Три момента взрыва - Чайна Мьевилль Страница 56

Чарли мигнул, весь скользкий от покрывавшей его слизи. От его запаха ее мутило. На его подбородке виднелись следы укусов. Припухшие болячки кровоточили.

– Това, – пробормотал он. Сознание медленно возвращалось к нему. – Това.

– Чарли, – сказала она. Ей хотелось плакать. – Посмотри на себя… Что ты с собой сделал?

– Това. – Он, качаясь, вставал на ноги. – А ты что тут делаешь? – Язык у него заплетался, как у пьяного. – Это, знаешь, я должен…

– Ты серьезно, Чарли? – сказала она. Ее трясло, она задыхалась. – Только не надо мне врать. Я и так знаю, чем ты тут занят. Никакое это не лечение, ты только посмотри на себя.

– Ничего ты не знаешь, – ответил он. – Ты даже не знаешь, о чем говоришь.

– Господи, да ты сам языком еле ворочаешь. Что вы все тут делаете? Как вы вошли, ключи, что ли, украли? Или это он украл? – И она показала на человека с крокодилом. Женщина-корова не шевелилась.

Чарли вышел из холодного отсека, подошел к раковине, открыл кран. Наклонился. Он не пил, а, высунув язык и закрыв глаза, просто стоял, подставив его под воду.

– Меня сейчас стошнит, – сказала Това. Вздутия на его лице уже почти опали, но во рту их было еще много. Язык у него посерел и покрылся пятнами, точно заплесневел.

Открыв глаза и увидев лежащую на боку свиную голову, Чарли вздрогнул.

Когда Това достала телефон, Чарли шагнул к ней и выбил его из рук. И тут же уставился на нее испуганным, виноватым взглядом. Коротышка поднял аппарат и вернул ей, но он был разбит. Чарли шарил руками внутри свиной маски.

– Лучше уходи, – сказал человек-крокодил Тове.

– Вам нужна помощь, – возразила она.

– Все совсем не так, – сказал он и мягко подтолкнул ее к выходу.

– Нет, так, – настаивала она. – Я сейчас вызову полицию.

– Вызывай, – сказал он, – они приедут, и все станет совсем плохо. Хочешь натравить их на нас? Хочешь, чтобы они упекли твоего парня в кутузку? Послушай… – Он стоял рядом с ней на нижней ступеньке лестницы. Слизь на его лице высохла, превратившись в вонючую корку. – Слушай, я знаю, что мы не… Ты все равно не поймешь. Но… мы все исправим. Это в последний раз.

Конечно, она ему не поверила. Но, сколько бы она ни грозилась, отправлять Чарли в тюрьму ей все же не хотелось, к тому же теперь ей стало страшно, ведь она не знала, на что они способны. И Това позвонила Дереку.

– Не знаю как, – начала она, – но они заполучили ключи от вашей лаборатории. Неудивительно, что головы так быстро портятся, ведь они приходят и надевают их, пока вас нет. Ничего не делают, просто сидят в них, и все. – Она услышала, как он задохнулся от изумления и тихо выругался. – Это плохо?

– Нет… не знаю, – сказал он. – Вы про заражение, про эти щупальца? На вид они мерзкие, но вреда от них немного, как мы думаем. И не у всех, чьи головы оказались заражены, все идет так плохо… хотя иногда зараза вызывает привыкание. Мы приготовили препараты-заменители. Кажется, их уже давали женщине с головой гиппопотама. При нормальных условиях все происходит… э-э-э… не так долго…

– Знаете, я только и слышу: при нормальных условиях, при нормальных условиях. А условия не нормальные. И они у вас превратились в наркоманов. Наверное, мне все же лучше пойти в полицию.

– Погодите. Я должен… послушайте, я сейчас звоню доктору Аллен, и мы с ней вместе подъезжаем. Я уже еду. Она тоже должна об этом знать.

– Делайте, что считаете нужным, только побыстрее. Я не собираюсь сидеть и смотреть, как Чарли разваливается на части.

– Ладно, дайте мне один час. Я вам перезвоню.

На самом деле он позвонил ей куда быстрее и заорал на нее в трубку, сам злой и напуганный до смерти.

– Их нет! – кричал он. – Они наверняка ушли сразу после вас. Полиция уже едет, все пошло прахом. На других лечение подействовало прекрасно, а что такое с этими тремя, что с ними происходит, я не знаю. Они их забрали.

– Что забрали, головы? – переспросила Това.

– Да, головы.

Полиция побывала на квартире у Чарли, но его там не было, как не было и никаких следов того, что он заходил туда после лаборатории. Това почему-то вдруг решила, что никогда больше не услышит о том, где он и что с ним.

Полицейские спрашивали ее, может ли она пролить свет на мотивацию Чарли, на то, что происходит у него в голове. И чего от него ожидать.

– Нас заботит их безопасность, – добавил офицер.

– Меня тоже, – крикнула Това, – но я понятия не имею о том, что у него в башке творится, понятия не имею, в том-то все и дело!

Това ошиблась. Не прошло и двух дней, как она узнала, чем теперь занят Чарли. И не только он, но также Симона и Нил, все трое зараженных носителей трех животных голов: свиной, коровьей и крокодильей.

Сначала одна пара из северного пригорода Лондона сообщила, что в их саду появлялись трое обнаженных людей в масках. В поисках их следов журналисты прочесали все многолюдные города-спутники и мегаполя вокруг столицы.

Потом какой-то подросток выложил в Ютьюб кадры, снятые на мобильный телефон. Уродливая кучка мертвых, белых, как старая кость, деревьев на краю неухоженного поля. Посреди затянутой масляной пленкой лужи ржавеет брошенный комбайн. Изображение вздрагивает.

– Вон там, – говорит чей-то голос невидимому оператору. – Та-ам. Ты чё, ослеп, блин?

Вдалеке, в щетине подлеска, от дерева к дереву перебегают двое неодетых мужчин. Руками они придерживают подпрыгивающие на их плечах головы: свиную и крокодилью. Они далеко, разобрать, кто это, трудно, но Това узнает болезненную сероватую белизну тела Чарли и смуглую кожу Нила, их комичные, прерывистые движения. Оба бегут без энтузиазма, тяжело переставляя ноги, и как будто что-то изображают: сначала от кого-то прячутся, потом, наоборот, кого-то выслеживают, но из-за того, как неубедительно они это делают, они сами становятся еще заметнее. Вот они останавливаются, выпрямляют спины и оглядываются вокруг через пасти своих мясных масок. Потом падают на четвереньки и скрываются из виду. Невидимые мальчишки, авторы видео, еще немного спорят за кадром, подойти ближе или не стоит. Экран темнеет.

– Чем они заняты? – спросила Това.

– Не знаю, – ответил Дерек. Она слышала, как он сопит в трубку, напряженно соображая, что рассказать ей, а что не стоит. – У нас, конечно, есть предположения, но…

– Поделитесь со мной предположениями.

– Нет. Извините, но я не стану этого делать, потому что мы… мы просто ничего не знаем.

– Похоже, они пытаются жить на подножном корму, – сказала она.

– Мы тоже так думаем.

Полицейские спрашивали ее, не пытался ли Чарли выйти с ней на связь. Она расхохоталась.

– Да вы хотя бы видели, чем он там занят? – Звук собственного голоса ей не понравился.