Семь бед - один ответ - Алексей Лютый Страница 31

– Но вы сильно не переживайте, поскольку вселенная ваша теперь не разрушается, – утешил нас этот драконий болтун, у которого на три головы, похоже, не было ни одного мозга. При этом Горыныч почему-то прятал глаза. – Стоит вам только вернуться назад и отправить Мерлина в свое время, как все встанет на круги своя. Конечно, теперь небольшие изменения неизбежны. Так что, вернувшись домой, не удивляйтесь, если узнаете, что цены на водку опять выросли, рубль подешевел, а зарплата не изменилась. Или вы живете не по тому адресу, по которому были прописаны до путешествия, или у вас в стране новый президент…

– А вот это ты загнул! – хмыкнул Жомов. – Больно многого хочешь.

Горыныч как-то печально посмотрел на Ваню, но промолчал. После окончания его речи в доме Хрюмира наступила гнетущая тишина. Ингвина просто сидела с открытым от изумления ртом, и не знаю, как Рабиновичу, но лично мне эта самовлюбленная красотка в данный момент показалась больше всего похожей на себя саму – полную дуру, готовую пускать слюни при каждом бите новой информации, будто голодная такса при виде крысиной норы. Впрочем, не будем о крысах!..

Доблестные сотрудники милиции о чем-то задумались, словно суть проблемы была им не ясна. Лично я не понимал, чего тут размышлять. Вот он, путь к счастью, который указал нам Локи! Всего лишь отодвинь занавески из блохастых шкур, да топай себе через Свартальхейм в гости к Одину. Пытаясь растормошить друзей, я коротко гавкнул. Однако мои ценные указания они поняли абсолютно не так. И больше всех меня разочаровал Рабинович.

Дело в том, что обезглавленный стяжатель Хрюмир, решивший вкусить вечной молодости и стать равным богам, лежал как раз на пути к проходу в Свартальхейм, куда я, собственно, и указывал носом. Мне бы, наверное, стоило пожалеть старого уродца. Но, во-первых, он самым наглым образом подставил нас одновременно асам и етунам, когда заслал воровать бесценное сокровище в виде банальных фруктов, да к тому же еще и кинуть собирался. А во-вторых, Локи по забывчивости полностью осуществил мечту уродца. То есть пришиб его мечом и тем самым отправил в Вальгаллу, где Хрюмир и обрел вечную молодость, вечное бессмертие, да еще и халявную выпивку с закуской. В общем, стал равным богам, как того и хотел!

– Слушайте, мужики, а ведь Мурзик прав, – по-своему растолковал мои слова Сеня, кивнув головой в сторону лего-конструктора под названием «Хрюмир». – Нужно с этим трупом что-нибудь делать.

– А чего тут думать? – изумился Жомов. – Вон, у нас эксперт-криминалист есть, свидетелей тоже достаточно. Сейчас составим протокол по факту предумышленного убийства и заластаем этого плейбоя Локи при первой возможности. А уж потом пусть с ним местная прокуратура разбирается.

– Может быть, у вас таким образом и хоронят людей, но у нас несколько другие обычаи. – Услышав о привычных ей делах, наконец-то пришла в себя Ингвина. – Тело Хрюмира надо возложить на ритуальный костер и сжечь, чтобы помочь душе полностью освободиться и отправиться в Вальгаллу.

– Какая душа? Какое там сжечь? – возмутился Жомов. – Раскатала губенки. Так я тебе и позволю следы преступления уничтожать! Хочешь соучастницей по делу пойти?

– Ваня, утухни, – совершенно правильно оборвал его Рабинович. Здесь мы такие же менты, как у нас Кашпировский – целитель. Поэтому есть два предложения. Либо сжечь это чучело прямо сейчас, либо переночевать с ним в доме до утра. Что решаем?

– Сеня, может, ты и привык в моргах ночевать, но я на такие условия проживания не согласен, – возмутился Попов. – А поскольку я тут самый старший из всех по званию, то приказываю немедленно набрать дров на костер!

