По законам ненависти - Александр Марков Страница 32

По сути, Югославия в одиночку воевала со всем миром, как когда-то Россия в Крымскую кампанию. Долго никто такого не выдержит. Её могли бомбить три месяца, год, один срок президента США, второй, пока югославы, наконец-то, не согласились бы вывести свои войска из Косова. Со временем это могло превратиться в постапокалипсическую картину: механизмы загружают в бомбардировщик ракеты и бомбы, в самолёте нет пилота, все команды подаёт компьютер. Самолёт взлетает и летит в сторону того, что прежде было Югославией. Там осталась лишь выжженная пустыня, где нет ни одного живого человека. Никто уже не помнит, зачем её бомбят, но упорно продолжают это делать...

Югославы выдержали два с половиной месяца. Затем согласились выполнить условия натовцев. На вывод войск из Косова им отвели неделю. Югославское Министерство обороны решило, что событие это должно пройти с помпой, чтобы все об этом знали, и ни у кого не возникла мысль о том, что уходящая армия оставляет в Косово отряды сопротивления, как русские во Вторую мировую, когда они, отступая, создавали склады оружия, которыми потом воспользовались партизаны.

Пресс-центр министерства оповестил всех журналистов, что готовится конвой в Косово. Походило это на то, как на вокзале или в каком другом людном месте стоит человек с мегафоном и зазывает всех приезжих поехать на очень занимательную экскурсию. Можно было, конечно, в Косово не ездить, а встать лагерем на административной границе и считать, сколько солдат, танков и бронетранспортёров покинули автономный округ, но в министерстве пообещали провезти журналистов по оставленным военным базам, пока их ещё не разграбили албанцы.

Поездка в Косово пользовалась огромной популярностью. Уговаривать никого не пришлось. Желающих было очень много. Всем выдали картонки с номерами, которые надо было прилепить к лобовым стёклам машин, туда, где обычно помещают талон техосмотра, чтобы у милиционеров не возникало лишних вопросов.

Сергею все эти номера отчего-то напомнили авторалли, а машины – участников гонки. Он и не подозревал, насколько в итоге оказался прав. Ведь надо было гнать и гнать вперёд, как во времена золотой лихорадки. Когда становится известно, где находится вожделенная жила, туда устремляются сотни, а то и тысячи искателей приключений, и надо побыстрее застолбить участок, иначе это сделают более удачливые конкуренты, и тебе ничего не достанется. Этими участками для журналистов были номера в «Гранд-отеле».

Если бы кто в самом начале, ещё при старте, им сказал, что сто пятьдесят первых получат место для ночлега, а тем, кто придёт после, придётся подумать о пристанище самим, тогда мероприятие действительно превратилось бы в гонку. Машины подрезали б друг друга на виражах. Те, кто сидел рядом с водителем, разложили бы на коленях карты и советовали, через сколько метров и в какую сторону надо повернуть. Местные жители включились бы в тотализатор, выходили на обочины, чтобы посмотреть на гонку и подбадривали б её участников приветственными возгласами, а не автоматной стрельбой, как это пару раз случалось.

В Министерстве обороны сообщили, что обе конфликтующие стороны предупреждены о том, что наступило перемирие и, как во время засухи на водопое (то есть на дороге и в других местах), убивать друг друга нельзя, но косовары сделали вид, что для них мирного соглашения не существует. Видимо, у них из-за событий минувших месяцев немножко помутилось сознание, и они теперь представляли себя охотниками, которые каждый вечер, ночь или день вынуждены идти на промысел и подстерегать возле дороги мчащихся по ней металлических монстров, наподобие тех, какими изображал на своих гравюрах носорогов Альфред Дюрер.

Бронежилеты занимали привычные места на окнах машины. Комов изредка чуть сдвигал их и смотрел по сторонам.

Гонка Белград – Приштина была достойна первых мест в выпусках теленовостей. Она проходила по диким местам, где закон ничего уже не значил, а её участники подвергались таким же опасностям, как и гонщики, которые участвовали на заре века в соревнованиях по неизведанным пустыням или степям. Сергей представлял, как за автомобилями мчатся, потрясая ружьями, косовары на тракторах – совсем как индейцы в американских фильмах. Они приняли машину за исчадие ада – ведь она испускает дым – и надо непременно убить и её, и всех, кто на ней едет, потому что они продались дьяволу и приехали в Косово, чтобы забрать души у его бедных жителей.

Подъехав к «Гранд-отелю», он не смог сразу сказать, попали они в число призёров гонки или нет, – судьи-то находились внутри гостиницы, стояли за стойками администраторов. Выбравшись из машины, Сергей размял мышцы, потянулся, точно проспал всю дорогу. Он и вправду, кажется, на несколько минут отключился, а до этого Радко посоветовал ему пристегнуться ремнями. Учитывая, что их могли в любой миг обстрелять, совет не самый удачный, но в противном случае уставший корреспондент мог при очередном повороте скатиться прямо на руки водителя или врезаться лбом в стекло.

Комов окинул взглядом гостиницу, почти все стёкла в ней были выбиты.

– Экономят на кондиционерах, – сказал Игорь, кивнув на разбитые окна.

– Надеюсь, комаров здесь нет…

– Лучше надейтесь, чтобы места были, – посоветовал Радко. – А с комарами или с тараканами – это второй вопрос.

– Могут и тараканы быть? – театрально удивившись, спросил Сергей, приподнимая брови домиком. – Гостиница же «Гранд-отель» называется. Надо марку держать. Или здесь так могут назвать любую развалюху?