Вампирский Узел - С. П. Сомтоу Страница 50

— Ты лучше по существу говори, — раздраженно проговорил Пратна.

— Но вы еще не все собрались, — сказал монах. — Одного не хватает. И то беспокойство, которое вы испытываете сейчас, — это хорошая тренировка перед суровой и изнурительной одиссеей, которая вам предстоит.

— Опять, стало быть, в путь-дорогу, — вздохнул сэр Фрэнсис. — Боюсь, мои старые кости не выдержат этого испытания.

Стрейтон зашевелился, усаживаясь поудобнее, и подергал на груди рубашку, промокшую от пота.

— Выбор всегда остается за вами, — неожиданно мягко проговорил монах. — Но насколько я знаю брата, он лишний раз думать не будет — ломанется вперед сломя голову. Он сделает все, лишь бы бежать от угрозы хронической импотенции. — Снаружи раздался какой-то шум. Звук шагов на каменных ступенях. — О небеса, я смотрю, вас ничто не удержит. Ваш приятель пожаловал… прямо сюда.

Все обернулись к входной двери, где неожиданно вырос темный силуэт, заслонивший свет. Стивен.

— Не… — начал было Фрэнсис.

Но поздно. Стивен уже наступил на порог. Зловещее предзнаменование.

— Да ладно, — сказал Дарьянга.

огонь

— Двадцатый век на дворе, — продолжал монах. — Мы больше уже не хороним беременных женщин под порогом нового дома, чтобы милые, но мстительные духи охраняли твое жилище. Входите, пожалуйста. Не стесняйтесь.

Еще мгновение назад Стивен жарился на солнце. Теперь ему в лицо ударил прохладный воздух, остуженный кондиционером. И именно эта неожиданная прохлада совершенно лишила его присутствия духа — именно она, а вовсе не то, что он снова встретился с теми людьми, с которыми на протяжение шестидесяти лет делил один и тот же кошмар.

— Ваш шофер, который встречал меня в аэропорту, привез меня прямо сюда, — сказал он Пратне. Это было похоже на те сбивчивые извинения, которые он лопотал, когда опаздывал на их прежние оккультные сборища. И как и тогда, все молчали, давая ему в полной мере почувствовать свое смущение.

— Ну хорошо, — сказал наконец сэр Фрэнсис. — Пусть он расскажет: что это за Тимми Валентайн такой и что в нем такого необыкновенного?

— Он вампир.

Мьюриел звонко расхохоталась. Все остальные упорно молчали. Стивен заметил их недоверчивые взгляды и поспешно добавил:

— У меня есть доказательства.

— Замечательно, — сказал старый монах.

Стивен рассказал им все, пристально вглядываясь в лица своих угрюмых собеседников. Взгляни на Фрэнсиса Локка, сказал он себе. Он, наверное, удивляется: неужели этот полоумный старик и есть тот наивный маленький мальчик, который когда-то боялся его до смерти. Терренс и Стрейтон… Лорель и Харди… Мьюриел… вся высохшая, ее красота увяла. И Пратна — верховный манипулятор. Как всегда.

— Полный бред, — заключил Фрэнсис, когда Стивен закончил рассказ. Но Стивен заметил, что ему очень хочется в это поверить — до такой степени хочется, что его аж трясет.

— Ах дети, дети, — спокойно проговорил Дарьянга, — вам так нужно во что-то верить. Так почему бы вам не пойти дальше и не притвориться, что все это — правда? Давайте садитесь все вместе и придумайте план по уничтожению вампира. Может быть, вы добьетесь какого-нибудь всеобщего катарсиса, а я еще успею вздремнуть до вечерней молитвы.

— Чеснок и кресты, — предложила Мьюриел.

— Не пойдет, — сказал Стивен и рассказал им еще парочку любопытных фактов из жизни Конрада Штольца и, кстати, напомнил, что их первая встреча с этим существом состоялась у самого алтаря в часовне Святой Сесилии.

— Он выходит при свете дня? — просил Стрейтон.

— Похоже на то, — пробормотал Терренс, вспоминая детали Стивенского рассказа.

— Если он не боится крестов и чеснока, — раздраженно проговорил Пратна, — то какой смысл все это затевать?

— Ха! — усмехнулся Дарьянга. — Вы, похоже, забыли одну очень важную вещь. Вы, похоже, забыли, почему вы вообще вдруг решили приехать в мой скромный кути.

