Кусака - Роберт МакКаммон Страница 33

Тело Кёрта сотрясла дрожь. Он со свистом втянул воздух, словно в приступе удушья, а потом вдруг поднял голову. Коди увидел, что, хоть глаза у папаши были мокрые, старик смеялся. Смех становился жестче, отрывистее, пока из горла Локетта-старшего не пошло ухающее ворчание дикого зверя.

- Идиот проклятый! - удалось выговорить хрюкавшему от смеха Кёрту. Чертов кретин! Ты же знаешь, у меня нету галстуков!

Рука Коди сжалась в кулак. Он опустил ее.

- Ни единого! - проорал Кёрт, запрокинув голову и сдавленно хихикая. По морщинкам возле глаз сбегали слезы. - Боже милостивый, что за дурака я вырастил!

Коди стоял тихо-тихо. На виске билась жилка. За крепко сжатыми губами прятались стиснутые зубы.

- Какого черта ты не сделал мне СКАМЕЕЧКУ ДЛЯ НОГ, парень? Скамеечку я бы нашел, куда девать! Что, черт тебя дери, я должен делать с вешалкой для галстуков, если никаких галстуков у меня нету!

Мальчик дал отцу посмеяться еще секунд тридцать, а потом отчетливо и твердо сказал:

- Ты сегодня не пошел в пекарню. Так?

Смех оборвался с таким звуком, будто в засорившуюся раковину с бульканьем хлынула вода. Кёрт с еще непросохшими глазами несколько раз кашлянул и затушил сигарету о покрытый ожогами стол.

- Ну, не пошел. Какое твое собачье дело?

- Я тебе скажу, какое, - ответил Коди. Он держался очень прямо, а глаза казались выжженными дырами. - Мне надоело отдуваться за твое разгильдяйство. Надоело вкалывать на бензозаправке и смотреть, как ты просираешь денежки...

- Думай, что говоришь! - Кёрт встал - в одной руке вешалка, другая сжата в кулак.

Коди дрогнул, но не отступил. Ярость жгла его изнутри, ему надо было выговориться.

- Я тебя больше не прикрываю, слышишь! Я не буду звонить в твою обтруханную пекарню и врать, будто ты приболел и не можешь выйти на работу! Они же _з_н_а_ю_т_, что ты пьянчуга! Все знают, что ты и гроша ломаного не стоишь!

Кёрт взревел и кинулся на сына, но Коди оказался проворнее. Кулак пропахал пустоту.

- Давай-давай, попробуй стукни! - Коди задним ходом выбрался за пределы досягаемости отца. - Давай, старая сволочь! Только попробуй стукнуть!

Кёрт качнулся вперед, зацепился ногой за ногу, рухнул на стол и с яростным воплем свалился на пол. На него дождем посыпались игральные карты и пепел.

- Давай! Давай! - подзадоривал обезумевший Коди. Он принялся подбегать к окнам и распахивать ставни. Комнату затопил палящий белый свет, обнаживший грязный ковер, растресканные стены, обшарпанную мебель из комиссионки. Свет упал на Локетта-старшего, который пытался встать посреди комнаты на нетвердые ноги, и тот, загородив глаза рукой, пронзительно крикнул: - Убирайся! Катись из моего дома, сука! - Он швырнул в Коди вешалкой для галстуков. Она врезалась в стену и свалилась на пол.

Коди даже не взглянул на нее.

- Выкачусь, - сказал он, тяжело дыша, но уже спокойным голосом, глядя на Кёрта, который загораживал лицо от солнца, такими же мутными глазами. Выкачусь, не волнуйся. Но тебя я больше не прикрываю. Потеряешь работу сам виноват.

- Я мужик! - заорал Кёрт. - Не смей со мной так разговаривать! Я мужик!

Теперь настала очередь Коди смеяться - горьким смехом оскорбленного человека. То, что обмирало внутри его, становилось все тяжелее.

- Попомни мои слова. - Он повернулся к двери, чтобы уйти.

- Парень! - рявкнул Кёрт. Коди остановился. - Радуйся, что твоя мать померла, парень, - вскипел Кёрт. - Потому что, будь она жива, она бы ненавидела тебя не меньше моего.

