Мертвое море - Тим Каррэн Страница 39

Теперь и Кук почувствовал себя неуютно, будто какой-то сумасшедший пытался разорвать связь между реальностью и здравым смыслом. Он становился одиноким уязвимым параноиком.

Возможно, как и все остальные.

Если здесь и присутствовал когда-либо дух товарищества, то он окончательно выветрился. Основным виновником был, конечно же, Сакс. Он оказался пресловутым гнилым яблоком, семенем раздора, вмещая в себе самые худшие человеческие качества: нетерпимость, эгоизм и дешевую ненависть. Чрезвычайные ситуации обнажают в людях лучшие и худшие качества, и не было никакого сомнения в том, чего в Саксе оказалось больше. Он был подлым, грубым и черствым. Такой перережет другу глотку за корку хлеба.

«Разве не забавно, — подумал Кук, — что подобное дерьмо всегда выживает? Всегда продолжает жить и отравлять жизнь другим?»

Но если вся жестокость Сакса была направлена на то, чтобы Крайчек завял, как цветок на морозе, то бригадир просчитался.

— Знаешь, что мне в тебе нравится, Сакс? У тебя самый большой рот в нашей компании. Выпячиваешь грудь, гнобишь других, корчишь из себя большого босса, крутого парня, а знаешь, что в этом самое смешное? Что убить меня ты боишься больше всего. Ты прячешься за маской мачо, потому что внутри ты маленький напуганный мальчик, если бы здесь тебе не перед кем было выделываться, ты бы уже плакал и сосал большой палец.

Сакс взбесился. Все подумали, что он набросится на Крайчека и живого места на нем не оставит, но этого не случилось. Он замер на месте, испепеляя матроса взглядом.

— Ладно, Крайчек, хватит, — сказал Менхаус. — Вы оба, хватит.

Фабрини выглядел озадаченным:

— Что значит «прошли сквозь зеркало»? Что ты имеешь в виду?

Крайчек, продолжая ухмыляться, ответил:

— Мы уже не в Атлантике, а где-то в другом месте. В нехорошем месте, и вы все это знаете. Прямо как Алиса, попавшая в Зазеркалье, только в этой Стране Чудес все не так уж радужно, верно? Можете называть это Треугольником Дьявола, Саргассовым морем или Кладбищем Пропавших Кораблей — не имеет значения. Туман поглотил нас и исторг здесь… бог его знает где. В другом измерении, на другой планете — я знаю лишь одно: никто из нас не выберется отсюда, мы останемся здесь навсегда.

— Чушь, — фыркнул Менхаус. Он впервые выглядел сердитым. — Это все чертовы моряцкие байки, и я в них ни за что не поверю. А ты, Сакс? Ты же не веришь в это, верно?

Сакс внимательно на него посмотрел:

— Где бы мы ни находились, в какую бы задницу нас ни завел Крайчек и его чертовы матросы, раз уж мы сюда попали, то точно выберемся назад.

Все понимали, что это была элементарная, детская логика, даже Фабрини закивал.

— Верно, — сказал он. — Мы просто должны держаться вместе и выживать, пока не разберемся со всем этим. Вот что мы должны делать.

— Именно, — кивнул Кук.

Крайчек захихикал.

— Выживать? Выживать? — Он посмотрел на них как на сумасшедших, еще более безумных, чем он. Возможно, так оно и было. Матрос продолжал жутко хихикать, стуча желтыми зубами.

— Думаете, то, что там есть, выпустит нас живыми? Мы ведь видели злых, чудовищных, чуждых нам тварей. Там, в тумане, они ждут и слушают нас, эти порождения кошмаров, и это так же верно, как и то, что мы в аду. Зубастые твари с пустым брюхом, желтыми глазами и…

Менхаус, мягкий, кроткий, добродушный балагур, который и мухи не мог обидеть, прервал Крайчека, влепив ему пощечину. Он сделал это почти непроизвольно: его рука взметнулась и шлепнула Крайчека по лицу. Сложно было сказать, кто был шокирован больше: Крайчек или сам Менхаус.

— Молодец, — похвалил Сакс.

Крайчек выглядел так, будто вот-вот бросится в драку, но Кук его удержал. Он не мог доставить Саксу удовольствие, позволив людям накинуться друг на друга подобно зверям.

— Ладно, — сказал Фабрини. — Мы знаем, что здесь творится какое-то безумное дерьмо, но…

— Но что?! — воскликнул Крайчек, взбесившись. — Ты не понимаешь? Вы все не понимаете? Сказочная Страна Чудес, в которой мы находимся, — что-то вроде свалки. Здесь оказываются создания, слишком жуткие, чтобы существовать в своих мирах. Возможно, существа, на которых Господь не хочет смотреть или которых он стыдится. Вот где они оказываются — в этой проклятой выгребной яме. Они живут здесь, спариваются и размножаются, в этом очаге скверны! — Он снова захихикал, но теперь никто не осмелился его остановить. Выпученные глаза матроса налились кровью, губы дрожали, мышцы горла подергивались.

— Да, это нехорошее место. Обиталище ползучих, визжащих существ! Нерожденных, чуждых человеку, безглазых, бездушных тварей! Крадущихся, скользящих, ползучих кошмаров. И они вокруг нас, разве вы не чувствуйте их в тумане? Нет?! Разве не чувствуйте их голод?!

— Так, хватит, — наконец сказал Фабрини. — Господи, хватит…

Но Крайчека было не остановить. Они сами толкали его к краю пропасти и получили то, что хотели, открыли бочку с безумием, и теперь матрос вытряхивал на них ее содержимое, заливал безумными фантазиями, которые стали для него пугающей, полной кошмаров реальностью.

— Эти твари… О боже, я чувствую их голод. Они придут за нами, даже не сомневайтесь. Сегодня ночью они заберут одного из нас! Они будут забирать нас по одному каждую ночь, и если кто-то из вас останется последним — да поможет ему Господь, потому что лучше перерезать себе горло, чем столкнуться с этими чудовищами в абсолютном одиночестве.

Все понимали, что Крайчек сошел с ума, но эффект от его слов последовал незамедлительно. Мужчины почувствовали или представили ужасы, о которых он говорил, словно воочию увидели их перед собой, услышали звуки их движения в тумане. Россказни Крайчека эхом отдавались в сознании.

— Думаете, я чокнутый, да? Думаете, у меня крыша поехала? — наседал он, дрожа всем телом и бросая на них быстрые, полные безумия взгляды. — Ну да. Почему нет? Почему я не должен быть чокнутым? Через день или два вы будете такими же, как я! О да, да, да!

Сакс ударил кулаком по сиденью, и все подпрыгнули.

— Ну все, — рявкнул он и вытащил нож, который забрал у Хаппа, — складной, с семидюймовым лезвием. Все увидели сталь и то, что сверкнуло в глазах Сакса.

— Если кто-нибудь из вас не заткнет этого гребаного психа, ей-богу, я отрежу ему язык!

Но Крайчек не чувствовал опасности. Он рассмеялся, а потом слезы градом полились у него из глаз. Всхлип перерос в жуткий, отрывистый хохот.

— Думаешь, я сумасшедший, Сакс? Конечно, конечно, конечно. Хе, хе, хе, я сумасшедший! К черту! Но я скажу вам, люди, одну вещь, и скажу только один раз: вы все в опасности. И это не просто дикая природа. Это не просто твари в воде, потому что этот мир, эта зона, измерение или что там еще… он не отличается от мира, из которого мы пришли. Потому что, как и в нашем мире, в этом… да, в этом тоже есть свой дьявол.