Красивым жить не запретишь - Галина Куликова Страница 30

— А высылай! — с пьяной удалью разрешила Женя ишироко махнула рукой, заехав Пончику прямо в солнечное сплетение.

— Уй! — согнулся тот. — Прекрати! И можешьготовиться к головомойке! Твоему дяде предстоит эксклюзивный просмотр!

Пончик потряс в воздухе сумкой, в которой, как нетрудно былодогадаться, лежала злополучная кассета.

— Отдай! — потребовала Женя. — Ты взял у менябаксы, так что кассета теперь моя!

— Ща, разбежалась! — Пончик собрался уходить, ноЖеня внезапно схватила его за грудки и с нечеловеческой силой притянула к себе.

— Да ты знаешь, — задохнулась она, наполняясьгорестными слезами по самую макушку, — что ты мне жизнь сломал! У меня итак жизнь была — не приведи господи! А ты!!!

— Отцепись! — потребовал Пончик, стараясь неповышать голос. — И не ори, словно тебя убивают.

— Ты должен знать правду! — зарыдала Женя,продолжая трясти его изо всех сил, отчего несколько пуговиц с Рубашки Пончикаоторвались и запрыгали по асфальту.

На сцену начали обращать внимание. Пончик изрядно струхнул.Внимание ему было ни к чему. Поэтому он потащил Женю к скамейке, пытаясь находу освободиться от нее и бежать. Но у него ничего не выходило.

— Знаешь, почему я не принесла деньги? Знаешь? —приставала Женя, приближая к нему рот и опаляя его жарким банановымдыханием. — Потому что дядя меня не любит. О, если бы он меня любил! Он быобратил внимание на то, какие у меня ужасные ботинки!

Пончик непроизвольно посмотрел на ее ботинки и моргнул.

— И еще у меня нет ни одного платья! —захлебнулась, всхлипывая. Женя. — На дядиной фирме я вкалывала как негр,но мне не платили ни копейки! Чтобы купить себе смену нижнего белья, мнеприходилось мыть пол в соседнем магазине!

— Я тебе сочувствую, — осторожно сказал Пончик,предполагая, что сочувствие ее разжалобит и слегка расслабит.

Однако Женя накинулась на него с новой силой:

— А на хрен мне твое сочувствие! Ты мне лучше кассетуотдай!

В любом другом случае Пончик отдал бы кассету от грехаподальше и скрылся навсегда с Жениного горизонта. Но в настоящий момент у негобыли личные денежные затруднения, и он вдруг подумал, что можно попытатьсязапродать эту кассету самому Ярославскому. В прошлый раз девчонка излагала, чтодядя страсть как не любит скандального поведения и порицает всяческиенепристойные выходки. Может быть, чтобы сохранить честь фамилии, он заплатитПончику жалкие две штуки баксов? А его партнеру даже знать об этом необязательно.

По крайней мере, с кассетой он сейчас точно расставаться несобирался. Тем временем Женя продолжала цепляться за него, как утопающий засоломинку.

— Ой, гляди, кажется, твой дядя! — схитрил Пончик,ткнув пальцем в пространство. — Георгий Николаевич!

— Где? — Женя послушно повернулась, ослабивхватку, тут он и вырвался наконец из плена и пустился наутек.

Поискав глазами дядю, Женя сложила руки рупором и крикнулаПончику в спину:

— Нет никакого дяди! Ты ошибся! Возвращайся давай! НоПончик и не думал возвращаться. Ему потребовалась всего минута, чтобы смешатьсяс толпой и исчезнуть.

— Обобрал! — громко сообщила Женя всем, кто мог ееуслышать. — Стырил мои денежки! Осталась я, как Буратино, с длинным носом.

Женя долго раскачивалась на скамейке и громко завывала.Потом, почувствовав, что окружающие ее горя не разделяют, поднялась на ноги иотправилась путешествовать по Бульварному кольцу. Через несколько часовдовольно быстрой ходьбы хмель начал выветриваться из организма, и на нее напалаапатия. «Что мне теперь делать? — обреченно думала она. — Дядя,наверное, уже садится ужинать. Скоро хватятся меня».