Коди мигом очутился за дверью, которая захлопнулась у него за спиной, как капкан. Сбежав с крыльца к мотоциклу, парнишка вдохнул полной грудью, чтобы прояснилось в голове - на миг ему почудилось, что его мозг втиснули в крохотную коробочку; малейшее давление, и он взорвется.

- Соседи, вы там рехнулись? - крикнул со своего крыльца Стэн Фрэйзер. Над брючным ремнем нависало брюхо. - Что вы разорались?

- Поцелуй меня в жопу! - Сев на "хонду" и пнув стартер, Коди издал непристойный звук. Лицо Фрэйзера стало малиновым. Он двинулся по ступенькам к Коди, но парнишка рванул с места так быстро, что мотоцикл встал на дыбы, а из-под заднего колеса в воздух полетел песок. Промчавшись через двор, Коди свернул на Брасос-стрит. Красная "хонда" пошла юзом, ее закрутило, развернуло, колеса оставили автограф на мостовой.

В доме Кёрт поднялся и прищурился. Спотыкаясь, он прошел вперед, торопливо закрыл ставни, задраившись от света, и тогда почувствовал себя лучше. Кёрт не забыл, как умирал его отец. Рак кожи сплошь покрыл его лицо и руки коричневыми пятнами, а другой, более серьезный и страшный рак тем временем сжирал отца изнутри. Это воспоминание мало чем отличалось от тех кошмаров, что преследовали Локетта-старшего по ночам. Он пробурчал: "Проклятый мальчишка". Выкрикнул: "ПРОКЛЯТЫЙ МАЛЬЧИШКА!" Разговаривай Кёрт со своим стариком так, как этот сопляк - с ним, он давно лежал бы в могиле. Несколько рубцов от самых удачных папашиных ударов ремнем, на котором тот правил бритву, до сих пор украшали его ноги и спину.

Он подошел к двери-ширме и почуял висящий в воздухе запах выхлопа мотоцикла Коди.

- Локетт! - раздался голос Фрэйзера. - Эй, Локетт! Надо поговорить! Кёрт закрыл внутреннюю дверь и запер ее. Теперь свет просачивался только сквозь трещины в ставнях. Снова стало жарко. Кёрт любил потеть - пот выводил из организма вредные шлаки.

Света хватило, чтобы увидеть на полу вешалку для галстуков. Кёрт поднял ее. Деревянная перекладинка с одной стороны расщепилась и отскочила, один идеально вырезанный край раскололся и безвозвратно погиб, но прочее уцелело. Кёрт понятия не имел, что мальчишка способен смастерить такое. Глядя на вешалку, он припомнил, что умели его собственные руки в те незапамятные времена, когда он был молодым, крепким, со своим Сокровищем под боком.

Это было задолго до того, как к ожидающему в больничной приемной Кёрту вышел врач с мексиканской фамилией и сказал: "У вас родился сын. Однако (Кёрт до сих пор ощущал руку врача-мексиканца на своем плече) будьте любезны пройти в кабинет". Было что-то еще - очень важное, - о чем требовалось поговорить.

А все потому, что Сокровище была такой хрупкой. Ее тело все отдавало младенцу. Один шанс на десять тысяч, сказал доктор-мексиканец. Бывает, тело женщины оказывается настолько истощено и измучено, что не выдерживает такого сильнейшего потрясения как роды. Плюс осложнения... но, сеньор, жена осчастливила вас здоровым мальчуганом. При сложившихся обстоятельствах погибнуть могли оба. Благодарите Бога, что ребенок выжил.

Оказалось, нужно подписать какие-то документы. С чтением Кёрт был не в ладах, читала всегда Сокровище. Поэтому он просто с умным видом нацарапал свое имя там, где полагалось.

Стиснув вешалку для галстуков, Кёрт чуть было снова не запустил ее в стену. Совершенно как Коди, понял он. На кой черт нужен ребенок без матери? И на кой черт нужна вешалка для галстуков без галстуков? Однако ломать красивую вещицу он не стал и понес ее в спальню к смятой постели, грязной одежде и четырем пустым бутылкам из-под "Кентакки джент", выстроившимся в ряд на гардеробе.