Блокпост 47Д - Андрей Ефремов Страница 27

И в-четвёртых, — зиндан. Зиндан — это типичное место обитания узников Льва Толстого в «Кавказском пленнике». Представляет из себя глубокую яму без каких либо удобств и прочих бытовых излишеств. На потолке имеется люк, в который изредка, на верёвке, спускается в корзине пища и питьё. В люк же можно задавать вопросы и, при желании, выслушивать на них ответы. Выбраться без посторонней помощи оттуда невозможно. Во все времена в зинданах содержали заложников, пленных и рабов. Во время кавказских войн командиры российских соединений и частей иногда использовали зиндан для проштрафившихся солдат, и также для пленных.

Прибыв в Таргим, уже во взводной палатке, солдатики прояснили своим старикам обстановку.

Вчера вечером к ним в гости пришел неугомонный Сережа Васюков со своей СВД, обмотанной для маскировки медицинскими бинтами, и литрой, скоротать вечерок. Девять военных как раз жарили на буржуйке в цинке от патронов печёнку дикого кабана с картошкой и луком. Аромат от приготовления пищи естественно выходил из врытой в землю, обложенной мешками с песком, палатки. Вполне вероятно, что если бы не это изысканное благоухание, Сережа там не появился бы и, соответственно, не дал бы толчок последовавшим событиям.

Попили-покушали, славненько поговорили. Само собой «стало мало». Солдатики вытащили свои запасы. Поели-попили, сердечно поговорили. В два часа ночи солдатикам опять «стало мало». Сержант Леша и ещё двое солдат намылились идти к ингушам «в магазин». А Сережа, проявив силу воли и характер, со словами: «Ну, ладно, пацаны, мне с утра на работу, бывайте!» — все же ушел отсыпаться «домой», в палатку десантно-штурмовой роты разведчиков. Где, вероятнее всего, у него последовало продолжение банкета с офицерами.

Трое гонцов все-таки берут «в магазине» ещё литру. Раскладывают по разгрузкам и, чтобы быстрее попасть домой, решают срезать путь по лесу. Там они натыкаются на секрет погранцов, которые со страху, едва услышав хруст веток и громкие разговоры, начинают стрелять, в условиях кромешной тьмы, что называется, на слух. Наши военные, уверенные в том, что попали в засаду, в ответ, проявляя небывалый героизм и воинскую доблесть, начинают плотно и заученно отстреливаться из чёрных автоматов. В отличие от ментов, конченные автоматные магазины солдаты просто выбрасывают. Мигом протрезвев и закидав секрет гранатами, Лёшина группа моментально оказывается у себя дома, где начинается усиленное снятие стресса путем «размягчения печени». В общем хорошо поколбасились.

На рассвете, выходя из обитого плащпалатками туалета, сержант натыкается на полковника Дурика, обходящего со свитой свои владения. Пытается объяснить своему прямому начальнику, сквозь слёзы, как лучшему другу:

— Дык ить… Аристархыч, вот… Пошли… а там зас… зас…

Дурик в ответ:

— Знаю, — засрано! Вот завтречко и приберёшь! — И даёт апперкот по размягчённой Лёшиной печени. Лёша мигом оказывается в зиндане. Как сказали бы милиционеры — за появление в общественном месте в состоянии алкогольного опьянения.

Через некоторое время прилетают, отстреливая тепловые ракеты, две вертушки, крокодил и МИ-8 со съемочной группой телевидения и военной комиссией. Быстро снимается сюжет для новостей, берется интервью от доблестных пограничников. Перед камерой, на всю планету, демонстрируется Лёшин автоматный магазин, подобранный на месте нападения на секрет, с нацарапанной надписью «ДМБ — год такой-то». Что, впрочем, неудивительно — бандиты часто и много используют трофейное оружие. Члены высокой комиссии крепко пожимают руки командирам героев и проворно улетают.

Впитав в себя информацию и проникнувшись сочувствием к Алексею и к его внутреннему органу, два товарища решают спасать положение дипломатическим путём.

В России сотрудникам внутренних органов двери открыты везде. Сергеич, чтобы не ходить далеко и не тратить время, берет в палатке у вездесущих вертолётчиков литру, Геркон одевает мохнатую, черного цвета, кавказскую папаху. И сняв камуфляж, оба переодеваются в повседневную ментовскую полевую форму, чтобы уж точно никто не перепутал с военными. После чего отправляются в гости к Дурику.

Во время умных и конструктивных разговоров взрослых людей, полковник сообщает, что ночью над группировкой летал злой грузинский вертолет-разведчик, а также, что по данным войсковой разведки, зверь по фамилии Басаев находится где-то здесь, рядом, в детском санатории — здоровье подлечивает. Старший прапорщик Сергеич, смачно закусывая соленым огурчиком, обещает лично поднять отряд и выковырять аспида оттуда. Между делом, подливая полковнику в стакан, Герасимыч сетует что, вот, мол, куда-то запропастился его Лёша, сержант по фамилии Такой-то, без которого «мы, буквально, как без рук».

— А-а, Такой-то! Как же, как же!

Аристархыч в красках начинает рассказывать как он, в отличие от своих подчиненных господ офицеров, что называется, работает:

— Только представьте, уже с утра поймал разгильдяя, который своим непотребным видом подрывал боеспособность всей группировки. Прямо скажу — это чёрное пятно на моей репутации! Вот пограничники молодцы! Нет, вы слыхали? В секрете трое, а банда ДВАДЦАТЬ ЧЕЛОВЕК! Ну, прям герои! Представляете, троих бандюг подранили, они кое-как их утащили. А у самих НИ ОДНОЙ царапинки! Ну, профессиона-алы!

Сергеич:

— Дык по петшени его, сволотша, товарышч полковник!

Геркон, по садистки блеснув левым глазом, выглядывающим из-под папахи:

— Дык вы его нам дайте на перевоспитание!

Полковник щёлкает пальцами — бледный Лёша возникает в своей палатке.

Ну, и в заключение этой главы опять же про печень.

Как-то один из ингушей все-таки проявил свою кавказскую вольницу. Мягко говоря, в состоянии сильного не то наркотического, не то алкогольного опьянения, взял пулемет Калашникова и выпустил весь магазин вверх по секрету. Ему скрутили ласты. И пока двое якутян профессионально отбивали борогозу печень, остальные держали на прицеле выскочивших своему на подмогу ингушей. Как ни удивительно, при полном отсутствии связи, через час приезжает из РОВД на своем УАЗике их зам по границе майор Джабраилов. Выпрашивает у якутян патроны для своего пустого пистолета. Без лишних распросов забирает хулигана и исчезает. После чего распускается слух, что стрелявший уволен из органов, что вряд ли соответствует истине.

Команды выкорчёвывать Басаева из логова от бюрократов так и не поступило. Руководство мобильника где-то в Ханкале или Моздоке начисто забыло о существовании не то что Сергеича, а вообще всего якутского СОМа. Как злой и голодный отряд выходил из Ингушетии обратно домой, в Чечню, к главе о приготовлении печени не относится.