Потерянные во времени - Марина Линник Страница 26

– Ты, – крючковатый палец указал на фотографа, – ты должен уйти! И немедленно!

– Прочь! – закричала Прагасса через секунду, потрясая в воздухе руками. – Убирайся!

– Манош, по-моему, старуха спятила, – прошептал на ухо Мишель фотограф, испугавшись не на шутку. – Пойдем отсюда!

– Ты иди, – согласилась она. – Откровенно говоря, мне самой не по себе, но я останусь.

– Солнце, ты…

– Убирайся! – еще громче закричала старая женщина, вскочив на ноги.

Когда рассерженный Жермен покинул дом, Прагасса мгновенно успокоилась. Не сводя с молодой женщины взгляда, старуха вновь села на лежанку и как ни в чем не бывало продолжила разговор:

– Я знала, что ты придешь. Так предопределено свыше. Кто-то должен остановить проклятие, наложенное со злости, а не в отместку за причиненное зло. Хотя, по совести сказать, старый Саджино заслуживал «черного слова». Но проклятие коснулось не только его, а всех потомков, многие из которых были невинны. Последний представитель рода должен был вечно скитаться во Вселенной, но ему удалось обмануть судьбу, хотя старик закончил жизненный путь так же бесславно, как и все Саджино.

– А Гийом? Это ведь он последний… Откуда вы знаете о проклятии? – прохрипела Мишель, с изумлением уставившись на старуху. Услышанное поразило молодую женщину настолько, что Мано на несколько секунд лишилась дара речи из-за спазма в горле.

– Выпей воды! – повелительным тоном произнесла Прагасса, указав на кувшин с водой, стоявший на столе.

Не зная почему, но журналистка выполнила ее приказ. Вода оказалась прохладной, с каким-то странным привкусом. Он что-то смутно напомнил Мишель, но она никак не могла вспомнить, что.

– Гийом не родной сын сеньоры Саджино, – проворчала старая женщина. – Его взяли в дом в месячном возрасте.

– Но…

– Нет времени на пустую болтовню, – остановила Мишель Прагасса. – Прежде всего тебе следует избавиться от своих друзей. Много бед они могут принести, если останутся здесь. А особенно близкий друг. Он – самый опасный.

– Откровенно говоря, я не понимаю откуда…

– Откуда я все знаю? – слова сопроводил зловещий смешок. – Возможно, я и расскажу тебе обо всем, но после. Сейчас надо заняться делами.

Старая ведьма вскочила с лежанки и, бормоча что-то себе под нос, начала возиться около стола. Она поочередно открывала каждую склянку, добывала из нее странную субстанцию и складывала все это в большую керамическую миску. Затем старуха оторвала несколько листиков от сухих растений и, измельчив их в муку, добавила к получившейся странной массе.

– Что вы делаете? – не выдержала Мишель.

Странное поведение Прагассы поставило молодую женщину в тупик. Журналистка предполагала, что они сразу же отправятся на остров, где, по ее мнению, и находился ключ к разгадке тайны, а между тем старуха занималась непонятными для Мишель вещами.

– Я знаю, о чем ты думаешь, – усмехнулась ведьма. – Считаешь, что я спятила. Ха-ха-ха… Многие так думают, но мне все равно. Они боятся меня, и поэтому пытаются угодить. Я ведь единственная, кто посещает остров и возвращается оттуда живой.

– Кстати, об острове. Неужели там действительно есть проход в прошлое? Это не сказки? – поинтересовалась Мишель.

– Проход? – рассмеялась противным смехом травница. – Нет, не существует никакого прохода. Выдумки искателей приключений.

– Тогда как же… – с недоумением посмотрев на Прагассу, сказала журналистка.

– Как ты сможешь изменить прошлое? – прервав Мано, с насмешкой в голосе спросила старуха. – А ты уверена, что хочешь этого? Какую выгоду сулит тебе решение столь трудной задачи?

– Я хочу помочь одному человеку изменить его жизнь, вернуть то, чего лишила милую женщину ведьма, наслав проклятие на всех из рода Саджино.

– Не лукавь, – рассмеялась Прагасса. – Тебя волнует не только мадам де Фарси. Раскрытие такой тайны принесет тебе славу и известность. Я ведь права?

Щеки Мишель покрыл густой румянец. От смущения она опустила голову. Ничего нельзя было утаить от старухи!

– Не смущайся, – хмыкнула та. – Человек слаб, и не каждый способен удержаться от соблазна и совладать с любопытством, особенно если ты журналист… Вот, выпей!

Ведьма протянула ей пиалу с каким-то зельем с отвратительным запахом. Мишель невольно поморщилась.

– Пей! – с нетерпением проговорила Прагасса, сверкнув глазами.

Журналистка подчинилась и залпом опустошила глиняную пиалу. Вкус оказался еще более омерзительным, чем запах. Закашлявшись, Мишель испытала приступ тошноты, но, поймав на себе сердитый взгляд странной женщины, сумела сдержаться.

– Садись теперь сюда, – указав на лежанку, приказала ведьма. – А теперь слушай меня внимательно и не перебивай. На проклятом острове, как я уже говорила, нет ни тайной пещеры, где мог бы быть проход, ни врат, как на острове Тонгатапу в Полинезии, ни выдолбленной в стене «дороги богов», как в Перу. Впрочем, на острове есть место, где земные законы перестают действовать в определенный период времени, и тогда открываются «врата в города богов» или, как теперь говорят, во временные тоннели. Попасть туда может каждый, но вернуться – только избранный. Но пока никто еще не возвращался.

– А как же вы? – спросила Мишель, голова которой от странного напитка начала кружиться, а мысли путаться. – Вы… вы же возвращались, и не раз.

– А кто тебе сказал об этом?

– Вождь.

– Я возвращалась с острова Безвозвратный. Но это не значит, что я пользовалась вратами.

– Тогда как же вы можете утверждать, что врата существуют?

– Многие уходили через них на моих глазах, – внимательно посмотрев на расширенные зрачки Мишель, ответила колдунья.

Зелье начало действовать. Движения и речь молодой женщины стали вялыми и неконтролируемыми. Сознание журналистки помутилось и, упав на лежак, Мано погрузилась в тревожный сон.

– Хорошо, теперь поспи, а то ты слишком много задаешь вопросов, – пробормотала старуха, отворачиваясь от спящей Мишель. – Теперь займемся делами… Вот ее сумка… Я уверена, что в ней есть то, что мне необходимо… Она должна была его взять… Да, отлично, именно это я и искала!