Стены молчания - Филип Джолович Страница 89

— Но ты не несешь ответственности за то, что произошло на шоссе Рузвельта, — возразил я.

— А я знаю это, Фин? Знаю? Я сказала Джей Джею, что я вижусь с тобой, и затем он… — У нее пропал голос.

— Ты прекрасно знаешь, что у него было много других проблем, которые подтолкнули его к самоубийству, — сказал я.

Кэрол не ответила.

Какое-то время мы молчали, стук администраторши по пульту перебивал даже свист практически пустого кофейника, который стоял на мармите.

— А ты? — наконец спросила Кэрол. — Что ты будешь делать?

Пусть все идет своим чередом? Дождаться, когда Манелли вцепиться в меня мертвой хваткой? Смотреть, как схема истцов и ответчиков разрастается, как амеба, чья жизненная концепция заключается в размножении? Чувствовать, как Кэрол отдаляется от меня?

Нет.

— Я собираюсь заявить о своих правах, — сказал я, — о праве не быть обиженным. О праве на то, чтобы меня не называли главным ответственным за «Мясорубку на шоссе Рузвельта». Я хочу вернуть своих клиентов. Тебя. Все. Я хочу вернуть все.

Кэрол прикоснулась к моей руке.

— Я думаю, эти права пока находятся в состоянии неопределенности, — аккуратно сказала она.

Я почувствовал, как злоба закипает во мне.

— У меня нет терапевта, Кэрол.

Меня обуял страх, что она сейчас встанет и уйдет, оставив меня. Но Кэрол смотрела на меня так, как тогда в своей квартире в районе Трибек. Она могла понять меня с полуслова и собрать воедино кусочки разбросанной информации.

— Рано или поздно все поймут, что я невиновен, — продолжал я. — Через некоторое время все всплывет: небрежная подпись; закадычный друг, который слишком громко говорит; дорожка из бумаг, которая приведет к Джей Джею и клубу «Близнецы». Это должно произойти. Такая большая ложь должна обнаружиться в конце концов. Правда, к тому времени меня уже растопчут, и я буду или сидеть в тюрьме, или лежать на кладбище. Мне необходимо найти короткий путь, чтобы направить силу моих разрушителей на них же самих или доказать, что живой и реабилитированный я принесу больше пользы, чем мертвый и разрушенный.

— Это звучит как заявление того, кто обещает разбогатеть, если у него будет куча денег, — сухо сказала Кэрол.

Я проигнорировал ее колкость.

Клуб «Близнецы» должен был оставить следы, после него обязательно должен остаться затхлый запах и взъерошенная постель. Я буду искать их в ящике стола, на жестком диске компьютера, под матрасом. Ложь нерезидентных индийцев была слишком большой, чтобы не отбрасывать тень. Ее размер подразумевал существующую инфраструктуру и заполненное пространство, у нее было влияние, масса. Ведь было соглашение, договор купли-продажи, все это чертово дело «Бадла». Большие следы.

Но прямо сейчас все это было для меня недоступно. Все, что у меня было, — это книга Редьярда Киплинга и письмо Эрни, адресованное Терри. Точнее, письма у меня пока не было, надо было сначала заполучить его у Терри.

Мне требовалось обнаружить новую течь. На голландских Антиллах? Нет, было бы много слухов и дыма. Проникнуть в номер Мэндипа в отеле «Реджент» или в «Шустер Маннхайм», чтобы покопаться в документах, я не мог, это было нереализуемой мечтой. Тогда, может быть, попробовать залезть в «Клэй и Вестминстер» в кабинет Кинеса? Возможно.

Или в логово Карлштайна — в черную дыру в центре «Близнецов». Проводить аналогию между астрономией и астрологией было неуместно, я даже не знал, где находилось созвездие Близнецов на ночном небе, — но все же интуиция подсказывала мне: в его центре был водоворот, затягивающий всех и вся.

Что сказала Кэрол? Карлштайн практически не выходил из дома. Он заправлял всем посредством электронной почты. Все. Я вспомнил, что говорил Даминдра Кетан об отношении Сунила Аскари к электронной почте — современный бич. Одна из главных навязчивых мыслей Аскари. Другой навязчивой мыслью был мой отец. Может, Аскари так ненавидел электронную почту, потому что через нее Карлштайн управлял им?

Потом я вспомнил папку «Гакстейбл», которой тщетно пытался потушить горящего Раджа. Она была полна распечатанных сообщений, полученных по электронной почте. Они состояли из чисел.

— Дом Карлштайна, — произнес я вслух, — его компьютер, электронная почта, — я подумал о решетках паролей, которые могли опуститься вниз, пресекая действия правонарушителей. Ну и что? Если это было необходимо, то я заберу весь этот чертов компьютер с собой в квартиру Терри и поработаю с ним там.

— Даже не думай об этом, — сказала Кэрол. — Конрад будет там. — Казалось, что он выбирался из дома, только чтобы помучить Джей Джея, как какой-нибудь ночной хищник. Теперь Джей Джея нет, и у Конрада нет никаких причин, чтобы выходить из своего логова.

Тогда нам была нужна другая приманка, чтобы вытащить его оттуда.

— Я не могу пойти туда, пока он в доме, — заключил я.

— По крайней мере ты достаточно умен, чтобы понять так много, — сказала Кэрол.

К нам подошел дежурный.

— Простите, что прерываю вас, ребята, — радостно сообщил он, — доктор Трент хочет переговорить с тобой, Кэрол.

Я обрадовался, когда увидел, что ее лицо потемнело от разочарования. Она повернулась ко мне:

— Этот парень отвечает за мой мозг. Мне надо идти. — Она поцеловала меня в губы, ее глаза были закрыты, словно она наслаждалась последним интимным моментом в ее жизни.

Я хотел сказать, что ей никуда не надо было идти, если она не хотела. Нет. «Все же прогресс заметен», — понял я. Ей нужно было время.

Кэрол остановилась:

— Мне кажется, ты не будешь в своей квартире, если она выглядит примерно так же, как и моя. Где тебя можно найти?

— У Терри Вордмана. Он младший сотрудник «Клэй и Вестминстер».

— Дай мне его номер телефона, — сказал она.

Я написал номер на рекламном листке крема, добавив еще номер сотового Терри, который взял со столика в гостиной пару часов назад.

— Сколько ты еще пробудешь здесь? — спросил я.

Кэрол подумала с минуту:

— Я не знаю. Я тебе позвоню.

Я посмотрел, как ее грациозное тело исчезло в тени коридора в другом конце зала.

— Вы Фин Бордер.

Я развернулся и увидел, что Харли сел рядом со мной. Он потирал каким-то конвертом щетину на своем пятнистом лице среднего возраста. Другая его рука лежала глубоко в кармане красного халата в полоску.

— Да, — осторожно ответил я. — Что вам угодно?

Он открыл конверт и вытащил письмо.

— Вам надо оставить Кэрол в покое.

— А почему это вообще должно касаться вас?

— Вы источник всех ее несчастий, — продолжал Харли.

— Доктор Трент тоже так сказал, не так ли?