Пиранья. Первый бросок - Александр Бушков Страница 32

Тропики тропиками, но торчать под ливнем голому по пояс,босому – удовольствие не из приятных. Мазур попробовал было найти укрытиепод ближайшими стеблями, но ливень достал и там. Тогда он бегом вернулся к«джипу», проворно заполз под него, растянулся на земле, глядя в ту сторону,откуда могла появиться погоня. Над головой у него шуршало и постукивало –это дождевые струи беспрепятственно лились в открытую машину. Утешало одно:погоня окажется в аналогичном положении.

Начинало легонько познабливать, и он всерьез забеспокоился,не простудиться бы. Вода подтекала под машину, с обеих сторон подкралисьгрязные липкие ручейки, пробрались под живот и грудь. Мазур терпел, помня, чтоздешние ливни – штука скоротечная.

Так оно оказалось и на сей раз. Минут через десять шлепаньекапель прекратилось, и Мазур выбрался из-под машины, весь в липкой грязи.Вокруг стало гораздо светлее, небо, надо полагать, очистилось.

Из дверцы, едва Мазур ее распахнул, хлынула вода. Терпеливодождавшись, когда все стечет, он залез на сиденье,– но под ногами все равнохлюпала грязь. Повернул ключик.

Стартер длинно заскрежетал, проворачиваясь впустую. Искра несхватывала. Еще одна попытка – и вновь неудача. Пробовать дальше –непременно посадишь аккумулятор. Неужели свечи залило?

Рука так и чесалась, хотелось крутануть ключ еще. С трудомподавив это желание, Мазур откинулся на мокрую, просевшую спинку. Босой ногойнашарил педаль газа и тихонечко-тихонечко, самую чуточку ее притоптал. Выжалсцепление и, задержав дыхание в груди, повернул ключ. Считал про себя: раз,два, три...

На счете «шесть» мотор чихнул, а там и заработал нормально,хотя обороты, такое впечатление, прыгали.

– Ну давай, жестянка британская, давай...– прошептал Мазур,аккуратненько отпуская сцепление.

Обороты, точно, прыгали, мотор истошно взревывал, но тянул.По обе стороны вновь неслись стебли тростника, дергались тени. И продолжалосьэто, право, целую вечность.

Потом совершенно неожиданно тростник поредел, а там и вовсекончился. Машина оказалась на широкой, накатанной и немощеной дороге, уходившейв обе стороны, насколько хватало взгляда. За ней вставала темная стенаджунглей.

Облегченно вздохнув, Мазур посмотрел на звезды и уверенносвернул влево, в сторону Виктории. Вновь остановил машину, но на сей раз не решилсязаглушить мотор, просто отошел от «джипа» подальше. Долго прислушивался и,снова не обнаружив погони, сел за руль. Его подбрасывало на ухабах, однаждыедва не прикусил язык, но душа пела и ликовала: вырвался!

Притормозил, посмотрел влево – в разрыве меж деревьямиблеснула лунная дорожка в океане. Порядок в танковых войсках, идем поазимуту...

Прямо-таки и не верилось, что вскоре он окажется на родимомкорабле. А ведь гору объяснительных придется написать, это уж как пить дать:попытка вербовки, несанкционированные контакты с местным населением, активныедействия и прочие прелести...

Эт-то как понимать? Точнее, что выбрать?

Дорога раздваивалась, двумя рукавами обтекая массивджунглей. На вид и правая, и левая выглядели совершенно одинаковыми. Не раздумываяособенно, Мазур свернул вправо, руководствуясь нехитрым раскладом: чем ближе кберегу, тем надежнее. Морской берег – это Виктория. А левая дорога, вполневозможно, ведет в глубь острова, где делать ему совершенно нечего...

Выбранная им дорога тянулась поперек невысокого откоса,кончавшегося у моря, слева, над головой, были пальмы, справа раскинулся океан.Судя по колеям, здесь ездили часто и много, так что Мазур мог поздравить себя сверным выбором. Следовало прибавить газу – фосфоресцирующая бледно-зеленымстрелка что-то уж быстро начинала склоняться к такому же призрачно-зеленомунулю, бензин кончался, и это следует компенсировать быстрой ездой, благо ГАИздесь не имеется, а видимость прекрасная, хоть иголки...

Поздно было тормозить – за крутым поворотом перед нимнеожиданно разверзлась темная яма, провал с неровными краями, в доли секундыМазур успел подумать, что дорогу совсем недавно размыло и обрушило ливнем,ничего уже не поделаешь, и он, чтобы только не рухнуть в яму на полнойскорости, крутанул руль, «джип» сорвался с дороги, понесся по откосу вниз,набирая скорость до немыслимой. Звериным чутьем Мазур понял, что удержатьмашину на откосе ни за что не удастся, она уже начинает крениться, есть толькоодин выход...

Под ним послышался вой – это все четыре колеса потерялисцепление с землей и бешено вращались. Еще миг...

Мазур прыгнул за борт головой вперед, как учили, тело самосгруппировалось, зная все наперед. Грамотно перекувыркнулся через голову,сгоряча не почувствовав боли в ушибленных запястьях, покатился по склону...

Перед глазами все мелькало, где-то слева громыхал по откосу«джип» – его уже несло впереверт, вовремя прыгнул...

Сноп ослепительных искр заслонил окружающее. Боли он неуспел почувствовать.

* * *

...Сначала в черном окружающем пространстве, по которому егосознание было размазано, обнаружилась тупая, зудящая боль. Чуть погодя ощущениястали собираться в нечто реальное, и Мазур, все еще ничего не видя вокруг, смогопределить, что боль не сама по себе болит, а сконцентрировалась в его голове,меж правым ухом и макушкой. Не особенно сильная и докучливая, но неустаннопульсировавшая в такт ударам сердца.

Не открывая глаз, уже точно определив, что он вернулся вреальность, Мазур прислушивался. Его легонько покачивало, и это, очень похоже,никак нельзя списать на последствия удара головой. Поверхность под ним твердая,ничуть не похожая на землю, даже каменистую, запахи вокруг совершенно нелесные...

Совсем близко кто-то зло орал на... на английском, ужетрезво определил Мазур.

– Скотина ты, Гурбачан, после этого! Выползок поросячий,триппер тебе в задницу!

– Ты полегче, полегче...– уныло пробубнили в ответ.

– Нет, ты только на него посмотри! Может, тебе медальнавесить или денег дать?

– Да погоди ты, все наладится...– уныло бубнил второй.

– Что наладится, скотина? Что наладится? Ты еще суткибесполезным проваляешься! Что? На палубе не вздумай наблевать, морда... К бортуиди!

– Джейк, а Джейк,– протянул унылый.– А он, похоже,оживает... Шевелится вон...

– Я б тебе! Скройся с глаз!

– Оживает, точно тебе говорю...– Судя по тону, говорившийочень хотел переключить внимание собеседника на Мазура. Трудно пока чтоопределить, за что унылый получает втык, но его прегрешения должны быть весьмасерьезны, неведомый Джейк прямо-таки захлебывается от злости...

Пожалуй, не стоит и дальше изображать бесчувственное тело...Мазур осторожно открыл глаза, приподнялся на руках. Самочувствие лучше, чемследовало ожидать. Видимо, его достала опасность, от которой не гарантирован ниодин профессионал в такой вот обстановке, прыжке во мрак: подвернулся то ликамень, то ли пень, о который Мазур и приложился буйной головушкой...