Спасти Кэрол - Джош Малерман Страница 42

Врач действительно подошел к делу со всей серьезностью.

Мокси же хотел знать, когда может случиться очередной приступ.

– Ничего не могу сказать, – покачал врач головой. – А потому крайне важно проявлять по отношению к Кэрол максимум внимания и заботы. Не спускайте с нее глаз. Представьте, что она в одиночку пересекает улицу, падает, и тут появляется экипаж. Было бы ужасно, если бы в этот момент она была одна.

В одной руке Мокси нес пакет. Он двигался шагом твердым и размеренным, но сердце его разрывалось. Сайлас был прав. Врачи были правы. Права была и Кэрол.

Но он был не в состоянии сделать это.

Дом Кэрол был всего в тридцати метрах, когда он повернул. Воздух казался по-настоящему ледяным. На Большую дорогу пришла зима. Красные башмаки оставляли следы на тронутой снегом земле. Мокси почувствовал: перед ним открывается новая жизнь. Жизнь, в которой ему не нужно будет ежесекундно ждать, что его возлюбленная, только что жизнерадостно смеявшаяся, вдруг упадет и будет лежать как мертвая. Жизнь, где он не станет ежечасно, ежедневно присматривать за Кэрол. Он так и не вошел в ее дом, а потому, много лет спустя, уже не мог вспомнить точно, где он находится и когда он его в последний раз видел.

И дом, и его хозяйку.

Его башмаки вгрызались в заснеженный гравий Большой дороги, а сверток под мышкой так и норовил выскользнуть и упасть на дорогу. Надо бы выбросить его, подумал он. Или разбить о камень. А не то засунуть за ствол дерева и прикрыть сухими листьями, и если она когда-нибудь каким-то образом найдет его, то улыбнется, и эта улыбка хоть чуть-чуть согреет тот холод, который он оставляет позади себя.

Но он не сделал ни то, ни другое, ни третье, унося банку с булавоуской домой.

Сколько раз она уже умирала к тому времени? Сколько раз он верил тому, что это действительно была смерть?

Пять? Шесть? И каждый раз Мокси боялся дышать, чтобы, испуганная шумом его дыхания, она не ускользнула слишком далеко… она спала слишком долго… и ее неподвижное тело лежало в соседней комнате… он стоял у окна, вглядываясь в бесконечные просторы свободной жизни, жизни без тягот и забот.

Он вошел в дом, поставил банку на стол и снял с нее бумагу. Как только он сделал это, лучи вечернего солнца пронзили маслянистые крылышки бабочки, окрасив противоположную стенку банки их цветом.

Мокси вновь прикрыл бабочку бумагой и принялся укладываться.

Решение оставить Кэрол разрушило действительность, в которой он привык существовать, равно как и сами основания его личности. И это было неизбежно.

Когда человек поворачивается спиной к одной сущности, лицом к лицу он сталкивается с другой.

Его ждала Большая дорога.

Туда и отправился Мокси, неся за плечами небольшой зеленый мешок, где скрывалось все его скудное имущество…

– Я и сам мог подумать, что она умерла, – говорил второй врач. – Запросто могли бы ошибиться и полицейский, и распорядитель похорон, и гробовщик. Ошибиться мог весь город. Весь город… не услышал бы тревожного колокольчика, потому что она не смогла бы в него позвонить… весь город горевал бы по умершей, в то время как она была бы жива… над ее могилой висел бы совершенно бесполезный колокольчик… его шнурок был бы в ее руке, но сил позвонить у нее бы уже не было…