Война, какой я ее знал - Джордж Смит Паттон Страница 41

Затем оба мы с ним направились к Вуду. Мы нашли его у Брюса Кларка, штурмовая бригада которого только что вывела из строя двадцать тан ков противника. После переправы через Мозель ребята Кларка уничтожили семьсот солдат и офицеров противника и тысячу четыреста взяли в плен, а также вывели из строя семьдесят танков и двадцать семь артиллерийских орудий. Я видел, что дивизия сильно растянула свои порядки, однако все же считал, что атака должна продолжаться. Как я полагал, наступательные действия всегда были наиболее правильной тактикой в отношении немцев, поскольку, пока ты атакуешь немца, у него нет времени на то, чтобы сообразить, как бы ударить на тебя.

Находясь 20–го числа в штаб—квартире Брэдли, я видел карту; на нее было нанесено направления наступление, которое мы с Брэдли считали наиболее верным с самого начала. Согласно плану, предполагалось наше быстрое выдвижение вперед силами двух корпусов, третий же должен был двигаться во втором эшелоне в тылу у первых, справа от главного направления наступления: Нанси — Шато — Сален — Сааржмин — Майнц или Вормс и далее к северо—востоку от Франкфурта. Было очевидно, что к Третьей армии следовало придать по меньшей мере две пехотные дивизии, сохранив за ней четыре имеющиеся бронетанковые. Тогда я не сомневался, что перед нами не было других немецких частей, за исключением тех, с которыми мы уже сражались, а затем получил твердое тому подтверждение. Иными словами, у них отсутствовала эшелонированная оборона. Как раз в тот день я окончательно принял решение о нецелесообразности штурма Меца — следовало оставить небольшие силы для того, чтобы, блокировав его, развивать наступление к берегам Рейна.

21–го числа с наступлением все было в порядке, однако один из моих штабных офицеров, который находился в 6–й группе армий генерала Диверса, слышал, как тот говорил о том, что собирается взять у меня некоторые части. Поэтому я полетел в Париж к генералу Эйзенхауэру, чтобы не допустить этого. Как показали события, поездка моя оказалась совершенно бесполезной, но в тот момент мне представлялось правильным упредить действия Диверса.

На следующий день мы с Кодменом и Стиллером посетили 90–ю дивизию и 358–й пехотный полк, которым командовал подполковник Кристиан Кларк, бывший в 1936–м адъютантом генерала Драма. Потом мы вместе с полковником Полком из 3–й кавалерийской бригады отправились на самый дальний левый край расположений наших частей, где оказались между линией наших войск и немцами. Во время той поездки мы проезжали мимо группы невооруженных и совершенно недисциплинированных французских солдат, главной заботой которых было набить себе животы на американской походной кухне. Я решил, что от таких солдат надо избавляться, и чем скорее, тем лучше.

23 сентября стало самым отвратительным днем за все годы моей службы в армии. Мне позвонил Брэдли, который сказал, что в соответствии с решением высшего руководства мне предстоит отказаться от 6–й бронетанковой дивизии и ввиду недостатка горючего и боеприпасов перейти от наступления к обороне. Генерал Диверс заявил генералу Эйзенхауэру, что 1 октября ему нужен 15–й корпус, снабжение которого он мог бы наладить через Дижон. Как мы с Брэдли и предчувствовали, Диверс своего добился. Когда я в беседе пожаловался генералу Гэю, он спросил: «Чего стоит победа?» желая сказать этим, что и в Марокко, и в Тунисе, и в Сицилии и здесь во Франции, мы побеждали, но плоды наших побед неизменно бездарно растрачивались. Так или иначе, я утешал себя тем, что всегда, когда мне приходилось испытать в жизни сильнейшее разочарование, это шло мне на пользу. Так случилось и теперь, хотя тогда я не знал об этом и сильно переживал.

24–го Гэффи, Мэддокс [137]и я встретились с командирами трех корпусов — Эдди, Хэслипом и Уокером — в Нанси (в штаб—квартире Третьей армии), где договорились о том, что будем продолжать развивать наступление к востоку от реки Мозель. Мы также наметили точки, в которых мы будем действовать «по принципу каши из топора», чтобы, не переставая надеяться на лучшее, быть готовыми перерезать ленточку и устремиться вперед, когда станет можно. Генерал Хэслип очень не хотел покидать Третью армию, а мы и вся Третья армия не хотели его отпускать.

24–го я отметил еще один прекрасный пример взаимодействия наземных и воздушных частей. Пять танков из 4–й бронетанковой подверглись атаке не менее чем впятеро превосходившим их бронетанковым соединением противника; мы могли оказать им помощь только с воздуха. И хотя по всем показателям погода стояла нелетная, генерал Уэйленд приказал двум эскадрильям взлететь. Они взлетели и, используя радары, промчались на расстоянии всего лишь нескольких метров над землей. Обнаружив неприятеля, пилоты сбросили бомбы замедленного действия и обстреляли из пулеметов и пушек. Атакуя врага, летчики даже не знали, сумеют ли приземлиться после окончания налета, но прекрасно сделали свое дело. Отбомбившись, они полетели в глубь Франции и, как только нашли просвет в облаках, пошли на посадку и благополучно приземлились. Один из офицеров носил фамилию Коул, и позднее я слышал, что ему вручили медаль Почета. Он заслужил эту награду.

По состоянию на 24–е число потери в живой силе составили:

Третья армия

Убитыми — 4541

Ранеными — 22 718

Пропавшими без вести — 4548

Всего — 31807

Небоевые потери — 13 323

Общий итог — 45 130

Пополнения — 43 566

Противник

Убитыми — 30 900

Ранеными — 89 600

Пленными — 95 600

Всего — 216 000

Материальные потери

Третья армия

Легкие танки — 140

Средние танки — 342

Артиллерийские орудия — 103

Противник

Средние танки — 708

Танки «Пантера» и «Тигр» — 415

Артиллерийские орудия — 1718