Во власти черных птиц - Кэт Уинтерс Страница 45

Джулиус попятился:

– Ты чокнутая.

Тетя Эва схватила рамку с газетной статьей и снимками призраков солдат и также швырнула в него. Он отскочил, и стекло разбилось у его ног.

– Если ты сию же минуту отсюда не уберешься, я вызову полицию! – Она схватила еще одно фото – с призраком дяди Уилфреда. – Я уверена, что на руках Мэри Шелли остались отпечатки твоих пальцев.

Третья рамка угодила ему в висок. Затем она швырнула ему его шляпу.

Джулиус схватил шляпу, выкрикивая ругательства, которых я никогда прежде не слышала, и бросился в прихожую. Должно быть, он изо всех сил хлопнул входной дверью, потому что дом содрогнулся и остальные снимки на стене гостиной перекосились.

Тетя Эва выдохнула так судорожно, что это скорее походило на всхлип. Она опустила голову и уперлась руками в бедра, дыша так глубоко, как будто каждый вдох исходил из самой глубины ее легких.

Я не знала, что мне делать – утешать ее или убирать стекло.

– Мэри Шелли, ты пострадала? – срывающимся голосом спросила она. – Тебе нужен врач?

– Нет. Ты пришла на помощь прежде, чем он успел причинить мне реальный вред.

– Поверить не могу… Я не понимаю…

Она бросилась на кухню.

Я последовала за ней.

Стоя ко мне спиной, она сняла крышку с плиты, зажгла спичку и помешала тлеющие угли такими движениями, как будто вонзала кочергу в сердце Джулиуса.

– Если хочешь, я могу заняться приготовлением пищи, – предложила я.

Она продолжала мешать угли.

Я потерла плечи, все еще ощущая под тканью рукавов на коже отпечатки пальцев Джулиуса.

– Мне очень жаль, что он так с тобой поступил.

– Я впустую потратила почти год своей жизни, мечтая об этом человеке. Последние месяцы жизни Уилфреда я надеялась только на то, что Джулиус станет для меня всем, не зачахнет и не умрет, снова оставив меня одну. Я понятия не имела, что он такого низкого обо мне мнения, что способен прийти и оскорбить нас, как если бы мы вообще ничего собой не представляли. Почему он в тебя вцепился?

– Мы ссорились из-за Стивена.

Она покачала головой и захлопнула крышку плиты.

– Это я виновата, потому что вечно подталкивала тебя к нему. Я виновата в том, что позволила тебе снова встретиться с другом детства. Мы обе могли избежать сердечных мук, если бы я не потеряла голову из-за… – она промокнула мокрые щеки полотенцем для посуды. – И вот мне уже двадцать шесть лет, а у меня ни мужа, ни детей.

– Я не понимаю, как ты можешь хотеть детей после всех проблем, которые тебе доставляю я.

Она не удержалась от смешка.

– Представь себе, я их хочу. И я… потеряла мужа как раз тогда, когда начала стареть. Я не такая хорошенькая, как ты и твоя мама. Я уже никогда не встречу человека, который меня полюбит.

– Тетя Эва, ты хорошенькая, хотя ты почему-то так не считаешь. И ты не старая. Мама родила меня, когда ей уже исполнилось тридцать.

– Но, родив тебя, она умерла.

– Из-за сильного кровотечения, которое не имело никакого отношения к ее возрасту. У тебя еще есть время родить детей. Разве это не потрясающе, что сейчас ты имеешь возможность ездить в центр города в брюках, с короткой стрижкой и строить корабли, а значит, быть причастной к приключениям, обычно доступным только мужчинам?

Она высморкалась в полотенце.

– Работа не обнимает тебя, когда тебе одиноко. Она не утешает тебя, когда в город врывается грипп-убийца.

Я подошла к ней и положила ладонь на ее гладкое, обтянутое шелком плечо.

– Зато у тебя есть я. Мы позаботимся друг о друге.

В больнице мое прикосновение ее успокоило, и сейчас она снова расслабилась под моей ладонью. Она смотрела на меня распухшими от слез глазами.

– Ты действительно общаешься со Стивеном? Ты и в самом деле слышала и чувствовала его во время спиритического сеанса?

Я стиснула губы и кивнула:

– Да.

– Ты уверена, что все это себе не придумываешь? Я знаю, что тебе тоже очень одиноко. У тебя здесь нет друзей. У тебя нет ни отца, ни школы, что наверняка способно привести к…

– Это действительно он. Клянусь. Похоже, что он нуждается в моей помощи, чтобы понять свою смерть. В противном случае он, вероятно, никогда не упокоится.

Ее губы задрожали.

– Ты считаешь, что он был с тобой не только во время сеанса и похорон?

Я опустила глаза.

– Мэри Шелли, где, по-твоему, ты с ним сталкивалась? – Она сглотнула. – В этом доме?

Я кивнула и посмотрела ей в глаза:

– Он приходит ко мне по ночам. Я его видела и чувствовала. Думаю, кто-то сделал с ним что-то ужасное.

На ее переносице залегла глубокая складка.

– Не бойся его, – произнесла я. – Не похоже, чтобы он собирался причинять нам вред. Ему просто страшно. Думаю, во время войны и эпидемии гриппа спокойствие не способен сохранить никто. Наш мир настолько ужасен, что пугает даже мертвых.

Она отошла от меня и взяла со стола луковицу и кухонный нож.

– Пока я буду готовить ужин, убери разбитое стекло. Давай больше не будем говорить ни о смерти, ни о братьях Эмберсах. С меня на сегодня хватит.

Я исполнила ее просьбу. Кухня была насквозь пропитана вкусом отчаяния, и мне было трудно даже дышать.