Проклятие Гиблого хутора - Лана Синявская Страница 16

Окончательно убедившись, что одной мне не справиться, я приняла единственно возможное решение. Для этого пришлось слегка придушить свое самолюбие, но ему, бедному, было не привыкать.

Я сгребла фотографии в кучу, колечко для верности надела на палец и отправилась с повинной на соседний участок.

Петрович сидел на своем месте, как и два дня назад. Сколько себя помню, он всегда сидел под своей березой. В детстве мне казалось, что он и ночует тут же, по крайней мере, когда бы я ни посмотрела в ту сторону, он всегда был на месте.

Сосед не удивился моему приходу. По его лицу вообще было трудно понять, что он чувствует. В этот раз он, по своему обыкновению, не задал ни единого вопроса по поводу того, где меня носило, не стал докучать нравоучениями, а просто кивнул на место рядом с собой. Я с готовностью угнездилась на старой деревянной скамейке, но некоторое время молчала, не зная, с чего начать.

– Ты была на острове. – Это был не вопрос, скорее – утверждение. Вздохнув, я покаянно кивнула. – Нашла что-нибудь?

Я снова кивнула и протянула руку с кольцом:

– Вот это. Еще бланк санатория «Золотые сосны», но он размок и… короче, пропал.

Петрович кивнул с непроницаемым лицом, снисходительно взглянув на мою находку, – мол, чего еще ждать от девчонки, – затем встал и … ушел в дом. Пока я растерянно моргала, он вернулся и положил на стол передо мной тоненькую брошюрку, отпечатанную на принтере со скучным заголовком: «История края».

– И что мне с этим делать? – решилась спросить я.

– Читать, – спокойно ответил сосед и глубоко затянулся.

– Петрович, вы что издеваетесь? – заныла я. – Я к вам, как к человеку, а вы… Вы же все понимаете! И молчите, как партизан! Так нечестно!

Петрович взглянул на меня с искренним удивлением:

– Так я же помог.

– Чем?! Вот этим? – Я потрясла в воздухе пожелтевшей методичкой. – Ну спасибо! Этого добра и у нас в институте навалом. Это даже не смешно.

– Конечно, смешнее тащиться одной в самое пекло, – усмехнулся Петрович.

– Но ведь надо же что-то узнать!

– Кому надо?

– Ну… мне. Даше. И вообще…

Вопрос Петровича поставил меня в тупик, и я совсем расстроилась. Вроде бы сосед не сказал ничего обидного, но как-то так выходило, что я лезу не в свое дело и занимаюсь глупостями, как маленькая. В носу защипало и я, давясь рыданиями, вывалила Петровичу все свои злоключения. Закаленный сессиями профессор, точно нерадивую студентку, дослушал меня до конца, а потом устало спросил:

– Что ты хочешь от меня?

– Правду! Вот хотя бы про этот санаторий – в жизни не слышала о его существовании! А вы-то совсем не удивились, когда я заикнулась про бланк. Значит, знаете о нем?

Он слегка кивнул.

– Так почему молчите? Почему мне все приходится из вас клещами вытаскивать? Что вам, жалко, что ли?

– Да нет.

– А санаторий? – напомнила я вредным голосом и потребовала: – Расскажите!

– Нечего рассказывать. Его никогда не существовало.

– Ну, это вы врете! – возмутилась я. – Я своими глазами видела целую улицу. И бланк был, клянусь! Ну, что мне, еще раз туда сходить, чтобы вы поверили?

По-моему, Петрович испугался.

– Не нужно! – сказал он. – Дома, что ты видела, действительно принадлежали санаторию. Но он не работал ни одного дня.

– Ничего себе, – присвистнула я, но Петрович меня, кажется, не слышал.

– Затеял проект один крупный по тем временам комбинат. Когда же это было? – он наморщил лоб, вспоминая. – Лет тридцать, нет, сорок лет назад. Я тогда первокурсником был, в стройотряде отрабатывал. Вот нас всей группой на эту стройку и бросили.

Сосед надолго замолчал, так, и я испугалась, что он не захочет продолжать. Похоже, воспоминания причиняли ему боль, но Петрович старался казаться невозмутимым. Голос его звучал по-прежнему спокойно:

– Мы проработали около двух недель. В основном, отделочные работы – стройка была на стадии завершения. И тут случился пожар. Никто не понял, отчего полыхнуло. Занялось как-то сразу, все дома одновременно. Первым делом, конечно, заподозрили поджог, но виновного не нашли. Да и где искать, если почти все пострадали от огня. Несколько человек погибли, в том числе и мой друг. Наверное, мне повезло – я всего лишь обгорел немного, – проговорил он, но в правдивость его слов как-то не верилось. Никогда раньше я не видела Петровича таким несчастным. Неужели тот пожар настолько изменил его жизнь?

– Простите, что заставила вас вспоминать, – сказала я, испытывая неловкость.

– Ничего, – слабо улыбнулся старик. – Только не знаю, как тебе поможет мой рассказ.

– Пока никак, – признала я очевидное. – Но, может, вы видели что-то еще, пока там работали?

– Если ты о гиблом хуторе, то нет, не видал. Слышать, конечно, слышал. Вот, друг мой этим сильно увлекался. Много материала собрал.

Он снова подвинул мне брошюрку. Опять двадцать пять.

– Да зачем мне эта методичка? – заартачилась я. – «История края»! С ума сойти!

Петрович неожиданно рассмеялся:

– Да, знал бы Игнат, что его труд назовут методичкой.

– А что, не так, что ли? Я за семестр тонну такой макулатуры прочитала. Жесть! Постойте, – спохватилась я, заметив выражение лица соседа, – это что, ваш знакомый?

– Друг, – коротко ответил Петрович.

– Тот, что… там, на острове?

– Слава богу, нет. Но после пожара Игнат всерьез заинтересовался Островом. Попробовал систематизировать все слухи и легенды.

– Разве слухи можно систематизировать?

– Конечно, если выделить те, что имеют под собой реальную, задокументированную основу.

– И ему это удалось?

– Вполне. Только вот с изданием были проблемы. Академия наук зарубила материал, как антинаучный. Типографии заломили непомерную цену. Но Игнат уперся, издал книжку за свой счет. Ее заметили. Несколько раз печатали в журналах, пару раз даже за рубежом – в Германии, кажется, и у японцев.

– Круто.

– Да нет, – покачал Петрович головой и так глубоко затянулся, что кончик папиросы вспыхнул особенно яростно, – ничего хорошего из этого не вышло.

Продолжать он не стал, но я все же решилась спросить:

– А где сейчас этот Игнат?

– Умер, – ответил Петрович таким тоном, что до меня сразу дошло – тема закрыта. Честно говоря, мне показалось, что сосед сейчас попросит меня уйти, но вместо этого он сказал: – Ладно. Я расскажу тебе кое-что. Но учти, тому, что ты услышишь, нет доказательств.