Ошибка ликвидатора - Сергей Самаров Страница 26

— А много у вас было таких командировок? — спросил ментовский следователь, поддерживая своего начальника.

— А это уже не касается ни вас, ни существа дела, произошедшего сегодня.

— Напрямую касается, — не согласился со мной следователь. — Вопрос касается вашей боевой подготовки, способности оказать сопротивление.

— Боевая подготовка офицера спецназа ГРУ оценивается его командованием, — сурово пресекла его полковник Самокатова. — Эти вопросы никак не могут касаться следственных органов.

Она даже не стала объяснять стражам порядка, что приключилось бы с бандитами, прояви мы со старшим лейтенантом свою боевую подготовку в полном объеме. Решила, видимо, не пугать ментов, которым иногда все же приходится сталкиваться с бывшими спецназовцами.

— Я почему вопросы задаю, товарищ полковник, — виновато произнес мент. — Меня интересует выстрел точно в локоть и последующий, когда дистанция была только на полтора, от силы два метра больше. Ваш офицер изувечил человека на всю оставшуюся жизнь. Мог ли товарищ капитан и с пяти метров попасть в руку с ножом? Вот что меня интересует.

— Он мог бы попасть даже в нож, который в него бросили. Но тогда пуля могла бы срикошетить и угодить в самого товарища капитана. Тут снова сказалась его боевая подготовка. Редко кто в состоянии за доли секунды просчитать такой вариант. Кстати, попробуйте-ка сами сделать прицельный выстрел, когда в вас нож летит. Одно дело — рука с черенком лопаты, направленная не в вашу сторону, совсем другое — нож, летящий в вас. А если бы он попал в грудь не плашмя, а лезвием? Тогда товарищ капитан получил бы рану, которая помешала бы ему защитить свою жизнь. Он поторопился, выстрелил от пояса, где в это время находился пистолет. — Внезапно в глазах полковника Самокатовой проскользнул смешок.

Я понял, что она нашла новый аргумент, причем весьма весомый.

— А вы что, товарищ подполковник, жалеете, что мой офицер не застрелил бандита сразу наповал? — спросила Алевтина Борисовна. — Если бы он поднял ствол выше, как вам того, наверное, хотелось бы, то пуля могла бы пройти навылет. Входное отверстие у нее обычное, девять миллиметров, а вот выходное на спине уже было бы с чайное блюдечко. После этого человек в живых не остается. Вам не с кого было бы спросить. Я, конечно, понимаю, что на убитого бандита проще свалить кучу висяков. Но если уж капитан не убил его, то работайте с тем, что у вас есть. Таковы обстоятельства.

Адвокат удовлетворенно хмыкнул. Ему понравился ход мыслей Алевтины Борисовны. Не зря она была родной сестрой известного военного адвоката.

— Значит, товарищ капитан дрался не с полной отдачей. Вы это хотите сказать? — не отставал мент.

— С полной отдачей у нас дерется только автомат Калашникова.

Потом вопрос все же коснулся автомобиля «Мустанг». Избежать этого нам не удалось. Иначе невозможно было объяснить наше появление в гаражном кооперативе с такими большими деньгами в рюкзаке. Они и стали причиной нападения на нас.

— Бокс номер две тысячи семнадцать, говорите? — повторил подполковник и кивнул сержанту полиции, стоявшему недалеко.

Тот закосолапил в сторону, рассматривая нумерацию боксов.

— Купить машину желаете, товарищ подполковник? — спросил я.

— Нет, просто необходимо задержать продавщицу. Она тут несомненно сообщница. Наводчица, как это называется на воровском жаргоне.

— Ее нет на месте. А машину я уже купил.

— Как? — растерялся мент. — После всего этого?..

— Так точно, — сказала полковник Самокатова. — Капитан действовал по моему приказу. Нам эта машина необходима для проведения оперативных мероприятий закрытого типа. Понимаете, что это такое?

— А продавец?

— Саня!.. — позвал я старшего лейтенанта, высунувшись из дверцы.

Аграриев подошел.

— Куда ты женщину отвез?

— Домой поехала. Я только до банка ее доставил. Она зашла туда и быстро вышла. Деньги как карман оттопыривали, так там и остались. Не стала на счет класть. Я ждал, предложил доставить ее по адресу. Она отказалась, поехала на троллейбусе.

— Ладно, адрес мы выясним. — Подполковник что-то записал в блокноте, который вытащил из кармана. — Подскажите телефон, по которому вы с ней связывались.

Я продиктовал номер, он записал его.

— Часто ей звонили? Так хорошо номер помните. — В голосе мента сквозила профессиональная подозрительность.

— У меня память военного разведчика. Я сразу запоминаю не только номера телефонов. Можете проверить, если не верите.

— Верю, — заявил подполковник. — Но как вы успели все так быстро оформить? Обычно на это целый день уходит. Иногда и не один.

— Генеральная доверенность, — отделался я отговоркой. — Это недолго. С правом продажи.

— Доверенности отменены законом, — сказал подполковник, не зная всех нотариальных тонкостей.

— Отменены доверенности на право управления автомобилем без присутствия владельца транспортного средства. А генеральная доверенность с правом продажи никуда не делась, товарищ подполковник. Адрес этой женщины есть в тексте доверенности. — Я назвал его, не заглядывая в документ, сообщил и данные ее паспорта.

— Ну и память!.. — Следователь покачал головой. — Мне бы такую! Хотя бы на месяц.

— И сразу вас отправить в горячую точку, — заявила Алевтина Борисовна. — Хотя бы на месяц.

— По вокзалам и аэропортам передайте данные этой Ларисы. Она точно сбежать пожелала, — посоветовал я подполковнику. — Телефон домашний на прослушку возьмите. Если у знакомых спрячется, будет дочери звонить. Постарайтесь ее сотовый номер узнать. Тут не мне вас учить.

— Да, наши сотрудники хорошо обучены выполнять такие дела, — самодовольно сказал подполковник.

Я подумал, что если бы эти его слова являлись правдой, то в стране давно было бы покончено с преступностью.