– Ни хрена себе! У нашего летехи командная нотка проснулась, – восхитился Жомов, глядя на дверь, через которую только что вышел на мороз Андрюша.

– Ага. Теперь он точно до генерала дослужится, – кивнул головой Сеня и посмотрел на Ингвину. – Мы дров сами наберем, а ты тут пока повесь занавески на место.

Воительница удивленно посмотрела на него, видимо, раздумывая, считать ли такие слова очередным проявлением мужского шовинизма или нет, а затем, очевидно, решила, что в данном случае, при тяжелой работе при низкой температуре, этот пресловутый шовинизм вполне уместен, и, пожав плечами, стала собирать с пола разлетевшиеся по всей комнате шкуры. Я не был самкой и, как следствие, не страдал от излишней эмансипации. Однако выбираться на мороз и сильный ветер только для того, чтобы потаскать в зубах палки, будто годовалый щенок на тренировочной площадке, посчитал неприемлемым для своего положения. Куда более полезным для всей компании будет проведенная мной разведка дальней комнаты жилища Хрюмира. Покосившись на Горыныча, также оставленного ментами в относительном тепле дома и пытавшегося от скуки поболтать с Ингвиной, которая шарахалась в сторону при каждом слове рептилии, я направился в подсобку.

Первой преградой на моем пути стали проклятые шкуры, занавешивавшие вход. Я бы, конечно, мог поднырнуть под ними, но, представив, что свора голодных блох только и ждет от меня такой неосторожности, готовясь к халявному обеду, сразу отказался от такой крамольной мысли. Но не был бы я Мурзиком Рабиновичем, если бы не нашел выход из сложной ситуации! Жутко залаяв, будто за шкурами скрывался по меньшей мере главный враг всех псов – Преждевременное Облысение, я стал ждать реакции Ингвины.

Девочка оказалась хорошо выдрессированной особой. Застыв на секунду, она вытащила из-за пояса меч и крадущимся шагом подошла к блохастым занавескам. Она вопросительно посмотрела на меня, а я сделал вид, что не замечаю ее взгляда, продолжая зверски рычать и старательно поднимать шерсть на загривке. Ингвина кивнула головой, будто догадалась, что я ей хотел сказать, и, резко откинув шкуры в сторону, словно дикая кошка влетела в подсобку. Естественно, врагов там никаких не было. Ингвина удивленно посмотрела на меня и пожала плечами. Однако меня меньше всего волновала ее реакция. Я оказался на нужной мне территории, избежав контакта с антисанитарными занавесками, а другого мне и не требовалось.

Еще раз недоуменно хмыкнув, Ингвина вышла, наконец, из кладовки, оставив меня наедине с будущими величайшими открытиями всего собачьего мира. Впрочем, довольно скоро меня посетило разочарование. Пришло без спросу и встало нагло за спиной! Вся кладовка Хрюмира была забита барахлом. Вдоль одной стены валялись какие-то кожаные тюки, из-за затхлой вони которых унюхать их содержимое оказалось сложнее, чем героин в сигаретных коробках. Другая стена оказалась заставлена деревянными кадками и сосудами всех размеров и фасонов. От некоторых так несло ядреной медовухой, что я едва не начал чихать и решил оставить их в покое. А в третью стену были вбиты деревянные колышки, увешанные пучками каких-то растений. Но вот входа в Свартальхейм нигде не наблюдалось. Не было даже и намека на какую-нибудь дверь, лаз или хотя бы крысиную нору. Ничего!

Я едва не завыл с досады. Похоже, ас Локи Одинсен, известный всему скандинавскому миру под кличкой Дядюшка Лис, попросту обманул нас, неукоснительно следуя своей подлой лисьей сущности. Ох, доберусь я когда-нибудь до твоих подопечных. Теперь, Локи, благодаря тебе у меня новые враги появились, даже более ненавистные, чем полчища блох, – рыжие лисы! Даром что я не терьер.