Пустячок, а приятно - Марина Серова Страница 25

— Это на всякий случай! — по секрету пояснил он мне, отдавая бумагу сопровождавшему Бортникова оперативнику. — Незаконные операции с драгметаллами — не мой профиль. Дело будет вести кто-нибудь из отдела по борьбе с экономическими преступлениями, мне просто хочется, чтобы у ребят было поменьше проблем. Отправим его в СИЗО, а завтра пусть они сами разбираются, следует ли держать его за решеткой или лучше выпустить под подписку о невыезде…

Проводив главврача до выхода из клиники, мы с Кирей вернулись в кабинет зубного техника, где криминалисты продолжали работать, тщательным образом изучая каждый сантиметр пространства комнаты.

Некоторое время мы молча следили за их работой, потом Володя открыл было рот и хотел что-то спросить, как вдруг дверь кабинета зубного техника резко открылась и в нее стремительно вошла не слишком молодая, но на редкость эффектно выглядящая, хорошо и со вкусом одетая женщина. Ее очень ухоженное лицо было бледно от возбуждения.

Следом за женщиной в кабинет вошел Андрей Мельников, с виноватым видом пожимая плечами и как бы говоря: вот, никак не мог удержать. По тому энергичному взгляду, каким нас всех окинула женщина, мы поняли, что особенно Андрюшку винить в мягкотелости не стоило.

— Так, что здесь происходит? — решительно заговорила вошедшая, оглядываясь вокруг. — Вы все что тут делаете? Что случилось в этом кабинете?

— Убийство, — спокойно отвечал Володя Кирьянов.

Женщина немного смутилась, оглядела испуганно кровавое пятно на полу и начерченный мелом человеческий силуэт на том месте, где лежало тело убитого Романа Геннадьевича.

— Ну, про убийство я уже слышала…

— Вот как? — изумился Володя Кирьянов. — Очень интересно. И от кого же вы слышали про убийство?

— От моего мужа… — ничуть не смущаясь, отвечала дама.

— А кто ваш муж?

— То есть как это — кто? — возмущаясь, неожиданная посетительница гордым жестом вскинула голову и посмотрела на Кирю открыто и уверенно. — Вы же его только что арестовали! Мне адвокат позвонил, сообщил, велел приехать сюда, в клинику…

— Так, значит, вы жена Бортникова, — подытожил Кирьянов.

— Да, — подтвердила та. — Меня зовут Евгения Владимировна.

— Отлично… Подполковник Кирьянов, — представился Киря. — Пойдемте-ка отсюда, побеседуем в другом месте. Здесь мы будем мешать работе криминалистов…

Жена Бортникова, казалось, была рада выйти из помещения, где погиб человек. Мы прошли в кабинет главного врача и уселись там на диван.

— Итак, что вы хотите? — начал разговор Кирьянов. — Для чего вы приехали сюда?

— Где Николай? — вопросом на вопрос отвечала Евгения Владимировна. — Что вы с ним сделали?

— Задержанного Бортникова увезли в следственный изолятор, — преспокойно отвечал Киря. — Против него у нас имеются очень серьезные подозрения, при которых мы не можем оставить его на свободе. Думаю, вышестоящие органы подтвердят правомочность наших действий.

— Но что случилось? — в нетерпении воскликнула жена Бортникова. — Неужели вы думаете, что Николай мог убить несчастного Ромку?

— Мы прорабатываем разные версии, — пожимая плечами, отозвался Киря. — Кстати, откуда у вас уверенность в его невиновности?

— Но он же был в это время в поезде!

— Откуда вы знаете?

На мгновение жена Бортникова опешила, смущенная нелепостью вопроса.

— Но ведь он позвонил мне… — нерешительно отвечала она.

— С поезда?

— Из Германии! Сказал, что садится в поезд, что с ним все нормально…

Киря помолчал немного, потом сказал раздумчиво:

— Ну ладно. Очень легко проверить, был ли на самом деле ваш муж за границей или не был.

— То есть, как это «не был»! — возмутилась жена Бортникова. — Он был там, у кого угодно спросите. В паспорте отметку о пересечении границы посмотрите. Он приехал только сегодня! И с самого начала, как он сошел с поезда, за ним увязалась вот эта… — она указала на меня.

— А вы откуда знаете?

Жена Бортникова осеклась, посмотрела на нас озадаченно.

— Николай сказал…

— Вы с ним разговаривали по телефону уже после задержания?

— Нет, наш адвокат разговаривал. Он же мне все и сообщил. Сказал, я непременно должна приехать сюда, в клинику… Что я еще могу чем-то помочь…

— Чем помочь? — удивленно спросила я, но жена Бортникова приняла высокомерный вид и даже не посмотрела в мою сторону.

Напротив, Кирьянов кивнул, видимо, удовлетворенный ее ответами, а мне что-то решительно не нравилось во всем, что говорила Бортникова.

— Скажите, а вы были знакомы с убитым Перепелкиным? — не удержалась, спросила я.

Бортникова бросила на меня беглый, но весьма презрительный взгляд, хотела было проигнорировать вопрос, но, увидев на лице Кирьянова ожидание ответа на него, сказала:

— Николай приглашал на свои юбилеи многих из клиники…

— Однако сам Бортников говорил, что Перепелкин — сын одного его старинного друга, — спокойно возразила я. — Если так, то их отношения должны были быть много более тесными…

Жена Бортникова скроила гримасу досады, но не сказала больше ни слова.

— Какие отношения были у вашего мужа с Перепелкиным? — спросил вместо меня Кирьянов.

Его вопрос Бортникова проигнорировать не могла и нехотя ответила:

— Нормальные… Никаких конфликтов с работниками своей клиники у него никогда не было.

— Вы хорошо знаете о том, что происходит и происходило в клинке «Тан-мед»?

— Достаточно, — отвечала она. — Я вам уже сказала, что Николай здесь совершенно ни при чем, поверьте мне!

— Перепелкин должен был сегодня отправиться на вокзал встречать своего шефа, верно? — спросила я.

— Да, так они договаривались…

— А почему вы не поехали встречать мужа?

— Слушайте, оставьте свои идиотские вопросы! — воскликнула крайне раздосадованно жена главврача клиники. — Я в это время была очень занята, у меня свой бизнес, требующий много времени и энергии…

— Николай Пантелеймонович помогает вам в вашем бизнесе?

— Нет! Мой бизнес не имеет никакого отношения к стоматологии!

Бортникова была уже сильно на взводе, но вопросы продолжали роиться в моей голове, и я никак не могла их не задать.

— А с Ольховским? — спросила я. — Какие отношения были у него с Ольховским?

— С Ольховскими мы и вовсе дружили семьями. Мы вместе с ними ездили на пикники, Николай с Анатолием на охоту ходили…

— Часто?

— Регулярно, как только открывался сезон… Еще вопросы? — Это было сказано с нескрываемым сарказмом.