Проклятие гробницы фараона - Роберт Лоуренс Стайн Страница 10

— То, что надо! — радостно воскликнул я, кидаясь к первой витрине.

— Ох! Что это? Какая-то гигантская собака, — сказала Сари, указывая на огромную старую у стены.

У этого существа была голова свирепого пса и тело льва, глаза зорко вглядывались вперед. Казалось, оно готово было наброситься на любого, кто окажется рядом.

— Такие изваяния ставили перед могилами, — пояснил я. — Чтобы защитить свои гробницы и отпугнуть грабителей.

— Как сторожевые псы. — Сари подошла ближе к древнему изваянию.

— Иди сюда, здесь мумия! — позвал я, наклонившись над каменным гробом. — Смотри!

Все еще оглядываясь на огромные скульптуры, Сари подошла ко мне.

— Угу. Это мумия, — согласилась она спокойно. Подозреваю, что она видела их намного чаще, чем я.

— Она такая маленькая, — удивился я, глядя на желтоватые полоски ткани, туго обтягивающие голову и тело.

— Наши предки были карликами, — ответила Сари. — Как думаешь, это мужчина или женщина?

Я глянул на табличку.

— Здесь написано, что мужчина.

— Они явно не перерабатывали, — сказала Сари и засмеялась своей шутке.

— Знаешь, какой это огромный труд — запеленать тело! — Я разглядывал тщательно перевязанные руки мумии, скрещенные у нее на груди. — Я наряжался мумией на празднике Хэллоуин, и мне потребовалось десять минут, чтобы снять костюм!

Сари поцокала языком.

— А знаешь ли ты, как изготавливали мумии? — спросил я, обходя вокруг, чтобы посмотреть на мумию с другой стороны. — Сначала удаляли мозг.

— Ох, прекрати! — Сари скорчила брезгливую гримасу.

— Разве ты не слышала об этом? — Я обрадовался, что владею замечательными сведениями, которых она не знает.

— Пожалуйста, довольно! — Сари подняла руку, будто хотела оттолкнуть меня.

— Но это интересно, — настаивал я. — Мозг удаляли первым. У них был специальный инструмент— вроде длинного узкого крючка. Его проталкивали через труп в голову и двигали вперед-назад, пока мозг не превращался в желе.

— Перестань! — взмолилась Сари, зажимая уши.

— Затем брали длинную ложку, — злорадно продолжал я, — и потихоньку вытаскивали мозг.

Я сделал зачерпывающее движение рукой.

— Черпали и вытаскивали все через нос, — повторил я. — Иногда вырывали глаз и тогда ложку вынимали через глазницу.

— Гейб… я не шучу! — вскричала Сари. Она выглядела так, словно ее сейчас стошнит. Она была зеленого цвета!

Мне это очень понравилось.

Я и не думал, что Сари отличается брезгливостью. Но сейчас от моих слов ей стало плохо.

«Великолепно, — подумал я. — Нужно запомнить этот метод».

— Это правда, — упорствовал я, не в силах сдержать улыбки.

— Заткнись, — пробормотала Сари.

— Разумеется, так было не всегда. Иной раз голову отрезали, вытаскивали мозг через шею и возвращали голову обратно на место. Ее просто прибинтовывали, как мне кажется.

— Гейб…

Все это время я не отрывал глаз от Сари, проверяя ее реакцию. Ей становилось все хуже и хуже. Она уже тяжело дышала. Я даже подумал, что сейчас она расстанется с завтраком. И если это произойдет, я никогда не позволю ей забыть об этом!

— Круто. — Голос Сари звучал очень глухо, словно доносился из-под толщи воды.

— Но это правда, — сказал я. — Неужели твой отец никогда не рассказывал тебе, как делали мумий?

Сари покачала головой:

— Он знает, что я не люблю…

— Подожди, вот я расскажу тебе, что делали с кишками, — сказал я, наслаждаясь затравленным и в то же время удивленным выражением ее лица. — Древние египтяне помещали их в горшки и…

Внезапно я понял, что удивление было вызвано не моими словами.

Сари всматривалась во что-то за моей спиной.

Оглянувшись, я сразу увидел, что привлекло ее внимание.

В зал вошел мужчина и остановился перед витриной с экспонатами. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, кто это.

Это был Ахмед, тот странный молчаливый египтянин с завязанными хвостом волосами, который так недружелюбно встретил нас в пирамиде. Он был одет в те же свободного покроя белые брюки и рубашку с алым шейным платком. И выражение его лица было таким же хмурым. Даже злым.

Мыс Сари одновременно отошли от саркофага, и Ахмед, поглядывая то на одного, то на другого, шагнул к нам.

— Гейб, он охотится за нами! — прошептала Сари.

Она схватила меня за руку. Ее пальцы были холодны как лед.

— Пошли отсюда! — вскрикнула она.

Я помедлил. Может, стоит сначала остановиться и поздороваться с ним?

Но что-то в суровом выражении глаз Ахмеда говорило мне, что Сари права.

Мы повернулись и поспешили в другой конец зала. Сари шла в нескольких шагах впереди.

Я обернулся и увидел, что Ахмед трусцой бежит за нами.

Он что-то крикнул нам. Его голос был злым и угрожающим, но я не смог разобрать слова.

— Бежим! — крикнула Сари.

Мы промчались мимо огромной стеклянной нигрины, в которой были три стоящих вертикально саркофага, и побежали по широкому проходу между скульптурами и полками с древними предметами из пирамиды.

Я слышал, как Ахмед гневно кричит нам вслед:

— Вернитесь! Идите сюда!

Его туфли цокали по полированному мраморному полу, и этот звук отдавался эхом в большом полупустом помещении музея.

— Он нас догоняет! — крикнул я Сари, которая опередила меня на несколько метров.

— Отсюда должен быть какой-то выход! — ответила она, задыхаясь.

Но выхода не было. Мы добрались до дальней стены, пробежали мимо гигантского сфинкса и остановились.

Дальше бежать было некуда.

Никаких дверей. Никакого выхода.

Сплошная гранитная стена.

Мы, как по команде, обернулись и увидели, что глаза Ахмеда радостно расширились.

Он загнал нас в угол.