Вечера с мистером Муллинером - Пелам Вудхаус Страница 33

Орландо Уозерспун истолковал случившееся наичернейшим образом.

– Ха, Муллинер! – сказал он. – Расчудесно! Тебе мало обрекать адским мукам канареек, ты, кроме того, изливаешь свою нечеловеческую злобу на эту невинную собачку, которая при одном твоем виде убегает с воем.

Юстес попытался рассеять недоразумение:

– Не думаю, что он возражает против одного моего вида. Я часто наблюдал, как он подолгу смотрел на меня, не дрогнув ни единым мускулом.

– Так чем же ты объяснишь видимое волнение указанного животного?

– Ну, по правде говоря, – заметил Юстес, – мне кажется, причина в том, что ему пришлись не по душе ваши усы.

Его гость начал задумчиво закатывать левый рукав пиджака.

– Ты осмеливаешься критиковать мои усы, Муллинер?

– Нет-нет, – запротестовал Юстес. – Меня они восхищают.

– Мне было бы грустно думать, – сказал Орландо Уозерспун, – что ты бросаешь тень на мои усы, Муллинер. Моя бабушка часто называет их самыми великолепными во всем лондонском Уэст-Энде. «Львиные» – вот каким прилагательным она пользуется. Но возможно, ты считаешь мою бабушку пристрастной? Быть может, по-твоему, она глупая старуха, с чьим мнением не стоит считаться?

– Нет, и еще раз нет, – сказал Юстес.

– Я рад, – сказал Уозерспун. – Не то ты был бы третьим, кого я проучил до полусмерти за оскорбление моей бабушки. Или, – он задумался, – четвертым? Могу справиться с моими записями и сообщить тебе.

– Не затрудняйтесь, – сказал Юстес.

В беседе наступило затишье.

– Хорошо, Муллинер, – сказал наконец Орландо Уозерспун, – я вас покину. Но разрешите сказать вам следующее. Вы еще обо мне услышите. Смотрите! – Он достал записную книжку. – Здесь я веду черный список дьяволов во плоти, за которыми требуется пристальное наблюдение. Ваше имя, будьте так добры?

– Юстес.

– Возраст?

– Двадцать четыре.

– Рост?

– Пять футов десять дюймов.

– Вес?

– Ну, – сказал Юстес, – когда вы вошли, я весил около ста пятидесяти одного фунта. По-моему, теперь я вешу несколько меньше.

– Запишем сто сорок семь фунтов. Благодарю вас, мистер Муллинер. Теперь все в полном порядке. Вы занесены в список подозреваемых, кого я посещаю без предварительного предупреждения. С этой минуты вы уже не будете знать, когда мой стук раздастся или не раздастся в вашу дверь.

– В любое удобное для вас время, – сказал Юстес.

– Лига Наших Бессловесных Корешей, – сказал Орландо Уозерспун, пряча записную книжку, – в подобных случаях проявляет разумную мягкость. Нам, ее членам, предписано обходиться с дьяволами во плоти сдержанно и осмотрительно. На первый раз мы ограничиваемся предупреждением. А затем, вернувшись домой, я не премину отправить вам экземпляр нашей последней брошюры. В ней подробно изложено, что произошло с Д.Б. Стоуксом, Манглсбери девять, Западный Кенсингтон, когда он не внял предупреждению и не прекратил швырять корнеплоды в своего кота. До свидания, мистер Муллинер. Не трудитесь провожать меня до двери.

Молодые люди типа моего племянника Юстеса по натуре не склонны падать духом надолго. Описанная беседа имела место в четверг. В пятницу примерно к часу дня Юстес практически позабыл про этот эпизод. А к полудню в субботу он уже вновь полностью обрел свою веселую беззаботность.

Как вы, возможно, помните, это была именно та суббота, когда Юстесу предстояло отправиться в Уитлфорд-и-Багсли-на-Море провести остаток этого дня и воскресенье с тетей Джорджианой.

Уитлфорд-и-Багсли-на-Море, как меня заверяли те, кто побывал там, далеко не Париж и не довоенная Вена. Собственно говоря, когда приезжий пройдется по пирсу и бросит пенни в автомат в обмен на ириску, он исчерпает вихрь удовольствий, на которые так жадно молодое поколение.

Тем не менее Юстес обнаружил, что думает об этом визите с вожделением. Не говоря уж о том, что он укрепит расположение к нему дамы, сочетающей обладание сотней тысяч фунтов в железнодорожных акциях с наследственно слабым сердцем, он получал еще и приятную возможность рисовать в своем воображении, как через сутки после его отъезда девушка Беатриса позвонит в дверь пустой квартиры и удалится в состоянии горькой досады и с удивленно поднятыми бровями, а он обретет свободу выражать свою индивидуальность в деле покорения девушки Марселлы.

Юстес весело насвистывал, наблюдая, как Бленкинсоп пакует его чемодан.

– Вы полностью освоили программу действий на время моего отсутствия, Бленкинсоп? – сказал он.

– Да, сэр.

– Вывести мастера Реджинальда на ежедневную прогулку.

– Да, сэр.

– Присмотреть, чтобы мастер Уильям попорхал.

– Да, сэр.

– И не перепутайте их. То есть не давайте Реджинальду порхать и не выводите Уильяма на прогулку.

– Нет, сэр.

– Чудненько! – сказал Юстес. – А в воскресенье, Бленкинсоп, иными словами, завтра к завтраку заявится одна девица. Объясните ей, что меня тут нет, и предоставьте ей все, чего она ни пожелает.

– Слушаюсь, сэр.

Юстес отправился в путь с легким сердцем. Прибыв в Уитлфорд-и-Багсли-на-Море, он отлично отдохнул, раскладывая пасьянсы с тетушкой, время от времени почесывая ее котика за левым ухом и прогуливаясь по набережной. В понедельник поездом двенадцать сорок он вернулся в Лондон с ласковыми напутствиями тетушки.

– В следующую пятницу я буду в Лондоне проездом в Харрогет, – сказала она, когда они прощались. – Ты не напоишь меня чаем?

– Буду в восторге, тетя Джорджиана, – ответил Юстес. – Меня очень огорчает, что вы так редко предоставляете мне случай угощать вас в моей квартире. Четыре тридцать, следующая пятница. Бу сделано!

Все, казалось ему, складывалось как нельзя лучше, и он пребывал в самом радужном настроении. И порядочное время распевал в поезде.

– Свистать всех наверх, Бленкинсоп! – сказал он, входя в квартиру и чуть не покатываясь от хохота. – Все хорошо?

– Да, сэр, – сказал Бленкинсоп. – Надеюсь, вы провели время приятно?

– Лучше некуда, – сказал Юстес. – Как поживают бессловесные кореши?

– Мастер Уильям пышет здоровьем, сэр.

– Чудесно! А Реджинальд?

– О мастере Реджинальде я из первых рук ничего сказать не могу, сэр, поскольку названная вами девица его вчера увезла.

Юстес вцепился в спинку первого попавшего под руку стула.

– Увезла его?

– Да, сэр. Взяла с собой. Если вы помните свои последние распоряжения, сэр, вы поручили мне предоставить ей все, чего она ни пожелает. Она выбрала мастера Реджинальда. И поручила мне передать вам, как сожалеет, что не повидала вас, но, разумеется, она понимает, что вы не могли обмануть ожидания вашей тетушки и что, раз вы твердо решили сделать ей подарок ко дню рождения, она берет мастера Реджинальда с собой.