Храм демонов - Уоррен Фейхи Страница 29

– Да, – кивнул Джеффри. – Я там выжил.

– А скажите, какая стратегия выживания была самой лучшей?

Вопрос был странный. Джеффри пожал плечами.

– Смыться, – ответил он.

Максим улыбнулся и лукаво вздернул брови.

– А еще?

Джеффри и этот вопрос показался странным, но не таким уж необычным.

– Ну… – протянул он. – Хендроподы помогли нам. Они убили крупных зверей, и это отвлекло хищников. Они набросились на добычу, а у нас появилось время удрать. Неплохая стратегия. Однажды она спасла мне жизнь.

– Да? Очень интересно. Неплохая метафора для цивилизации в целом.

– Может быть. Кроме того, многие животные на острове, оказавшись вблизи от соленой воды, выделяли феромоны тревоги. Таков был механизм приспособления к существованию на крошечном клочке суши, со всех сторон окруженном океаном. Соленая вода действует на метаболизм существ с острова Хендерс как транквилизатор. Их обмен веществ основан на меди, и морская вода парализует и убивает их, поскольку они не способны к гипоосморегуляции [28]. Мы обрызгивали существ соленой водой и вынуждали их выделять тревожный феромон. Это сработало как весьма эффективный репеллент.

Максим слушал Джеффри с неподдельным интересом. Он кивнул и сказал:

– Вообще-то это очень странно.

– Нет. На самом деле, вовсе не странно. Например, вороны дразнят муравьев, те на них нападают и обрызгивают вороньи перья муравьиной кислотой, являющейся эффективным репеллентом. Так вороны избавляются от паразитов.

– Правда?

– Я как-то раз своими глазами видел, как одна ворона десять минут, расставив крылья, просидела на муравьиной тропе, – смеясь, сказал Джеффри. – Вороны очень умные.

Максим усмехнулся.

– Как вижу, я выбрал для работы верного человека. – Он рассмеялся и хлопнул Джеффри по колену. – Вы мне нравитесь, Джеффри. Вы страстно любите свое дело. Это хорошо!

Они проезжали мимо рабочих, трудившихся на улицах. Джеффри обратил внимание на то, что те сразу прервали работу и провожали лимузин недобрыми взглядами. Ему стало не по себе.

Машина быстро поехала по той самой улице, по которой их повезли сразу после прибытия в подземный город – вдоль восточной окраины города.

– Победоград станет раем, – произнес Максим могучим голосом, в котором было что-то мечтательное, а что-то – разбойничье. – У нас тут есть природные горячие источники, есть пентхаусы на берегу реки, казино, ночные клубы, театры, спа-салоны, плавательные бассейны, художественные галереи – и даже уникальная экосистема, которую могут исследовать ученые. Для тех, кто помогает нашей мечте осуществиться, есть работа и возможность обзавестись собственностью. Вы, по моему мнению, из таких людей. В случае всемирной катастрофы – а она все вероятнее с каждым днем – такое убежище обретет величайшую ценность. Вы не согласны со мной? Население этого города – срез элиты нашего мира. Здесь есть самые разные люди. – Максим немного помолчал и ухмыльнулся. – Кроме политиков. Эти пусть катятся к чертям. Они тут не нужны. Их законы тут не работают.

– А мне кажется, что билетик в Победоград могли бы приобрести и многие из самых больших жуликов в мире, – предположил Джеффри. – И, пожалуй, они были бы не против укрыться в таком местечке от закона.

Максим нахмурился.

– Не тревожьтесь, Джеффри. Я – бизнесмен. В отличие от политиков мне, чтобы остаться в бизнесе, приходится руководствоваться принципами. А вам должно быть известно, что злодеи частенько именуют героев преступниками.

– А о том, кто здесь кто, судите вы, верно?

– Да. Верно.

– Понятно. Что ж, на случай катастрофы… приятно осознавать, что есть такое место, где можно пожить под властью диктатора, – задумчиво произнес Джеффри, с легкой издевкой глядя на Максима.

А Максиму, похоже, эта дружелюбная подковырка понравилась.

– Я ведь говорил, Джеффри: я миролюбивый диктатор. И справедливый.

– Но в случае глобальной катастрофы деньги тут мало что будут значить, – заметил Джеффри.

– И тут вы правы. Оплату я принимаю только в виде ценностей – в виде товаров или услуг, при пожизненном сохранении тайны Победограда. Когда мы обретем полное самообеспечение, люди смогут жить здесь подолгу, не имея нужды выезжать.

Джеффри постарался скрыть изумление.

– Что ж, – пробормотал он. – Надеюсь, уехать все же будет можно – при желании.

– Конечно, – улыбнулся Максим. – Но почему кто-то этого захочет, не пойму.

Они остановились перед северными воротами с пометкой «СЕКТОР 2». Охранники включили рубильник, и тяжелая стальная дверь откатилась в сторону.

Лимузин въехал в безлюдный средневековый лабиринт второго сектора. Улицы решеткой лежали около квадратных кварталов, застроенных двухэтажными домами, грубоватые фасады которых были вытесаны из известняка и соли. Проехав около ста ярдов, повернули направо и через шестьдесят футов оказались перед еще одними стальными воротами, на которых крупными красными буквами было написано «СЕКТОР 3». Охранники встали со стульев и открыли ворота.

Потом машина поехала по небольшому туннелю, который вывел к трехэтажному зданию, стоявшему на северной стороне короткой улицы, заканчивающейся тупиком перед еще одними охраняемыми воротами с надписью «СЕКТОР 4».

Черный «универсал» стоял с включенным мотором перед домом. Лимузин подъехал и остановился рядом. Джеффри обратил внимание на то, что окна на втором этаже здания освещены. Над входом висела вывеска с русскими буквами:

Обсерватория имени Ленина

Джеффри смутно помнил латинский алфавит и догадался, что первое слово означает «обсерватория». Но какая обсерватория в недрах горы?

– Что в этом здании? – спросил он.

– Больница, – ответил Максим, опустив стекло в дверце.

Джеффри почувствовал запах бензина. «Тут хуже, чем в Гонконге», – подумал он.

Максим высунулся из окна и крикнул:

– ПОЕХАЛИ!

Черный «универсал» тут же тронулся с места и поехал впереди.

Стальные ворота в конце улицы послушно открылись, охранники разошлись в стороны.

Максим поднял стекло, и его бронированный лимузин тронулся следом за «универсалом». Джеффри заметил, что охранники весьма поспешно закрыли за ними ворота.

09:07

– Иван сегодня, кроме морковки, ничего не ел, – сказала Саша. – Пойду прогуляю его на Компостной аллее.

– Отлично! Это персональная «собачья площадка» Ивана, – объяснил Деннис. – Естественно, мы тут все удобряем компостом.