Белое безмолвие - Сара Лотц Страница 52

– Так что ты об этом думаешь? – спросил он, когда мы находились уже в ста метрах от лагеря и нас никто не мог услышать.

– Твоя мама была отчаянной, Марк. – Банально как-то, но я просто не знал, что тут сказать. – Ты должен гордиться ею. Она была крутой.

«И, возможно, чокнутой, как настоящий псих».

– Я не думаю, что она была не в себе, Саймон. Она видела нечто странное, но это еще не означает, что она сошла с ума.

Я ничего такого не говорил, но он явно старался убедить в этом не меня, а в первую очередь себя.

Кончики моих пальцев в перчатках уже начало покалывать. Я прикусил изнутри щеку, которая и так была вся истерзана и напоминала отбивную с кровью.

Он расхаживал взад-вперед вокруг меня.

– Ощущение постороннего присутствия, Саймон, на самом деле не редкость. Обычно это случается, когда отказывает какой-то из органов чувств, при монотонной работе или очень высоком уровне стресса. – Прозвучало это сухо, как будто он цитировал заученный на память текст.

– Справедливости ради нужно сказать, что твоя мама испытывала сильный стресс.

– Да. Она находилась под сильным давлением. – Он вытер нос. – Я читал кое-какие статьи о ней, Саймон. Они были очень жестокими. – Я стал топтаться на месте, поскольку пальцы на ногах онемели. – А фактор Третьего Человека, конечно, связан с высотой и гипоксией. – Его, похоже, мороз не донимал.

– Но разве люди испытывают подобное только на высоте? Например, тот же Шеклтон.

«Или те, кто уходит в системы подземных пещер с отставными армейцами…»

– Да. Как я уже сказал, это может быть реакцией на экстремальный стресс. Что-то вроде желания не оставаться в одиночестве. На самом деле всё это очень интересно. Люди рассказывают о разном. О похищении пришельцами, встречах с привидениями, появлении ангелов. Большинство религиозных пророчеств сделано в горах. На высоте.

– Выходит, горная болезнь – основа религий?

– Хорошая версия, ничем не хуже других. И некоторые вполне допускают это. Эй, а ты знаешь, что много веков назад люди не умели различать внутренний голос и так называемую реальность? Когда они слышали голоса в голове, они считали, что с ними разговаривают боги.

Так ты здесь, Господи? Это я, Саймон. Мой внутренний голос в принципе никогда не умолкал.

– У твоей мамы не наблюдалось никаких симптомов горной болезни, не так ли?

– Не наблюдалось. Ну, это она так говорила. Знаешь, судя по тому, что я прочел, этот Третий Человек мог быть фантомным двойником.

– Кем-кем?

– Продолжением тебя самого. Проекцией. Включается защитный механизм вроде копирования, чтобы ты не чувствовал себя одиноким. Некоторые психологи придерживаются мнения, что такие копии можно наделять чужой индивидуальностью. И в состоянии стресса видеть то, что ты хочешь видеть. – Он сделал глубокий вдох и надул щеки. – Прости. Я тебя совсем заговорил.

Но тревожила меня не только тема Третьего Человека. Были в дневнике записи, по которым можно было судить: Джульет знала, что не должна совершать восхождение, но все-таки попыталась (пара зачеркнутых абзацев намекала на то, что она как будто даже хотела печального исхода). Однако Марку указывать на них я ни в коем случае не собирался. Это означало бы, что она сама решила покинуть его, совсем как бросивший меня отец. Откуда, черт возьми, пришла такая мерзкая идея? Я мысленно ущипнул себя за это.

– В конце несколько страниц вырвано. Это сделала она?

Он потупил взгляд.

– Да. Наверное. Не знаю.

Может быть, она все-таки заглянула под маску, а на тех страницах было написано, что она там увидела.

– А как к тебе попал этот дневник? Он был среди ее вещей?

– Да. Тадеуш и Джо переслали его нам вместе с другими ее пожитками, оставшимися в Лагере II после ее исчезновения.

– А Тадеуш читал его?

– Нет! Я так не думаю. Не такой он человек, правда?

Да уж, не такой. В отличие от кое-кого другого, кто приходит мне на ум. Марк становился все более возбужденным – возможно, из-за того, что так раскрылся передо мной. Он был похож на обрывок ткани, похороненный во льдах Лагеря II, который постепенно оказывался на поверхности по мере того, как ветер сдувал укрывающие его слои снега. «Бред какой-то», – подумал я.

– Твоя мама сильно переживала из-за Уолтера?

– Да. Они действительно были очень близки.

– А что он из себя представлял?

– Кто, дядя Уолтер? Я его почти не знал. С моим отцом они не ладили, так что он редко бывал у нас дома. Мне кажется, он немного походил на Малколма. Жесткий, настоящий мужчина. Да! А еще у него не было зубов. Носил вставные. Когда я был маленьким, он специально снимал их и пугал меня.

Как мило.

– А что Тадеуш говорит о твоей матери?

– В основном хорошее.

– В основном?

– Он признался, что у нее были некоторые проблемы со здоровьем, но это нормально. За восхождения нужно чем-то платить, верно?

– Ты говорил еще с кем-нибудь из тех, кто был в той экспедиции, кроме Тома?

– Я не мог.

– Почему?

– Потому что все они умерли.

– Что, все?

– Большинство.

Он прошелся по списку: Эри Ака (погибла в лавине на Манаслу); Паулина Цирцингер (разбилась на Денали); Злой Том (рак); Джо Дэвис (кровоизлияние в результате травмы головы); шерп Дава (несчастный случай на ледопаде Кхумбу); Льюис, американский горнолыжник (несчастный случай во время сноубординга).

Из той команды в живых оставались только закадычный друг Тома Уэйд, Тадеуш и Андрей Дэниелсен. Сэм, брат Андрея, в 2001 году покончил с собой. А Стефани Вебер, которая соревновалась с Джульет, кто из них первой поднимется на вершину, погибла при восхождении на ледник в Британской Колумбии.

– Ни хрена себе. – Не все эти люди нашли смерть в горах, но в голове мелькнула отрезвляющая мысль: многие из тех, кто продолжил заниматься этим, в конце концов исчерпали свой запас удачи. Возможно, всем нам действительно отпущено определенное количество везения. – Ты собираешься показать дневник и Ванде тоже?

– Нет. Она считает мою маму почти героиней. Не хотелось бы, чтобы она решила, будто мама была сумасшедшей.

– Мне кажется, она бы так не решила.

На самом деле это я так не считал. Но только из-за того, что сам прошел в пещерах через то, что напоминало опыт Джульет. Джульет и Саймон – два психа-близнеца.

– Правда, Ванда классная?

– Да.

Он попытался улыбнуться.

– Думаю, ты ей нравишься.

Сердце мое слегка екнуло.