А дальше монах завел долгий рассказ. Он был старше их в среднем на десять лет и очень четко осознавал свое старшинство. Стивен сразу понял, что торопить его бесполезно. Он уселся на жесткой циновке и постарался устроиться поудобнее. На самом деле ему было скучно, и встрепенулся он только тогда, когда Дарьянга заговорил про огонь.

— Огонь… о да! В Древней Персии, кажется, поклонялись огню? У них был Ахурамазда, воплощение принципа света, и Ахриман — воплощение тьмы или зла. Как говорится, простенько и со вкусом. Но…

— Мы про идола начали говорить, — нетерпеливо перебила Мьюриел.

— Ах да, идол. Но огонь — это не менее интересно, правда? — Дарьянга взглянул прямо в глаза Стивену. Что Боги Хаоса знают про Стивена, насколько они доверились этому полоумному? Он просто законченный параноик. Ему везде мерещатся какие-то досье и подслушанные разговоры, втихаря записанные на пленку. — Я сейчас заговорил про огонь, — продолжал монах, — не потому, что огонь косвенно связан с нашим конкретным случаем… но еще и потому, что мне хотелось немного встряхнуть заскучавшего Майлса, а то он совсем засыпал.

— Простите, — смутился Стивен. — Я внимательно слушаю.

Но его мысли опять начали разбредаться.

— Итак, продолжим… вы все, без сомнения, слышали про Золотой Треугольник. Это такой регион на границе Таиланда, Лаоса и Бирмы. Ни одно из трех правительств не контролирует этот район. Там живут разные горские племена, которые, собственно, и устанавливают там свои порядки и держат всю тамошнюю торговлю героином и опиумом. — Он оглядел присутствующих, но те лишь покачали головами. — Ладно, не важно. Но вы точно слышали о самых крупных племенах… дикие люди, совершенно не цивилизованные, аборигены как они есть… я имею в виду мьонгов, мео, каренов и им подобных. Но есть одно очень скрытное племя, исао. Предводитель у них — некий Ай Тонь. Достаточно сильный и очень влиятельный военачальник, и особенно теперь, когда в прошлом году пограничный союз трех стран распался. У него грандиозные планы. Завоевание Азии… этакий доморощенный Македонский. На самом деле их набеги доходят не дальше ближайших холмов на севере: пара лишних маковых полей и не более того…

— Какие маковые поля?! Какие набеги диких племен?! — Пратна закатил глаза. — Я от тебя большего ожидал, дорогой мой кузен.

— Ну что ж, — философски заметил Дарьянга, — сам Будда сидел сорок лет под священным фикусом и только потом достиг полного просветления. В такой перспективе пять минут — это вообще ничто. Но мой милый жизнелюбивый братец почитает вопросы религии скучными и занудными. Стало быть, так. Исао говорят на своем языке, который не похож ни на какие другие известные языки, равно что отдаленно напоминает греческий. У них есть легенда, и там говорится, что с незапамятных времен племя владело священным идолом, изображением бога…

Мьюриел тихо вскрикнула, но тут же умолкла.

— …расколотым молнией надвое. Одна половина — злая, другая — светлая. Все очень просто. Вполне в духе персов, вы скажете: такой примитивный дуализм. Лет тридцать назад они потеряли одну половинку божка в одной из локальных опиумных войн с каким-то племенем с другой стороны холма. Благую, светлую половину, которую еще называли владыкой… огня. Ха. Я знал, что Майлс вздрогнет на этом слове. Вы, молодежь, как собаки Павлова — ваши рефлексы вполне предсказуемы. И с тех пор началось: чума, голод, постоянные притеснения со стороны враждебных соседей. В конце концов это некогда могучее племя оттеснили на один жалкий холм. Но потом появился этот Ай Тонь… и поднял своих на последнюю битву за власть в холмах, что-то типа того. И вот теперь выясняется, что утерянная половина божка — у вас. А исао свято верят, что если вновь соединить две половинки идола, они завладеют немеренной энергетической силой, которая вызовет ураган, который обрушится на равнины и даже, упаси небеса, на Бангкок… место настолько далекое и чужое, что они почитают его за какое-то сказочное королевство из полузабытых мифов. И я даже не сомневаюсь, что они все отдадут, на все пойдут, лишь бы только вернуть своего огненного властелина.