Пустячок, а приятно - Марина Серова Страница 24

— Да уж, — печально произнес Кирьянов. — Опять весь круг знакомств проверять. И, конечно, никто ничего не будет знать…

Возникла напряженная пауза. Настроение у всех нас было невеселое. Но зато, пока все молчали, у меня в голове родился вопрос к главврачу клиники.

— Скажите, — обратилась я к Бортникову, — а в вашей клинике материальные ценности только в кабинете зубного техника хранились?

— Какие еще материальные ценности? — вскинулся было главврач.

— Ну, например, дневная выручка, — предположила я. — Оборотные средства. И вся документация клиники где находится?

— Вся медицинская документация хранится в подвале, там у нас архив, — отвечал Николай Пантелеймонович. — А коммерческая — где какая. В нашей клинике есть бухгалтер, и все денежные операции идут через нее, у нее, соответственно, свой сейф.

— А у вас есть свой личный сейф? — поинтересовалась я.

— Разумеется!

— Он находится в вашем кабинете?

— Да, конечно!

— Скажите, на время вашего отъезда вы оставляли ключи от кабинета и от сейфа Ольховскому?

— Тольке? — Бортников посмотрел на меня, как на последнюю дуру. — С какой стати? Зачем они ему?

— Чтобы он исполнял обязанности главврача клиники во время вашего отсутствия.

Николай Пантелеймонович даже побагровел от нелепости такого предположения.

— Слушайте, девушка, что за идеи бродят у вас в голове?

— Значит, нет? — спросила я.

— Значит, нет!

Бортников явно ждал, когда же я наконец перестану мучить его своими дурацкими вопросами. Однако я была только в самом начале проверки возникших у меня предположений.

— А кто выполнял обязанности главврача клиники во время вашего отсутствия? — спросила я.

— Никто, — Бортников недовольно пожал плечами. — Я же не Президент Российской Федерации!

— Но ведь в клинике может произойти какое-нибудь ЧП, требующее активного руководства, — не унималась я. — Проверяющие могут нагрянуть, еще что-то случится, ну, я не знаю…

— Проверяющих я не боюсь, мне скрывать нечего, — самоуверенно отвечал Николай Пантелеймонович. — А на случай ЧП есть Ромка.

«Был Ромка», хотелось поправить мне его, но я решила, что иногда надо иметь и простой человеческий такт.

— А Роман Геннадьевич имел возможность без вашего ведома войти в ваш кабинет, открыть сейф?

— Войти, конечно, мог. Кстати, кабинет каждый день убирает уборщица, — заявил Бортников, — а ключи от сейфа… — Николай Пантелеймонович замялся. — Иногда я, вообще-то, доверял их ему, но в этот раз я взял с собой. Просто я уезжал ненадолго и подумал, ну что такого за это время может тут случиться…

— Как видите, случилось кое-что, — с чисто ментовским цинизмом заметил Кирьянов.

Главврач клиники молча кивнул.

— А замок на вашем сейфе обычный или кодированный? — спросила я. — Я хочу сказать, там достаточно иметь ключ, чтобы открыть его, или нужно еще и код знать?

— Нет, достаточно ключа…

Казалось, Бортников устал от непрерывного потока моих вопросов.

— А вы не могли бы нам открыть сейф, показать его содержимое?

Бортников нерешительно переводил взгляд с меня на оперативников, словно пытаясь понять, является ли сказанное мной моей личной просьбой или указанием к действию, исходящим от правоохранительных органов.

— Ладно, пойдемте, — сказал наконец он, решив, что вышеназванные органы целиком на моей стороне. — Мой сейф находится в моем кабинете. Но я вас предупреждаю — никакого золотого чемоданчика вы там не найдете!

Организованной толпой мы прошли в кабинет главврача, оказавшийся небольшим, но, впрочем, уютным и со вкусом обставленным помещением, где вполне было уместно и заниматься научной работой, и отдыхать после тяжелого трудового дня. Сейф, принадлежащий главврачу, массивный, размером с хороший холодильник, стоял, как и положено, в дальнем от окна углу. Вытащив из кармана ключи, Бортников принялся отпирать его.

— Какие-нибудь следы взлома двери сейфа есть? — спросила я.

— Да вы что, девушка, спятили? — с благородным негодованием отвечал главврач. — Смотрите сами: что тут может быть взломано!

Николай Пантелеймонович был очень убедителен в своей уверенности в собственной правоте — и глупости, и нелепости наших против него подозрений.

— Вот пожалуйста, — сказал он, с усилием открывая тяжелую дверцу сейфа. — Смотрите! Как видите, никакого золота внутри нет.

И правда, в сейфе лежали главным образом папки с бумагами, и только на самой верхней полке виднелась небольшая стопка опять же российских денежных купюр.

— Посмотрите, все ли на месте, — напомнил ему Кирьянов.

— Конечно, все на месте, — уверенно заявил главврач, роясь на полках своего сейфа. — Вот деньги, вот документы. Вот… — Он схватил первую же лежавшую сверху папку, открыл ее. — Стоп, что за черт! Откуда у меня это?

Он торопливо полез в карман за очками, нервными и неловкими движениями насадил их на нос и стал недоуменно рассматривать содержимое папки.

— Да что за бред! — воскликнул он раздраженно. — С какой стати у меня лежит это?

— Успокойтесь, — хладнокровно проговорил Кирьянов. — Покажите нам, что там такое.

В папке оказались документы. Это были договора на поставки золота между стоматологической клиникой «Тан-мед» и ООО «Усть-Ишимский золотодобывающий комбинат». Много договоров, и суммы в них стояли не пустяковые. Кроме того, имелись накладные на перевозку золота, расписки в его получении и квитанции о произведенной оплате. Все это было великолепнейшим образом оформлено, везде стояли подписи и печати. Со стороны «Тан-меда» все документы были подписаны главврачом Бортниковым Николаем Пантелеймоновичем. И подписи были очень аккуратные, выведенные красивым почерком опытного руководителя.

— Что вы все на меня так смотрите? — Казалось, Николай Пантелеймонович вот-вот задохнется от волнения. — Клянусь вам, я не подписывал ничего этого! Это все подделка! Наша клиника никогда не покупала столько золота. Нам такое его количество просто не нужно! Да у нас и денег-то таких никогда не было! Оборотные средства у нас не такие уж и большие…

Но ему никто не отвечал. Оперативники не спеша просматривали один документ за другим, а я стояла и рассеянно смотрела на все происходящее. Это я сама умом сдвинулась или весь мир вокруг меня сошел с ума? Вокруг меня постоянно что-то происходило, но я совершенно не понимала, что все это должно означать…

* * *

Бортникова увели. Моему другу Володе Кирьянову, даром что он подполковник милиции, все равно стоило большого мужества написать постановление о временном задержании главврача клиники «Тан-мед» в связи с серьезностью имеющихся против него улик. По лицу Кири, когда он подписывал постановление, я видела, что особенной уверенности в правоте своих действий у него нет.