Стеклянное лицо - Фрэнсис Хардинг Страница 52

Руки – теперь уже без перчаток – торопливо вытаскивали что-то из кармана. Это было письмо с необычной вычурной печаткой на пурпурном воске. Хозяин пещеры нагнулся, чтобы поднести его к светильнику, и Неверфелл впервые увидела Клептомансера вживую.

Она не удивилась бы, окажись он безглазым, и безумная усмешка ее бы не испугала. Неверфелл была готова увидеть человека без головы. Но меньше всего она ожидала столкнуться с чем-то обычным.

Слабо освещенное лицо было гладко выбрито. У Клептомансера обнаружились широкий подбородок и лоб, до того высокий, что глаза, нос и рот словно сползли вниз. И глаза эти были маленькими, а нос коротким, с округлым кончиком. Коричневые волосы были коротко острижены. Такое лицо легко затерялось бы в толпе. Хотя, учитывая рост Клептомансера, он легко бы затерялся в толпе целиком.

Его лицо не выражало ровным счетом ничего, а губы сжимались в идеально ровную линию, в ней не угадывалось признаков, выдающих жестокость или другие черты характера. Нет, линия губ была ровной, как неподвижная поверхность воды. На лице Клептомансера выделялись только глаза – черные радужки словно поглощали свет.

Неверфелл увидела, как он прищурился, пробегая взглядом по письму, и потер глаза тыльной стороной ладони. Непроницаемо-черные радужки говорили о том, что Клептомансер принимал Ноктурникс, который помогал ему видеть в темноте. Сама Неверфелл никогда не прибегала к этому средству, но немало слышала о нем. Одним из побочных эффектов Ноктурникса была частичная слепота: когда действие препарата прекращалось, человек еще около часа смотрел на мир словно сквозь густой снегопад. Если она ничего не перепутала, то сейчас Клептомансер щурился, потому что перед глазами у него уже мелькали снежинки. Возможно, у нее получится этим воспользоваться.

Неверфелл подкралась еще ближе, стараясь не заходить в круг света. Клептомансер тем временем нацепил на нос затемненные очки с треугольными линзами и снова попробовал прочитать письмо, но, судя по раздраженному шипению, это мало помогло. Швырнув письмо на пол, он неуверенно побрел в темноту, заслонившись рукой от свисающих инструментов. Неверфелл смотрела, как он роется в сумке и вытаскивает оттуда несколько пар странных на вид очков.

Сначала Неверфелл хотела подождать, пока Клептомансер станет совсем незрячим, но непрочитанное письмо неудержимо влекло ее. Затаив дыхание, она скользнула вперед, схватила его и метнулась назад в тень. И в следующий миг услышала лязг и грохот: это Клептомансер, почуяв неладное, спешил обратно, неловко отмахиваясь от инвентаря, который загораживал ему дорогу.

Неверфелл юркнула в гамак и сидела там тихо, как мышь, пока Клептомансер пробирался к столу, где ее оставил. Тогда она впервые услышала его голос.

– Где ты? – Он кричал, но в его крике не слышалось никаких чувств. Голос звучал грубовато, будто заржавел от долгого молчания. – Я знаю, что у тебя мое письмо.

Неверфелл понимала, что ей остается только ждать. Вскоре он ослепнет, и тогда она сможет сбежать.

Свет почти не проникал в гамак, и ей пришлось поднести письмо к самым глазам, чтобы прочитать строки на внешней стороне:

Открыть после успешного завершения Операции М331.

Неверфелл аккуратно сломала печать, и глаза ее жадно забегали по тексту письма.

Немедленно употребить смесь 422, чтобы стереть дни с 17 670 по 17 691, и смесь 8НН, чтобы заново прожить день 35 939.

Узнай об объекте все, что можно. Наблюдай за разломом два дня. Собрав всю информацию, верни объект в целости и сохранности. Следующее письмо получишь через три дня.

Неверфелл слышала, как Клептомансер мечется по комнате, сшибая все на своем пути. Впрочем, вскоре его движения замедлились. Возможно, он сдался. Или глаза ему застила метель. Возможно, ей пора всерьез задуматься о бегстве.

Неверфелл выскользнула из гамака и стала красться вдоль стены, выглядывая выход. После недолгих поисков она увидела двойные двери, из-за которых доносился ровный бездушный рев. Сквозь щель между створками тянулся тугой металлический трос. Он спускался к закрепленной в полу катушке и наматывался на нее. На полу вокруг блестели лужи.

Сейчас или никогда. Неверфелл потянула двери на себя. Рев стал оглушительным, в лицо Неверфелл ударили ледяные брызги. Сердце забилось как ненормальное. Глазам Неверфелл открылась плотная стена белой воды, которая, сделай она неосторожный шаг вперед, размазала бы ее с той же легкостью, с какой бегемот топчет муравья. Здесь сбежать не получится.

Неверфелл закрыла двери и обернулась как раз вовремя, чтобы нос к носу столкнуться с Клептомансером. Скорее всего, его привел сюда усилившийся шум водопада.

– Верни мне письмо.

Голос Клептомансера был под стать ровной линии рта. Вода не может быть жестокой или доброй, ей все равно, утонешь ты или нет.

– Это приказы, так? – Неверфелл отчаянно цеплялась за остатки храбрости. – Кто-то отдает тебе приказы! Вот почему ты натравил на меня змей, а потом похитил! Скажи мне, что происходит, или я… Съем письмо!

Клептомансер шагнул вперед, и Неверфелл запихала письмо в рот.

– Азад! – завопила она, с трудом ворочая языком. – Я ачиаю евать!

Клептомансер замер, а затем, к ее огромному облегчению, отступил. Неверфелл аккуратно вытащила изо рта слегка намокшее письмо. Лицо знаменитого вора по-прежнему выразительностью могло поспорить с куском гранита, и Неверфелл сглотнула подступивший к горлу холодный ком – она вдруг поняла, в какой опасности находится. Она видела настоящее лицо Клептоман-сера. С чего бы ему оставлять ее в живых?

Затем ей на ум пришли странные фразы из письма. Теперь они обрели некий смысл.

– «Верни объект в целости и сохранности». В письме говорится, что ты должен вернуть объект в целости и сохранности! Объект – это же я? Значит, если со мной что-нибудь случится, твой хозяин будет очень зол!

Клептомансер попытался схватить ее, но Неверфелл ловко увернулась и, прихрамывая, кинулась бежать. Что ж, в целости и сохранности вернуть ее уже точно не получится.

– Я ничего тебе не сделаю! – закричал Клептоман-сер ей вслед. – Я спас тебе жизнь. И хватит уже бегать!

Неверфелл оглянулась: ее похититель стоял в свете фонаря, озадаченно потирая шею, и лицо его было пустым, как чистая грифельная доска. Неверфелл подумала, что прежде ему не приходилось иметь дела с добычей, которая не лежит спокойно там, где он ее оставил, а носится кругами по пещере, вопит и грозится съесть его почту. Наверное, он вообще не очень хорошо ладил с людьми.

– Ты запустил слеполозов ко мне в комнату! – пискнула она. – Какое же это спасение жизни?

– Слеполозов запустил убийца, а не я. Он хотел убить тебя, прежде чем я тебя похитил.

Неверфелл припомнила странный шум, который раздался перед тем, как ее запихнули в угольный желоб. Возможно, это был шум борьбы.