Осеннее преступление - Андерс де ла Мотт Страница 7

— The last one ^[9]. — Поляк, представившийся Павлом и, похоже, бывший у грузчиков за главного, сложил последнюю картонную коробку.

— Are you sure I can’t offer you something? ^[10] — нарочито медленно спросила Анна. Когда она говорила на неродном языке, то заикалась чаще.

Грузчик взмахнул руками, помотал головой:

— No thank you. Mister Klein told us go back when finish ^[11].

— Okay. Thank you so much then ^[12].

Павел махнул своим коллегам, и все четверо набились в грузовичок с польскими номерами. Анна стояла на крыльце, глядя, как габаритные огни машины исчезают в лесу.

— Вот это сервис, — сказала у нее за спиной Агнес. Голос прозвучал неожиданно бодро, хотя и не без иронии — главного оборонительного оружия дочери.

— Да, неплохо. — Анна взглянула на часы. — Мебель и ковры на месте, все коробки и перевезены и распакованы еще до обеда. Да еще в субботу.

Когда Просто-Лассе вчера после обеда передал ей ключи, они встретили фургон для переездов, и им без долгих разговоров внесли кровати и все необходимое. Автомобиль уехал, они поужинали в окружении не распакованных коробок и мебели, а потом Агнес закрылась у себя с ноутбуком и Мило и не высовывала нос, пока утром поляки Клейна не постучали в дверь. И хотя ее разбудили, Агнес помогала распаковывать коробки без жалоб и недовольного бурчания. Кажется, ей почти хотелось поговорить. Может быть, Анна выдавала желаемое за действительное, но после первой ночи в Таборе ей показалось, что отношения с дочерью немного улучшились. Старый дом словно оказывал успокаивающее действие.

— Они еще и собрали все эти штуки из “Икеи”, — прибавила Агнес. — И лишних винтиков не осталось, как когда папа… — Она не договорила и отвернулась. Улыбка погасла. Мина-ловушка, которую никто из них не ставил, смерть Хокана, то и дело вторгалась в разговоры.

— Проголодалась? — Анна постаралась, чтобы голос прозвучал весело. — Хочу выскочить в магазин. — Она подождала ответа. Агнес молча ушла к себе и закрыла дверь.

Анна остановила машину при выезде не большую дорогу. Если поехать налево, то минут через двадцать пять будет большой перекресток, можно добраться до супермаркета “ИКА” в центре Неданоса. Если направо, то, по утверждениям Просто-Лассе, минут через пятнадцать на вершине гряды будет поселок Мёркабю, а там, он говорил, есть сельмаг. Само слово звучало так ярко и завлекательно, что Анна решила поддаться жажде приключений и повернула направо.

Ночью прошел дождь, и асфальт был темным, а вокруг деревьев висела серая вуаль сырого осеннего тумана. Неширокое шоссе мягко петляло, примерно через километр лес расступился, и по обе стороны дороги открылось широкое поле; в тумане неясно угадывалась лесная опушка.

Далеко справа показалась длинная ивовая аллея, в конце которой просматривались контуры какого-то строения. Анна проехала указатель с надписью “Энглаберга”. Вот, значит, где живет их домовладелица. И, видимо, ее управляющий Клейн, которого она так и не раскусила. Клейн казался ей резким, почти враждебно настроенным. Но почему?

Несколько минут Анна ехала по равнине, заметила еще несколько усадеб, поменьше, а потом въехала в густой лиственный лес. Узкая асфальтовая дорога шла то в гору, то вбок, тут и там из тумана почти без предупреждения появлялась съезды. Большинство представляли собой двухколесную колею с зеленой полоской посредине. Дорожки, туман и резкие повороты заставляли Анну соблюдать осторожность. Несколько раз ее обгоняли местные, ехавшие с немалым превышением скорости — кажется, плохая видимость им была нипочем. Последний даже раздраженно посигналил, проезжая мимо.

Действительно, почти через пятнадцать минут после съезда с дороги Анна увидела в тумане белую колокольню. Вскоре после этого показались несколько домов и дорожный щит, извещавший, во-первых, что Анна въехала в Мёркабю, а во-вторых, что перед ней самая высоко расположенная церковь Сконе.

Сам поселок оказался собранием домов, сгрудившихся вокруг Т-образного перекрестка. Перед одним лежал неровный асфальт, стояли две доски объявлений, а на витрине виднелась наклейка с изображением мороженщика. Совсем не похоже на сельмаг, который Анна себе вообразила. А ты чего ждала? — усмехнулся Хокан. — Бюллербю?