решительно взялся за ручку – он видел, что женщина в спешке не стала запирать ее за собой на ключ, а сразу пошла в сад. Шагая по выложенной камешками тропинке, Лев старался не топать громко, хотя особой нужды в этом не было: мужчина стоял к нему лицом и в любую секунду мог лицезреть полковника во всей, что называется, красе. Но Гуров и не собирался скрываться. Он спокойно подошел к беседующим и, кивком поздоровавшись с мужчиной, невозмутимо произнес, обращаясь к женщине:

– Что же вы от меня убегаете? Простите, не знаю вашего имени-отчества…

Женщина от изумления открыла рот и непроизвольно вцепилась в руку мужчины так, что у нее побелели пальцы. Тот еще сильнее нахмурился и спросил:

– А вы сами кто будете?

– Полковник Лев Иванович Гуров, Главное управление МВД, – отчеканил Гуров. – Удостоверение я уже показывал вашей собеседнице, но мне нетрудно достать его снова.

– Миша, я тебе говорила! – вставила женщина.

Мужчина не обратил на ее реплику внимания, выдернул руку и в течение нескольких секунд молча смотрел Гурову прямо в глаза, словно что-то прикидывая в уме. Потом проронил:

– Пойдемте в дом! – и, бросив лопату и вытерев руки не слишком чистым полотенцем, зашагал по тропинке к кирпичному домику с мансардой.

Женщина бросилась за ним, на ходу в чем-то пытаясь убедить.

Гуров прошел вслед за ними в дом, где все трое устроились на довольно просторной кухне, и мужчина требовательно попросил женщину приготовить чай и чего-нибудь перекусить. Та засуетилась, бросилась на веранду, на которой стояла электроплитка, но постоянно бросала через окно взгляды на мужчин. Они сидели за деревянным столом, друг напротив друга, и Гуров пока что ничего не говорил. Мужчина сам завел разговор:

– Жена сказала, что вы интересовались Амосовым.

Гуров лишь утвердительно кивнул.

– Поймите ее правильно, история паршивая там случилась, – закуривая, проговорил мужчина и покачал головой. – Темная история, никто толком так ничего и не понял. Словом, когда они съехали, все только обрадовались.

– Что же такого там произошло?

Мужчина, видимо, от природы был немногословен, поэтому не спешил подробно рассказывать. Гуров же не стал тянуть кота за хвост, молча достал из кармана медальон, показал ему в раскрытом виде и спросил:

– Знаете этих людей?

– Конечно, – с усмешкой подтвердил мужчина. – Это сам Амосов с женой и дочерью.

– С же-ной? – по слогам повторил Гуров. – Вы уверены?

– Абсолютно! Несколько лет они за стенкой жили, с самого дня свадьбы. Я тогда совсем молодым был, еще не женатым. – Он покосился на веранду, где хлопотала его супруга.

А той, видимо, не терпелось услышать, о чем говорят мужчины, потому что она очень быстро управилась со своими делами и появилась на пороге кухни с чайником в одной руке и большим блюдом в другом. На блюде были разложены бутерброды и печенье. Женщина разлила чай по широким кружкам, по комнате разлился приятный травяной аромат… Гуров с удовольствием отхлебнул горячий напиток, отмечая, что он не идет ни в какое сравнение с магазинными чаями, даже очень известных и дорогих марок.

– У меня особый травяной сбор, – пояснил мужчина, читая в глазах полковника явное одобрение. – Пейте, пейте, нервы отлично успокаивает.

– Да я вроде и так спокоен, – улыбнулся Гуров, радуясь, что беседа перетекла в конструктивное русло. – Так вы утверждаете, что это жена Амосова?

Тут женщина, вопросительно взглянув на мужа и получив его молчаливое согласие, выраженное кивком, протянула руку к медальону, всмотрелась пристально…

– Конечно! – уверенно заявила она. – Это Людмила. Без сомнения. И маленькая Даночка.

Видимо, эта женщина относилась к тому типу, которые всегда полагаются на мнение своего мужа и действуют так, как он скажет. Сейчас, видя, что муж не отказался от беседы с полковником МВД, она успокоилась и приняла живейшее участие в беседе. Настроение ее сменилось на сто восемьдесят градусов. Гуров узнал, что зовут ее Наталья, а ее мужа – Михаил, что фамилия их Рябинины и что жену и дочь Амосова они знали отлично и очень им симпатизировали.

– Но жену Амосова зовут Маргарита, – заметил Гуров.

– Это вторая жена, а Людмила первая, – пояснила Наталья.

– Ничего не понимаю! – в сердцах проговорил Гуров. – Но ведь Дана – дочь Маргариты! Почему здесь она с первой женой Амосова?

Наталья печально улыбнулась, вздохнула и тихо произнесла:

– Дана – дочь Людмилы, родная, законная… А Маргарита уж потом появилась, после ее смерти.

– Чьей смерти? – не переставал удивляться Гуров, делая все новые и новые открытия.

– Людмилы, – продолжала соседка. – У нее с детства сердце слабое было. Врачи даже запрещали ей рожать детей, хотя она очень хотела. Мы с ней разговаривали на эту тему – ну, понимаете сами, по-женски, по-соседски… Я своими проблемами делилась, она свою душу раскрывала. Мы, можно сказать, дружили.

Гуров не стал напоминать Наталье о том, как час назад она горячо убеждала его в том, что общение соседей ограничивалось сухими приветствиями. Он понимал: раз она молчала и немедленно бросилась за советом к мужу, значит, была причина. И ему необходимо поскорее выяснить эту причину, поэтому он не перебивал разоткровенничавшуюся женщину.

– Так вот, она долго не могла забеременеть, но отказываться от свой мечты не собиралась. Вообще, очень мужественная была женщина, даром что слабая и хрупкая. Лет восемь они прожили, пока наконец она не забеременела. Врачи как только ее ни уговаривали сделать аборт, даже грозили, но она стеной встала! И в девяностом году родила Дану. Благополучно родила, врачи даже руками разводили. А она гордая такая ходила и все повторяла: «Это мне Бог дал!» – Наталья перевела дух и вздохнула: – Бог-то бог, да вот недолго счастье длилось. Умерла она скоропостижно, когда Даночке годика три было. Ну а после этого и появилась Маргарита. Хотя, думаю, появилась она раньше. Девушка видная и очень самоуверенная, такие берут нахрапом. Наверное, вскружила голову Николаю, вот он и пошел за ней, как телок. Правда, жену любил, Людмилу то есть. Это уж так получилось, что после ее смерти ему деваться некуда было, да и на душе, наверное, тоскливо, вот он на Маргарите и женился. Если бы Людмила была жива, ни за что бы он ее не бросил! Да и Даночке, как ни крути, мать была нужна. – Наталья еще повздыхала и спросила: – А Дана, что же, так и думала, что Маргарита ей родная мать?

– Да, – ответил Гуров.

– Что ж, может быть, и к лучшему, что они так сделали, – решила женщина. Потом, видимо, вспомнив, что Даны больше нет, часто заморгала ресницами, пытаясь сдержать набегающие слезы.

Гуров выждал некоторое время, после чего снова обратился к женщине:

– Наталья, а почему вы так испугались моего визита? Пока что ничего, представляющего опасность, я из вашего рассказа не услышал…