Падшие из ада - Илья Шумей Страница 51

Одно радовало – нас с Кирой за всю ночь никто не побеспокоил. У меня даже мелькнула мысль остаться здесь, на техническом этаже и подождать, пока ситуация не разрешится, но жена выступила решительно против. Ее пугала сама мысль о том, чтобы находиться под одной крышей с такими безумцами, что повстречались нам на нашем пути. Что в супермаркете, что в храме…

Кроме того, голод и жажда также обладали правом голоса и единогласно настаивали на том, чтобы продолжить спуск вниз. Побег из пожара стоил нам немалых сил и нервов, да и в горле до сих пор саднило от дыма, а когда я взглянул на Киру, то в бледном свете зачинавшегося утра разглядел, что все ее лицо перепачкано в саже и копоти. Думаю, моя физиономия представляла собой аналогичную картину.

В общем, раздобыть немного воды нам бы сейчас не помешало, а потому мы все же решили отправляться в дорогу.

Вот только я зарекся впредь разгуливать по темным этажам с пустыми руками. Когда ты не можешь дать отпор, то обязательно находится желающие указать тебе твое место в жизни и поучить тебя уму-разуму на свой лад. С меня хватит! Я и сам кому хочешь мозги могу вправить! Тренировки на арене хоть и виртуальные, но некоторые навыки все же прививают. Осталось лишь найти подходящий инструмент.

Пошарив по окрестностям, я наткнулся на сваленные в углу металлические трубы, являвшиеся, по-видимому, элементами быстросборных строительных лесов. Из общей кучи я выбрал стальной прут примерно метровой длины с приваренными на концах увесистыми проушинами. Парой пробных взмахов я рассек воздух своей импровизированной палицей и почувствовал себя заметно уверенней.

Лестницу мы отыскали не сразу, поскольку никаких специальных указателей на этаже не оказалось, и нам снова пришлось заглядывать во все двери подряд. Но, так или иначе, вскоре мы с Кирой снова отсчитывали бесконечные уходящие вниз и в темноту ступени.

Вчерашняя усталость и пережитый шок схлынули, обнажив боль в измученном и изможденном теле. О себе не замедлили напомнить и многочисленные синяки, и ободранные ладони, и обожженные ноги. Иногда складывалось такое впечатление, что болело вообще все! У Киры распухла левая щиколотка, которую она ушибла, упав из окна на металлическое ограждение люльки, и она заметно прихрамывала, невольно шипя и задерживая дыхание на каждом шаге. Я позволил ей опереться на свое плечо, хотя моих собственных сил едва хватало, чтобы самому не упасть и не покатиться кубарем по ступенькам.

Я не знаю, что располагалось на тех этажах, что мы проходили мимо – жилые апартаменты, гостиничные номера или же офисы, но доносящиеся до нас запахи ясно давали понять, что ничего хорошего мы там не найдем. Так что мы и не пытались, торопясь как можно скорей сбежать отсюда.

Гниющие отходы, переполненные туалеты, протухшие продукты – ранее до нас долетали не более чем намеки, в то время как здесь вонь буквально прорвала все плотины и дамбы, затопив собой коридоры. Иногда ее концентрация оказывалась столь высокой, что меня начинали душить приступы тошноты, тщетной и оттого еще более мучительной. Кира, судя по всему, чувствовала себя ненамного лучше.

По мере того, как мы спускались, к прочим «ароматам» вновь начал примешиваться еще и отчетливый запах дыма, который невольно пробуждал в душе самые недобрые предчувствия. Воображение сразу же начинало рисовать пугающие картины пожаров и сгорающих заживо людей. Мы даже на некоторое время остановились, прислушиваясь и принюхиваясь, готовые в любой момент дать деру и вернуться в свое бетонное убежище, где гореть было попросту нечему.

Однако время шло, а дыма не прибавлялось, и мы решились продолжить спуск. Иногда мы слышали чьи-то голоса, но, наученные горьким опытом, не спешили знакомиться с их обладателями, предпочитая как можно незаметней проскользнуть мимо, не привлекая к себе излишнего внимания.

До выхода на свободу нам оставалось каких-то сто этажей…

«Изумрудный» этаж «Айсберга» задумывался проектировщиками как один большой парк. Разбитый на несколько секций, отделенных друг от друга воздушными завесами, он вмещал в себя разные климатические зоны – от тропических джунглей до сибирской тайги. Помимо всевозможных растений тут обитали и некоторые представители фауны – кролики, олени, мелкие обезьянки и бог знает кто еще, однако я не без оснований полагал, что мало кому из них удалось дожить до настоящего момента. Голод не ведает жалости.

Но главным ожиданием, что заставляло нас двигаться вперед, являлись искусственные пруды с журчащими ручейками, располагавшиеся в некоторых секциях. Существовала, конечно, вероятность, что их тоже взяли под контроль не в меру инициативные жители, но я предпочитал надеяться на лучшее.

Памятуя о наших предыдущих мытарствах, я перебирал в уме самые разные варианты, но так и не смог придумать ничего, что могло бы вызвать на этом этаже приступ массового помешательства, сопровождаемого кровопролитием и немотивированным насилием. Тем не менее я держал наготове свою стальную алебарду, готовый в любой момент, если потребуется, пустить ее в ход. Теперь я буду сначала бить, а уже потом задавать вопросы.

Этаж встретил нас промозглым полумраком, разительно отличавшимся от той теплой и уютной атмосферы, что царила тут прежде. Поскольку здесь здание в очередной раз расширялось, то выступающие части секций освещались естественным образом через стеклянные крыши, а вся остальная площадь парка использовала электрическое освещение, которое по характеристикам постарались максимально приблизить к натуральному солнечному свету. Вплоть до бледной утренней зари и багровеющих вечерних сумерек.

В настоящий же момент в центральной части этажа царил унылый серый полумрак, и только кое-где в просветах между деревьями проглядывали светлые пятна. В воздухе висела колышущаяся сизая дымка, и запах дыма вновь напомнил о себе.

– У них тут, кажется, тоже что-то горит, – обеспокоенно заметила Кира.

– Не волнуйся, я думаю, что они просто жгут костры, чтобы согреться, – я указал на желтый огонек, пробивавшийся через листву.

– К ним пойдем? Погреемся немного?

– Вот еще! – я половчее перехватил свой прут, – чем быстрей и незаметней мы отсюда исчезнем – тем лучше! Нам бы найти прудик, чтобы умыться и попить немного, а потом снова на лестницу – и вниз. А то от всех встречных у нас в последнее время только неприятности.

Жена вздохнула, но спорить не стала, и мы побрели по тропинке, то и дело спотыкаясь и получая в лоб от невидимых в темноте ветвей и вспоминая, где здесь располагался ближайший водоем. Раньше его можно было легко отыскать по плеску искусственного водопада, а теперь приходилось идти почти наугад, надеясь вовремя его заметить, чтобы ненароком не нырнуть в воду вниз головой.

Мы с Кирой нередко заглядывали сюда, чтобы прогуляться. Ей особенно нравился тропический павильон с огромными бабочками, которые садились посетителям прямо на руки и лакомились предложенными сладкими фруктами. Пара-тройка таких красавиц, приземлившихся на женскую голову, выглядели как фантастические яркие заколки, и Кира очень любила позировать в таком виде. Увы, но собачий холод, воцарившийся сейчас в темном парке, боюсь, не оставлял прелестным насекомым ни единого шанса.