Девочка с медвежьим сердцем - Фрэнсис Хардинг Страница 73

Мейкпис поспешила к входу, содрала с двери религиозные трактаты и быстро вернулась в свою комнату. Окунула перо в сок артишока и написала на полях трактата короткое послание:

«Свадьба – ловушка. Бегите, если можете».

Морган оказалась права. Сок только смочил бумагу и почти сразу высох, не оставив следов.

«Как она его прочитает?» – спросила Мейкпис.

– Буквы появятся, если поднести бумагу к пламени свечи, – пояснила шпионка. – Пометь ногтем нужный угол, чтобы она знала, где находится скрытое сообщение.

Руки Мейкпис тряслись нервной дрожью, но она притащила стопку трактатов в бальную комнату и стала их раздавать. Кое-кто из присутствующих бросал на нее странные взгляды. Но таких было мало. Религиозным пророкам пристало подобное необычное поведение.

Большая часть гостей разместилась на маленьких сиденьях-подоконниках спиной к белой пелене за окнами. Хелен восседала между невестой и незнакомой леди и, казалось, легко завладела беседой. Судя по тому, как собеседницы закрывали смеющиеся лица веерами, шутки ее не отличались пристойностью.

Мейкпис остановилась рядом, присела в неуклюжем реверансе и чуть ли не силком вложила трактаты в руки каждой леди. И тут Хелен мельком глянула на Мейкпис. На кратчайший миг глаза рыжеволосой женщины вспыхнули. Шок… Узнавание… Но выражение было таким мимолетным, что его заметила только Мейкпис. Хелен тут же откинула голову и рассмеялась над какими-то словами невесты, словно Мейкпис была совершенно невидима.

Мейкпис двинулась дальше, продолжая раздавать трактаты, и, заикаясь, бормотала что-то несвязное в ответ на шутливые попытки какого-то краснолицего джентльмена пофлиртовать с ней. Зато она прекрасно уловила минуту, когда Хелен беспечно извинилась перед собеседницами и покинула комнату.

Немного позже она вернулась. Теперь улыбка казалась приклеенной к лицу. Краснолицый джентльмен приветствовал ее как старую знакомую, осыпал веселыми комплиментами и попытался убедить отойти в сторонку и позволить почитать ей стихи. Однако Хелен отделалась от него и поспешно зашагала к мужу. Проходя мимо них, Мейкпис уловила обрывок тихого разговора:

– Я что-то не то съела, – сообщила Хелен. – Мне очень плохо. Дорогой… думаю, мне нужно вернуться домой.

– Можешь попробовать не позорить меня хотя бы раз? – отрезал муж. – Если ты достаточно здорова, чтобы скакать верхом, значит, достаточно здорова, чтобы остаться и говорить гостям любезности. А если возьмешь коня, как я буду возвращаться?

В комнату вошли мужчины сурового вида, одетые в черное. Мейкпис подумала, что в них было что-то воистину зловещее, как у мрачных жнецов, внезапно появившихся на веселом пикнике. Переглянувшись с Саймондом, они дружно кивнули. Хелен тоже заметила их и побледнела.

Время истекло.

Трое в черном молча, вежливо кланяясь, прошествовали к Хелен и ее мужу… и миновали их. Остановились перед румяным джентльменом, пытавшимся флиртовать с Мейкпис.

– Сэр, – объявил один, – надеюсь, вы спокойно пойдете с нами и не доставите неприятностей собравшимся.

Джентльмен уставился на них и уже открыл было рот, словно пытался выпалить слова протеста или изобразить непонимание. Но молча сжал губы, тяжело вздохнул и с извиняющимся видом улыбнулся гостям, наблюдавшим за ним со страхом, любопытством, смущением или подозрительностью.

Потом обличенный шпион тяжело поднялся, осушил кубок, швырнул его в физиономию ближайшего врага и ринулся к двери – неожиданно для всех. Мейкпис едва успела убраться с дороги, когда он пролетел мимо.

– Заприте входную дверь! – крикнул кто-то.

Раздался грохот.

– Он выскочил в окно, на передний газон!

Все военные бросились в коридор. За ними последовало большинство слуг и гостей. Входную дверь распахнули, и толпа высыпала во двор. Туман по-прежнему был так густ, что Мейкпис едва различала одинокую фигуру, бегущую под укрытие деревьев. Но шпион неожиданно остановился и побежал в другом направлении, потому что из-за деревьев выскочили другие смутные фигуры и погнались за ним. Очевидно, те, кто устроил ловушку, на всякий случай поставили засаду.

Оглянувшись, Мейкпис увидела, что почти все свадебные гости сгрудились перед домом. Хелен выглядела ошеломленной и пораженной ужасом.

Старший из одетых в черное мужчин, прикладывая салфетку к ране на лбу, нанесенной брошенным кубком, быстро двигался вперед в компании Саймонда.

– Вы были правы, – сказал он Саймонду. – Преступник действительно пытался сбежать. Я ожидал от него несколько большего достоинства.

– А я нет.

Саймонд чуть приотстал и, проходя мимо Мейкпис, поймал ее взгляд и расплылся в улыбке.

– Охота началась, – шепнул он. – Держись ближе ко мне.

Растерявшиеся люди ныряли в туман и тут же теряли друг друга из вида. Непроглядную пелену разрезали крики:

– Туда! Я вижу его! Стоять!

– Не позволяйте ему добраться до деревьев!

Послышался резкий треск. Еще один. Словно ломавшиеся в бурю сучья.

– Изменник валяется на земле!

– Доставьте хирурга!

Саймонд ринулся на последний вопль, и Мейкпис, облизнув пересохшие губы, бросилась за ним. Двое мужчин стояли над третьим, распростертым у их ног. Из дома выбежал мужчина с кожаным мешком, пересек газон и опустился на колени рядом с упавшим. Мейкпис предположила, что он, должно быть, и есть хирург.

– Можете зашить рану? – спросил один из офицеров. – Ему нужно ответить на кое-какие вопросы!

– Какой-то гений всадил ему в голову пулю с близкого расстояния, – огрызнулся хирург. – Мне понадобится половник, чтобы собрать его мозги!

Мейкпис ощущала запах пороха, совсем не похожий на сладкий, почти живой дымный аромат стряпни или лесных костров. Сейчас в воздухе плавал горьковатый металлический смрад, и ей вдруг пришло в голову, что, возможно, так пахнет адский огонь.

– Нам нужны носилки! – воскликнул один из солдат. Другой вытащил из кармана Библию и, хотя был почти ослеплен туманом, поднес ее поближе к глазам и попытался читать вслух.

Саймонд приблизился к телу, встал на колени и в этот момент напомнил Мейкпис кота у мышиной норки. Потом застыл, словно тот же кот, увидевший молниеносный взмах мышиного хвоста.

Мейкпис тоже кое-что увидела: полупрозрачную прядь над телом – не дым и не туман. Это оказался призрак, очень слабый и несчастный. Он почуял убежище в Саймонде и нерешительно потянулся к его лицу.

Только Мейкпис стояла достаточно близко, чтобы увидеть улыбку Саймонда. Когда призрак был почти у его рта, он вдруг ощерился и глубоко вдохнул, словно желая втянуть призрака в легкие. Глаза его блестели хищным возбуждением.

Призрак отпрянул. Несколько секунд он нерешительно колебался, а затем Мейкпис увидела, как он поплыл по газону, так невесомо, что травинки лишь слегка пригибались. Маленький кустик почти неразличимо шевельнулся, словно его толкнули. С листьев посыпались капельки влаги. Это заметили только Мейкпис и Саймонд. Остальные смотрели на тело.