Кровные связи - Дэн Уоделл Страница 59

Догадка поразила Найджела так внезапно, что он подскочил на месте. Возможно, это совпадение? Он должен добраться до библиотеки прессы и все выяснить.

Фостер очнулся, мокрый от пота. Пошевелившись, он почувствовал резкую боль в поврежденной голени. Рот не заклеен. Он повернул голову, и его вывернуло наизнанку. Неужели ему опять придется терпеть боль, или его снова накачают наркотиками?

Карл — убийца. Фостер знал, что должен стать пятой жертвой.

— Зачем ты все это делаешь? — спросил он, хватая ртом воздух.

— Это отмщение. — Голос Карла звучал спокойно. В нем не было угрозы.

Приступ боли лишил Фостера дара речи. Вероятно, он снова потерял сознание на несколько минут. Пот стекал у него по лбу. Он пришел в себя, последние слова его врага всплыли у него в памяти.

— Отмщение? — с трудом повторил Фостер. — Но за что?

— Если бы ты лучше знал историю своей семьи, то не спрашивал бы.

Фостер пытался сосредоточиться на словах Карла, чтобы не думать о боли. Это давалось нелегко.

— А что такого в истории моей семьи?

— Ты еще не догадался?

— Я не в настроении разгадывать твои дерьмовые загадки, — прошипел он, но сразу пожалел об этом. Боль пронзила тело, и его опять вывернуло.

— Лежи спокойно, тогда тебе не будет так больно. И наказание окажется не столь болезненным, если не станешь дергаться. Не кричи, иначе придется заткнуть тебе рот.

Фостер, чувствуя, что сейчас снова может потерять сознание, замолчал. Звуконепроницаемые стены… Однако если закричать, кто-нибудь услышит. В какой-то момент он подумал, что должен собрать все свои силы и крикнуть так громко, насколько хватит голоса. А вдруг это шанс на спасение?

— Если бы ты знал историю своей семьи, то тебе было бы известно, что твоим прапрапрадедом был детектив Генри Пфайцер. Подлый немецкий ублюдок, он подставил Ика Фаэрбена, чтобы спастись от нападок прессы.

Слова с трудом доходили до затуманенного болью сознания Фостера. Наконец он все понял. Его предок?

Основателем его семьи являлся человек, фактически убивший Фаэрбена?

Сознание покидало Фостера. Он ничего не слышал в этой могиле. Тишину нарушали лишь голос убийцы и его собственные стоны. Он пытался справиться с обморочным состоянием. В следующий раз он просто не очнется. Чтобы сосредоточиться, Фостер стал думать о своей сломанной ноге и даже слегка пошевелил ею, надеясь, что сильная, обжигающая боль не позволит ему провалиться в небытие.

— Пфайцер был твоим предком, — произнес Карл. — Ты понесешь наказание за то, что совершил он. Как были наказаны потомки Норвуда, Дарбишира, Перси и Макдугалла. Но прежде чем Фаэрбена повесили, полиция поймала его и выбивала из него показания. Это могло случиться только с одобрения твоего предка. Шесть сломанных костей.

«Шесть, — подумал Фостер. — Впереди еще пять». Он изо всех сил напряг тело. Нужно найти способ выбраться, задержать убийцу.

— Почему ты выбрал меня? — спросил он. — Наверняка есть и другие потомки Пфайцера.

— Нет. Ты — последний. Род заканчивается на тебе. И еще мне очень повезло, что ты тоже оказался полицейским. Я выбирал самых успешных. Дарбишир, Перри были самыми богатыми. Можешь назвать это классовой ненавистью.

Карл появился в поле зрения Фостера, он стоял слева, от него пахло табаком. Фостер вспомнил сигарету, которую тот ему одолжил. Теперь он знал, как убийца похищал свои жертвы. Все они были курильщиками. Карл находил повод заговорить с ними, предлагал сигарету и… все, свет гас. Затянувшись сигаретой с дозой GHB, человек через секунду становился беспомощным, наркотик действовал быстрее, чем если бы он был растворен в напитке.

— Теперь ты готов? — произнес Карл.

Мысли путались в голове у Фостера. Он вспомнил отца. Его последние минуты до того, как он принял коктейль. Он оставался твердым и уверенным в себе. Взгляд человека, который смотрит в бездну, и бездна отступает перед ним. Смерть являлась для него избавлением. Сможет ли он встретить конец своей жизни с таким же достоинством?

Ему снова заклеили рот. Фостер ощутил вкус пластика. Его левая рука была отвязана и отведена в сторону, раскрытая ладонь лежала на другом столике. Фостер уставился прямо в глаза убийце. Карл не смотрел на него. Он просто поднял ботинок и с силой обрушил Фостеру на запястье.

На сей раз перелом был «чистым». По сравнению с жуткой болью в ноге, рука просто онемела. Фостер даже не поморщился и не отвел взгляда от убийцы. Он старался не сводить с него глаз все время, что он находился рядом с ним.

Он ждал, пока Карл уберет ленту, чтобы дать волю гневу или закричать от боли.

Ничего. Лента осталась на месте. Фостер опять потерял сознание. Когда он пришел в себя, ленту уже убрали, он открыл рот, но издал лишь слабый стон. Фостер облизнул пересохшие губы. В голове был туман, он решил использовать другую тактику.

— Это можно было сделать по-другому, — прошептал Фостер. — Я знаю про Ика Фаэрбена. Знаю о несправедливости. — Он замолчал, поморщился, вздохнул. — О том, как его избили, о показаниях Стэффорда Перси, о подброшенном ноже, о решении судьи. Это было пародией. Но существует помилование. Дело можно открыть заново. Имя твоего предка будет очищено.

Карл снова возник перед ним.

— Ик Фаэрбен не был моим предком, — проговорил он.

Найджел менее чем за час добрался до Национальной библиотеки прессы. Там он заказал все выпуски «Кенсингтон ньюс» за 1879 год. Об истории, которая его заинтересовала, он впервые прочитал в «Таймс» за понедельник, это случилось сразу после осуждения Фаэрбена. Но там было всего несколько абзацев. Ему надо знать больше деталей. Когда принесли подшивку, Найджел пролистал ее, пока не добрался до выпусков за третью неделю мая, как раз после суда. На первой полосе материалы о событиях в суде чередовались с информацией об интересующем его происшествии.

Заголовок гласил: «Мужчина зарезал жену и дочерей».

Вчера утром после семи часов инспектор Додд из кенсингтонского отдела полиции получил сообщение, что из-под двери дома по Пэмбер-стрит льется кровь. Обеспокоенные соседи обратились в полицию. Дом принадлежал Сегару Келлогу — владельцу бакалейной лавки.

Инспектор Додд приехал на Пэмбер-стрит, но местные жители, которые по-прежнему были в испуге от похождений так называемого кенсингтонского убийцы, вели себя достаточно спокойно. Он приблизился к двери и действительно увидел на лестнице кровь.

Додд постучал, но никто не ответил. Тогда он дернул дверь, и она открылась. К своему ужасу, Додд заметил за ней мальчика. Без сознания, но живого.

Все его тело было перепачкано кровью. Позади тянулся кровавый след, ведущий в подвал, откуда раненый, искалеченный ребенок выбрался на холодный деревянный пол, после чего потерял сознание. Детектив пошел по кровавым следам вниз и оказался на месте жуткой резни.